Владимир Васильев - Джентльмены непрухи: [сб.] Страница 62

—  От меня так просто не отделаешься! — Даан начинал злиться. — Защищайся!

Он справедливо решил, что если напасть на Матурану, тому ничего больше не останется, как применить свое умение.

Удар пришелся в пустоту; не встретив препятствия Даан на секунду потерял равновесие, а Матурана вдобавок легонько подтолкнул его. Этого оказалось достаточно — монах рухнул на еще не готовую постель. Ихо засмеялся.

Даан тоже улыбнулся. Первое, что он усвоил: Матурана использует энергию противника в собственных целях. Выходило, что Даан сам себя уложил, а Матурана лишь не препятствовал этому. Ну, может, чуть-чуть помог, толкнул легонечко. Обыкновенно таким толчком даже ребенка с места не сдвинешь.

Кардинально иной подход. Прямо противоположный привычному. Там, где Даан поставил бы жесткий блок, затратив столько же сил, сколько и нападавший, Матурана ограничился едва заметным движением руки.

Новый удар, но уже такой, чтобы не потерять равновесие в случае промаха. На этот раз Матурана просто уклонился.

—  Прекрати, Даан. Я не хочу с тобой сражаться.

—  Да ладно! Мы ведь не всерьез. Как на тренировке: ты показываешь новый трюк, а я учусь.

Матурана ловко ушел от очередного выпада.

—  Не надо, Даан. Нельзя вступать в единоборство, если нет угрозы жизни. Я и так сегодня чересчур много дрался. А ты предлагаешь снова нарушить заповедь, не замолив прежние прегрешения.

Вмешался Су То:

—  Что ты лопочешь, чужеземец? Тебе нужна угроза жизни? Получай же!

Если Даан бил хоть и сильно, но в безопасные места, то южанин атаковал всерьез, на поражение.

Но и его удары не достигли цели. Матурана чуть повернулся, поймал Су То за руку, поднырнул под нее, снова полуобернулся…

Теперь Су То стоял нелепо выгнувшись. Островитянин легонечко нажал на его согнутую в локте руку, как на рычаг. И южанин мешком повалился на землю.

Матурана застыл над ним, чуть присев. Руки по-прежнему протягивал вперед, словно собирался еще не раз нажать на невидимый рычаг. Пока Су То падал, можно было без труда нанести три, а то и больше смертельных удара, таких же, какой нанес Су То первым. Но чужеземец даже не двинулся.

И тогда Даан впервые увидел сердитого Матурану.

—  Послушайте, костоломы, именующие себя слугами Каома! Будь у вас хоть капелька ума, я бы поговорил с вами. Но, поскольку вы умеете только дрыгать ногами и крушить все вокруг и не даете себе труда хоть немного поразмыслить, позвольте мне исполнить Обряд. Не мешайте хотя бы, если уж не помогаете!

Даан устыдился. Действительно, чем-то не тем они с Су То заняты. Обряд, Обряд прежде всего!

Вдруг явственно представились укоризненные лица Высших.

Су То угрюмо встал. Матурану он больше не трогал, но Даан догадывался, что творится у него на душе. Самолюбивый южанин дважды посрамлен тем, кого он считал слабаком и недоумком, а южане такого не прощают.

Вздохнув, Даан побрел готовить себе ложе. В кустах раздавался треск: это Ихо, беззаботный как всегда, ломал ветки.

4

Несколько дней Матурана молчал, словно рыба. Вечером неизменно садился, подогнув ноги под себя, лицом к заходящему Солнцу и надолго застывал, отрешившись от всего окружающего. Даан не беспокоил его, памятуя о внезапной вспышке ярости. Ихо всем видом показывал, что его дело — сторона, и ссориться он ни с кем не намерен. Ни с монахами, ни с островитянином. Лишь Су То затаил обиду. Желание приструнить чужака и поставить его на место переполняло южанина, однако пока не представлялось удобного случая. Но главным он считал все же исполнение Обряда.

Когда вышли на широкий тракт, ведущий в Столицу, стали попадаться многочисленные путники, пешие и конные; все спешили, словно это последний день их жизни. В город направлялось больше народу, чем покидало его. Путь по людным местам был связан с определенным риском; но и напасть на посланников открыто никто не отважился бы.

У городских ворот дежурил большой отряд императорской гвардии. Всех приходящих досматривал средних лет офицер, чересчур серьезный и важный на вид. Когда наступил черед монахов предстать перед ним, Даан заволновался: офицер задавал всем массу каверзных вопросов, на первый взгляд совершенно ненужных.

—  Куда направляетесь? — надменно осведомился он.

Матурана легонько подтолкнул открывшего было рот Даана и ответил сразу за всех:

—  В монастырь, господин. Мы — паломники с Архипелага.

Офицер подозрительно поглядел на них.

—  Что-то не больно вы похожи на жителей островов.

Исподлобья глядя прямо в глаза Матуране, он произнес несколько слов на наречии Архипелага; даже монахи и Ихо поняли, что этим языком он владеет еле-еле.

Матурана коротко ответил по-своему, четко выговаривая каждое слово, потом преувеличенно горестно вздохнул:

—  Судьба милостива к сильным. К таким, как вы, господин. Нам она улыбается редко.

Подобревший от лести офицер глянул на путников уже без прежнего недоверия: ну чем могут угрожать огромному городу четверо бродяг, к тому же прекрасно сознающих, что они не более чем бродяги?

—  Зачем тогда заходить в Столицу? Обошли бы стороной.

—  О-о! — протянул Матурана мечтательно. — Мы хотели выглянуть на этот сказочный город и его счастливцев-жителей. Хотя бы одним глазком! Императорский дворец, говорят, настоящее чудо. Молва о нем дошла до самых дальних краев.

—  Глупцы! К дворцу вас и близко не подпустят.

—  Может быть, хоть издали повезет его увидеть. И потом, у нас закончилась еда.

—  За еду надо платить, — сказал офицер, почему-то оживившись. — У вас есть чем?

—  Заработаем, господин. Но для вас… — Матурана многозначительно умолк и незаметно сунул офицеру монетку.

—  Гм… Ну, что же, — прогудел офицер несколько фальшиво. — Полагаю, нет ничего худого в том, чтобы на Архипелаге лишний раз убедились в великолепии нашей Столицы и нашей несравненной мощи. Поглядите на все, а потом расскажете дома о том, сколь велик этот город и его правители. Пропустить их!

Два рослых солдата освободили проход и путники ступили под широкую арку северных ворот.

Даан только головой покачал. В прошлый раз Сатэ провел семерых монахов в Столицу даже не взглянув на начальника стражи, и тот не посмел и пикнуть.

Столица вобрала в себя путников, невообразимый бурлящий муравейник.

Су То знал город не лучше Даана: большую часть жизни он провел в Южном монастыре. Ихо тоже оказался здесь впервые. Оставалось надеяться на Матурану — в который раз. Даан не переставал поражаться чужеземцу. Его послали в помощь монахам-избранникам, на деле же выходило, что заправлял миссией именно он, а монахи лишь помогали. Да и то, только тогда, когда требовалось грубая сила.