Вера Камша - Зимний излом. Том 1. Из глубин Страница 63

Не прошло и года, как вцепившиеся в принцессу мармалюки прекратили колоться и подтащили жертву к здоровенному зеркалу. К счастью, мутному. Матильда обреченно глянула в темное стекло и увидела то, что и ожидала. Старую капусту, обшитую золотыми кружевами. Надо было сказать, что она в трауре, хотя гаже серого только розовое, а ее все-таки обрядили в пурпур. А вот камни хороши, не хуже тех, что прожрал супруг со своими соратниками. Любопытно, откуда сии рубины? Подарок, взятка или гарнитур пошлым образом украли?

Матильда угрюмо приняла из верноподданных лап ручное зеркало и обозрела себя сзади. Зад был внушительным, даже более внушительным, чем перед. Локоны парика скрывали шею, окончательно превращая свою носительницу в обросший черной волосней пень, а юбки и рукава лихо топорщились, живо напоминая о копне сена, в которой может укрыться пара влюбленных.

– Ваше Высочество, – проблеяла главная коза, – вы прекрасны!

– О да! – подхватили три другие. – Ваше Высочество просто созданы для пурпура... Эти камни... Лучшие куаферы Агарии... Бархат... ленты... узор... все будут потрясены...

А вот с этим не поспоришь. И сильней всех потрясется Лаци. С коня парень снимал пусть не первой свежести, но красотку, а увидит пулярку в павлиньих перьях. Придется открывать на ночь окошко – она просто обязана показываться бедняге без этих тряпок.

– Ваше Высочество довольны? – в четырех парах гляделок читалось ожидание похвалы и морковки.

– Нет слов, – честно буркнула принцесса, выплывая в гостиную, где ее караулило еще одно потрясение. В лице Арчибальда Берхайма. Лучший друг Анэсти с хищным стоном сорвался с обтянутой абрикосовым атласом банкетки.

– Припадаю к стопам великолепной Матильды! Как я счастлив, что внук моего дорогого Анэсти вернул венец предков. Я никогда не сомневался в счастливой звезде нашего дорогого малыша...

Единственное, в чем не сомневался Берхайм, так это в том, что его обязаны кормить. И ведь кормили.

– Арчибальд! – «Есть в этом доме отрава или нет?» – Я думала, вы в Агарисе...

– Как я мог там остаться, когда наш Альдо так нуждается в помощи?!

Ты поможешь. Обглодать дюжину окороков и спереть то, что плохо лежит.

– Ваша помощь будет неоценимой, – качнула буклями Матильда. – А что наши дорогие друзья? Кавендиш, Карлион, Хогберд...

– Барон Хогберд нездоров, он приедет чуть позже. Кавендиш и Карлион с нами. И еще Беллами и Ванаг...

Отсутствие Хогберда означает одно – крыса не желает лезть на обреченный корабль. Что и требовалось доказать.

Матильда Ракан вырвала из рук лучшего друга покойного мужа обслюнявленную руку:

– Я была рада вас повидать, но уже темнеет, а я должна успеть к Его Высокопреосвященству.

– О да, – закивал Берхайм, – Его Высокопреосвященство... Он просил предупредить о его визите. Левий – изумительнейший человек! Изумительнейший. Я его знаю не первый год и всегда рассказывал ему об Анэсти, Эрнани, малыше Альдо и, конечно же, о великолепной Матильде. Уверяю вас, кардинал расположен всей душой к истинным талигойцам и делу Раканов. Левий неусыпно молился за нашу победу, и его молитвы были услышаны.

Может, и молился, но Хогберд остался в Агарисе, а чутью пегого борова Матильда доверяла.

– Я благодарна Его Высокопреосвященству, – заверила принцесса, – и буду счастлива принять благословение столь расположенного к моему дому пастыря.

– А я буду счастлив благословить женщину, которую Его Святейшество Адриан называл алатским бриллиантом.

Матильда оглянулась. В дверях стоял невысокий седой человек с эмалевым голубем на груди и приветливо улыбался.

Глава 6

Ракана (б. Оллария)

399 года К.С. 3-й день Осенних Молний

Робер Эпинэ поцеловал руку кузине. Катари едва заметно вздрогнула и улыбнулась.

– Как чудесно, что ты пришел.

Чудесно или нет, скоро станет ясно.

– Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо, – твердо произнесла бывшая королева, – очень хорошо.

А по виду не скажешь: бледненькая, под глазами круги, и рука горячая.

– Почему ты не хочешь лекаря?

– Потому что он мне не нужен. Я буду пить травяной отвар, а люди... Люди все равно будут умирать.

– Так вышло, – какую глупость он несет, – никто этого не хотел.

Так ли уж никто? Гоганы, покойный Люра, благоденствующий в Багерлее Штанцлер, Гайифа, Дриксен, Гаунау, Агарис, не говоря о сюзерене... Каждый собирает свои ягоды, а змеи достаются тем, кто просто хочет жить.

– Я никого не виню, – немедленно заверила Катари и наверняка солгала. – Просто мне страшно.

Робер накрыл рукой хрупкую горячую ладошку. Жизнерадостно ляпнуть, что все было, есть и будет в порядке, у Первого маршала Талигойи не получилось. Будь на месте Катарины Матильда, он бы рассказал ей все и спросил совета, но впутывать двоюродную сестру в то, что он затеял, было бы безбожно.

– Катари, – Робер старался казаться веселым, – что ты думаешь об Айрис Окделл?

– Я люблю ее, – просто сказала бывшая кузина, – но она... Она слишком простодушна для этого мира.

– А ты? – попробовал пошутить Эпинэ. Катарина задумалась, теребя неизменные четки. Тонкие брови сошлись к переносице, словно женщина что-то вспоминала или, наоборот, гнала от себя какие-то мысли.

– Не знаю, – кузина тронула обручальный браслет и отдернула руку, словно ожегшись. – Я хотя бы научилась... молчать. Но я старше Айрис...

– Ты уверена? – Он становится пошляком, противно!

– У меня есть календарь и зеркало. – Катарина слегка оттянула воротник, словно он ее душил. – Почему ты заговорил об Айри? Ее хотят забрать? Оставьте девочку со мной, с братом и матерью ей будет трудно.

– Я знаю. – Лэйе Астрапэ, если б он мог довериться Катари, но она слишком слаба при всем своем мужестве. – Дело в другом. Ты знала, что Альдо Ракан должен жениться на одной из дочерей Эгмонта?

– Создатель! – Катарина бросила четки на колени. – Не может быть!

– О свадьбе договорились еще до восстания. Альдо не придавал этому значения, пока не получил письмо от герцогини Окделл.

– Что же теперь будет? – голос кузины звучал безнадежно. – Что же теперь будет?

– Катари, – Робер в упор взглянул на Катарину Ариго, – как вышло, что Айрис Окделл оказалась в Олларии и стала невестой Рокэ Алвы?

– Не знаю, – длинные ресницы прикрыли глаза. – Робер, я ничего не знаю. Меня уведомили, что у меня будет новая фрейлина, и все. Я решила, что это очередные шпионы, но на представлении поняла, что это дочь Эгмонта. Айри – одно лицо с отцом и братом. О том, что это сделал Алва, я узнала позже. Когда Леонард Манрик повел себя со мной... недостойно, вмешалась Айрис. Тогда она и сказала о помолвке.