Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – гауграф Страница 62

Рыцари задвигались, начали переглядываться, пошло осторожное шевеление. Некоторые сразу шли направо или налево, другие надолго застывали в ступоре, стараясь уяснить суть своих принципов.

Я выжидал недолго, часть рыцарей еще топталась посреди двора, когда я вскинул руку и сказал весело:

– Прекрасно!.. Набор закончен. Прошу благородных рыцарей, что не сомневаются во мне, незамедлительно седлать коней. Мы выступаем.

Сэр Клавдий смотрел на меня с укором. Я сам чувствовал, что где-то перегнул, но я гроссграф и потому в чем-то выше тонкостей этикета, потому держался бодро и смотрел уверенно.

Рыцари облачались в полные доспехи и поднимались в седла. Я смолчал, что их оказалось вдвое больше тех, кто мой диктат принял вообще-то бездумно.

Сэр Клавдий приблизился тихонько, зыркнул по сторонам и сказал негромко:

– Вы могли обидеть благородных людей.

– В чем? – поинтересовался я.

Он вздохнул.

– Знаете… Никто не хочет, чтобы их отнесли к числу сомневающихся в своем сюзерене. Вам верят, сэр Ричард! Просто в некоторых вопросах желательно сохранить самостоятельность.

– Только не в опасной военной операции, – возразил я.

Зайчик подставил бок, я легко поднялся в седло. Бобик прыгал вокруг, пугая коней так, что те едва не сбрасывали всадников на землю.

– Кстати, – сказал сэр Клавдий торопливо, – еще я настоятельно рекомендую взять моего друга, благородного рыцаря…

Я сказал торопливо:

– Простите, дорогой друг, но больше никого. Я вообще-то одиночник. Вдвоем с кем-то иду, и то едва не убиваем один другого, а тут и так целый отряд. Нет-нет…

Ничуть не смутившись, он сказал настойчиво:

– Я очень рекомендую этого рыцаря! Он лучший меч…

Я поморщился, с язычка уже готовилось сорваться едкое насчет лучших мечей в своей деревне, однако послышались торопливые шаги почти бегущего человека. Двери рывком распахнулись, на пороге возник темный силуэт человека, лица которого я не разглядел, солнце бьет ему в спину, а он ринулся ко мне с распахнутыми объятиями:

– Сэр Ричард!

Я охнул, узнавая старого знакомого, сэра Ангелхейма. С бледным интеллигентным лицом и капризным выражением, что никогда его не покидает, он тяжело дышал, на лбу блестели бисеринки пота.

– Двух коней загнал, спешил вас застать!

– На вас это не похоже, – сказал я.

– Сам знаю, – ответил он, отдуваясь, – но когда услышал, что вы будете совсем рядом… Поверите, среди ночи вскочил!

– А если еще из-за стола с вином, – добавил я в тон.

Он спросил обидчиво:

– А где еще быть среди ночи? Странные у вас вопросы… Сэр Ричард, я наслышан о ваших деяниях, а еще о вашем майордомстве…

Я отмахнулся.

– Что титулы, звания, должности для благородных рыцарей? Сэр Клавдий, я только должен предупредить, что наш друг Ангелхейм очень ревностно относится к своему камзолу и кружевам на рукавах. И шитье золотом настолько великолепное и тонкое, что мне самому будет искренне жаль, если они… когда оно весьма попортится в скитаниях…

Сэр Клавдий не успел рот открыть, Ангелхейм беспечно расхохотался:

– Сэр Ричард, думаете, меня это беспокоит?

Я пожал плечами.

– Зная вас…

– И что?

– Должно беспокоить, – закончил я.

Он сказал победоносно:

– Да я велел наготовить сотню таких костюмов! У меня целая комната со всякими и разными!

От замка навстречу пошли добротные, но далеко не новенькие дома, рассчитанные на несколько семей. На гумнах в порядке овины, амбары, все из толстых досок, слышится перестук молотков из кузниц, доносится скрип деревянного журавля.

Сэр Клавдий сам с моего милостивого разрешения возглавил отряд, которому поставлена задача захватить замок барона Доминика, отборный отряд из трех десятков «лучших из лучших» возглавил Ульрих, виконт Росберт, шурин графа Колдуина, ибо не дело гроссграфа командовать такой малостью.

Сейчас он горделиво вел по широкой укатанной дороге между возделанными полями по обе стороны, садами. Дальше пошли столетние дубы и березы, отгораживая дорогу от мира, я подумал, что здесь это как раз некстати: за ними легко хорониться всяким разбойникам. На вооруженный отряд не нападут, а одиноким крестьянам приходится несладко.

Ангелхейм пристроился ко мне и расспрашивал подробности, как там в забугорном королевстве, правда ли, что там женщины ведут себя… ну, вы же понимаете меня, дорогой друг, ведут себя весьма и весьма?..

Бобик носился вокруг, а когда понял, в каком направлении идем, исчез и начал азартную охоту на зверей, птиц, а, главное, рыб.

– Господи, – вскрикнул один из рыцарей потрясенно, – но рыб, рыб где берет?

– Хорошие рыбаки места знают, – заверил я, – да не сказывают…

– А почему рыб?

– Растет, – объяснил я. – Для костей надо много фосфора и кальция. А их больше всего в рыбе.

Затем Бобик принес оленя, вызвав опасливый восторг у рыцарей, а он, поискав глазами сэра Растера и не найдя, печально вздохнул и сунул добычу сэру Ульриху. Тот принял и неосторожно похвалил. Это вызвало такой бурный энтузиазм у Бобика, понявшего, что делает все правильно, что ошалелый сэр Ульрих всю дорогу принимал гусей, уток, кабанов, ланей, крупных рыбин и даже барсуков, благодаря чему на привале не пришлось раскрывать седельные сумки с провизией.

Бобика все нахваливали, хоть и поглядывали опасливо на его жуткую пасть.

И дальше он всю дорогу носился вокруг, вспугивая засевших в кустах или высокой траве птиц, а потом бодро возвращался и докладывал, что они прятались в засаде и собирались напасть, а он, какой молодец, вовремя заметил и помешал коварным замыслам.

– Молодчина, – нахваливал я, помня, что в последние рейды его с собой не брал, уже гроссграф далек от народа, а майордом так и вовсе. – Что без тебя бы делали, чудо мое преданное?

Перевалив небольшую гряду холмов, мы въехали в жаркий полдень, земля стала бурой, только ровными рядами стоят вдоль дороги могучие кипарисы, листья покрыты дорожной пылью и кажутся металлическими. Сэр Ульрих присматривался к вырастающим справа раскидистым оливам, древним, но крепким, наконец вытер лоб тыльной стороной ладони и сказал озабоченно:

– Хоть места здесь и меняются… слишком быстро, но припоминаю, за той рощей хороший ручей с прекрасной водой. Отдохнем два-три часа, коням нужен отдых.

– Хорошее место, – согласился я. – Я поеду вперед, посмотрю, что там и как.

– Ваша светлость, – запротестовал он. – Так не положено!

– Я быстро, – заверил я.

– А отдохнуть?

– Мой конь еще не устал, – ответил я.

Про меня не спрашивал, это же понятно, люди крепче и вынесут любые тяготы.

Граница с Турнедо, чьего могущества я всегда опасаюсь больше, чем даже императорской армии, не такая уж и беззащитная. Укрепил ее сразу же после Каталаундского турнира еще король Барбаросса. Ряд рыцарей, с которыми я сражался против южан, а потом с ними помогал Барбароссе, получили от него крупные земельные владения на границе с Турнедо. Великолепный замок Хоффмана и его земли я сам отдал Будакеру, едва ли не самому верному моему вассалу. Плохенький замок Гяуссера и его немалые владения передал Тамплиеру. Они с Будакером сразу же сдружились и всячески помогали друг другу. Замок Будакера почти в тылу Тамплиера, что очень удобно, ибо Тамплиер несокрушим, однако против большого числа воинов и ему не выстоять, в этом случае помощь Будакера с его многочисленными отрядами неоценима.