Терентий Гравин - Игрок поневоле Страница 62

Думал, что ответа так и не дождусь, и собирался отвлечься на призывы фейри, но тут огромный краб зашевелил своими жвалами:

— Мы выслушали твои заявления и будем вновь обдумывать обвинительные положения наших требований. И наше решение огласим утром.

— Извините, уважаемый, а почему не сейчас?

— Потому что в ночное время судебные разбирательства и все связанные с ними дискуссии запрещены законом. Ждите утра, подозреваемый!

Во как! Получается, что из обвиняемого я уже стал просто подозреваемым? Да это же просто сказка. Если ещё утром меня обяжут только выплатить штраф за нанесения увечья секторного стража, то там, глядишь, и можно потребовать наведения порядка в округе. Всё-таки законопослушных караванщиков, уплативших все пошлины и, тьфу, тьфу, штрафы, следует охранять всеми силами правопорядка. Может, как-то и выкрутимся?

И я уже окончательно поддался на просьбы нашей расторопной, значительно ожившей и взбодрившейся фейри. А она, чтобы не терять даром время, успела распаковать некие баулы в повозке, достать оттуда вполне похожие на термосы судки и банально разнести каждому стоящему на посту человеку по внушительной миске горячей каши с подливой и мясом. Вот это получился сюрприз! Вот это кайф!

После несостоявшегося ужина, погони, треволнений на самом холме и вокруг него — вдруг получить в руки изумительно пахнущую пищу, ложку и кусок ароматного хлеба. Обалдеть!

Наша шеф-повар, воспользовавшись моим разрешением всё собрать и загрузить лично, умудрилась со своими подругами ещё и добрую половину приготовленного для нас ужина прихватить. Пусть мы чуть не надорвались, заталкивая повозку по узкой и крутой тропинке, но оно того стоило. Теперь даже не пришлось разводить костёр, чтобы много, вкусно и сытно поесть горячей стряпни.

И мы не просто насыщались, набирались сил, но ещё и переговариваться между собой успевали. Началось с того, что мелкий заявил:

— И ведь никто не захотел получить от нас что-то материальное. Все хотят наши головы. Наверное, только городские погонщики вайенгов согласятся на штраф и взятие пошлины.

— Увы, Сандер, — ухмыльнулся на эти речи Чайревик. — Откупиться у нас кем-то не получилось бы при всём желании. Что тебя сбрасывай вниз, что Грома с Эваном, всё равно остальным уйти не дадут. Но с другой стороны, ловко наш лидер отношение к нам со стороны правосудия поменял.

Вот тут нас Брок вогнал в пессимизм своими рассуждениями:

— Не обольщайтесь, ребята. Не такие уж эти крабы тупые. И самого главного жандарм не сказал: они ночью никогда преступников не ловят. Только преследуют и загоняют в безвыходную ловушку. А утром производят арест по всей форме. Так что, скорей всего, штрафом мы не отделаемся…

— Порадовал! — недовольно зафыркала сияда, уже к тому времени съевшая свою порцию. — Лучше бы промолчал или что-нибудь весёлое рассказал.

— Так ведь я, о, богиня…

— Ты! Конечно, ты! — раздражённо прервала его красавица. — И что вообще за мужики пошли? Нет чтобы придумать выход из положения, спасти женщину, так они сидят, обжираются добавкой и нагнетают отрицательные эмоции. И даже подумать не могут, какие волнующие знаки внимания они могут получить от дамы своего сердца за совершённый подвиг. Эй! Где же вы?! Истинные герои?!

Мелкий, сидящий рядом с ней, не выдержал и попросил:

— Не надо мне так громко кричать на ухо… А то сейчас герцог Канцура услышит и сюда припрётся…

— И что? — перешла на ехидный тон Даниэлла. — Он, по крайней мере, единственный среди вас всех, кто пообещал мне полную безопасность, удобный стол и защиту от этих мерзких наёмников.

Некрасиво она себя вела. В иной обстановке, и будь она мужчина, уже давно схлопотала бы по зубам. Пусть и от того же Александра, который сидел и явно размышлял: плеснуть ей остатками соуса в лицо или нет. Это я благодаря своей ауроцепции догадался.

Я решил внести ноту примирения в повисшую напряжённую тишину:

— Дани, ты не права. Думай, что говоришь…

Тем временем отозвался наш рыцарь:

— Ваша светлость, а что вы подарите тому мужчине, который вас этой ночью спасёт? Я имею в виду, что спасёт от тех трёх армий, которые расположились вокруг холма?

Наша красавица серьёзно задумалась, умело рассматривая каждого из нас из-под полуприкрытых век. Чувствую, подбирала какие-то особенные, уместные слова, потому и поспешил вновь вмешаться:

— Не надо интересоваться наградой для меня. Мы уж как-нибудь сами разберёмся с ней. Тем более что только утром станет известно, как шанс натравить городских на остальных наших врагов сработал.

— До утра ещё дожить надо! — с вальяжной снисходительностью рассмеялся рыцарь. — Да и шанс твой — слишком мизерный и несущественный. То ли дело моя идея! Ха! Только хочется неотложно узнать, какая меня ожидает награда от несравненной баронеты.

И с вожделением уставился на сияду выпуклыми глазами. Честно говоря, нисколько не верилось в какую-то идею, реализация которой помогла бы нам выкрутиться из создавшегося положения. Но я молчал, с некоторым злорадством ожидая, как же выкрутится женщина моей мечты из получившейся ловушки. Сама себя загнала в неё. То взывала отозваться героям, а когда те спросили о награде, теперь не знает, чем откупиться.

Попыталась отделаться демагогией:

— Истинный рыцарь вначале должен совершать подвиги, а потом терпеливо ждать милостей от дамы своего сердца. Что может быть прекрасней?!

Оказалось, что может. О чём белый паладин и заявил с неожиданной циничностью чернокнижника:

— Прекрасней может быть два десятка поцелуев. Со всем сопутствующим им ритуалом.

Чего греха таить, я представил себе два десятка поцелуев, вмиг растаял и… промолчал. Промолчали и все остальные мужчины… и юноши. Между тем Даниэлла вдруг вспылила и стала отчитывать рыцаря в моральной распущенности, духовном уродстве, низменных помыслах и ущербном воспитании. А тот взял и прервал её простым вопросом:

— Дани, а ты когда соблазняла правителя, он тебе более приятным показался, чем я? — Мысленно я его даже зауважал, хотя внешне уже набрал в грудь воздуха для негодующего окрика. Сам бы я такой вопрос задать не посмел. Но рыцарь продолжил: — Там ты рвалась только к деньгам, здесь же два десятка поцелуев оплатят тебе целую жизнь. Разве уж такая большая или невыполнимая оплата?

После чего все замолчали минут на пять. И всё это время, как мне показалось, сияда буравила своим скрытым взглядом только меня. А я терпеливо ждал. Хотелось мне очень узнать, на что рассчитывать за уже совершённое спасение. Ведь это именно я спас её сравнительно недавно, когда она убегала от наёмников по пустыне, так что… Раз взывала к героям, пусть огласит весь список вожделенных наград и поблажек.