Флоринда Доннер - Жизнь-в-сновидении Страница 63

Последовало длительное молчание, и тогда тем же сонным голосом она сказала:

— Выбрать мир магов — это не в смысле разговоров, как у тебя. Нужно действовать в этом мире. В твоем случае ты должна сновидеть. Занималась ли ты сновидением после возвращения?

Будучи в очень мрачном настроении, я призналась, что не делала этого.

— Тогда ты еще не приняла своего решения, — строго произнесла она. — Ты не высекаешь новую маску. Ты не сновидишь свое второе я.

Маги окружают свой мир своей исключительной безупречностью. — Ясный блеск появился в ее глазах, когда она добавила, — Маги не заинтересованы обращать кого-либо на свои пути. Среди магов нет гуру или мудрецов, — только нагвали. Они лидеры не потому, что знают больше или каким-то образом лучшие маги, но просто потому, что у них больше энергии. Я имею в виду не обязательно физическую силу, — смягчилась она, — но особую конфигурацию их сущности, которая позволяет им помогать другим изменять уровни осознания.

— Если маги не заинтересованы в обращении кого бы то ни было на свои пути, почему тогда Исидоро Балтасар — ученик старого нагваля? — прервала я ее.

— Исидоро Балтасар вступил в мир магов тем же путем, что и ты, — сказала она. — Что бы там ни было, но он попал в ситуацию, когда Мариано Аурелиано не мог его проигнорировать. Его долгом было учить Исидоро Балтасара всему, что он знает о мире магов. — Она сообщила, что никто не искал ни Исидоро Балтасара, ни меня. Что бы ни привело нас в их мир, — это не имело ничего общего с чьим-либо действием или желанием. — Никто из нас ничего не станет делать, чтобы удерживать тебя против твоей воли в этом волшебном мире, — сказала она, улыбаясь. — И все же мы будем делать различные вообразимые и невообразимые вещи, чтобы помочь тебе остаться в нем.

Флоринда отвернулась в сторону, как будто хотела спрятать от меня свое лицо. Мгновение спустя она посмотрела через плечо. Что-то холодное и беспристрастное появилось в ее глазах, и смена выражения была настолько заметной, что я испугалась. Инстинктивно я отодвинулась от нее.

— Единственная вещь, которую я не могу и не желаю делать, так же, как и Исидоро Балтасар, это помогать тебе быть старой уродкой, алчной, во всем потакающей себе. Это было бы искажением.

Чтобы смягчить обиду, она крепко обняла меня за плечи. — Я скажу, что тебе нужно, — прошептала она, когда молчание затянулось так надолго, что казалось, она забыла, что собиралась сказать.

— Тебе нужен хороший ночной сон, — наконец пробормотала она.

— Я совсем не устала, — возразила я. Я ответила автоматически и сразу ощутила, что большинство моих ответов противоречили тому, о чем шла речь. Считать себя правой было для меня вопросом принципа.

Флоринда мягко засмеялась, затем снова обняла меня. — Не будь такой немкой, — пробормотала она. — И не надейся, что все будет для тебя расшифровано понятно и точно. — Она добавила, что в мире магов нет ничего понятного и точного; наоборот, вещи раскрывают свою сущность медленно и неопределенно. — Исидоро Балтасар поможет тебе, — уверила она меня. — Но запомни: он не будет помогать тебе таким способом, какого ты от него ожидаешь.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила я, высвобождаясь из ее рук, чтобы можно было видеть ее лицо.

— Он не скажет тебе то, что ты хочешь услышать. Он не скажет тебе, как себя вести, потому что, как ты уже знаешь, не существует ни правил, ни руководств в магическом мире. — Она радостно смеялась, кажется, получая удовольствие от моего растущего разочарования. — Всегда помни, существует только импровизация, — добавила она, потом, широко зевнув, растянулась на кровати во весь рост и взяла одно из одеял, сложенных аккуратной стопкой на полу. Прежде чем укрыться, она приподнялась на локте и приблизила ко мне лицо. Что-то гипнотическое было в ее сонном голосе, когда она советовала мне всегда иметь в виду, что я следую тому же пути воина, что и Исидоро Балтасар.

Она закрыла глаза и слабым, еле слышным голосом сказала: — Никогда не теряй мысли о нем. Его действия поведут тебя так искусно, что ты даже не заметишь этого. Он несравненный и безупречный воин.

Я быстро схватила ее за руку, боясь, что она уснет прежде, чем закончит говорить.

Не открывая глаз, Флоринда сказала: - Если ты посмотришь внимательно, то увидишь, что Исидоро Балтасар не ищет любви или одобрения. Ты увидишь, что он сохраняет безмятежность в любых условиях. Он не требует ничего, и еще он желает отдать всего себя. Он жадно ищет указания духа в форме доброго слова, подходящего жеста, и когда он получает его, то выражает благодарность удвоением усилий.

Исидоро Балтасар не выносит приговоры. Он неистово уменьшает себя до бесконечно малого, чтобы слышать и видеть. Так он может победить и покориться своей победе, или быть побежденным и получить силу от своего поражения.

Если ты будешь внимательна, то увидишь, что Исидоро Балтасар никогда не сдается. Он может быть побежден, но он никогда не бывает разгромленным. И прежде всего — Исидоро Балтасар свободен.

Я умирала от желания прервать ее, закричать, что она уже говорила мне все это, но Флоринда уснула раньше, чем я успела спросить у нее что-то еще.

Боясь, что не найду ее утром, если вернусь к себе домой, я уселась на другую кровать.

В голове у меня проносились странные мысли. Я расслабилась и позволила им полностью овладеть мной. Новые ощущения отличались от того, какими были обычные мысли. Я видела их, как лучи света, вспыхивающие из подсознания.

Во время одного из таких всплесков интуиции я решила почувствовать кровать, на которой сижу. И к ошеломляющему удивлению мои ягодицы ощутили, как они сами погружаются в кровать. Некоторое время я была кроватью, которая достигала моих ягодиц, касаясь их. Это ощущение доставляло мне некоторое удовольствие. Теперь я уже знала, что нахожусь в сновидении, и понимала с полной ясностью, что я только что ощутила то, что Эсперанса описывала как «мои ощущения выходят из меня». Все мое существо расплылось, или, еще лучше, — оно взорвалось.

Хотелось рассмеяться от чистой радости этого ощущения, но я боялась разбудить Флоринду. Я все вспомнила! Сейчас не составило бы никакого труда перечислить все, что я делала в доме магов в течение тех десяти дней. Я сновидела! Под бдительным присмотром Эсперансы я все дальше и дальше углублялась в свое сновидение, просыпаясь в доме магов, или рядом с Эсперансой, или иногда в других местах, которые я не могла рассмотреть в то мгновение.

Клара говорила, что прежде чем какой-то отдельный предмет, замеченный в сновидении, сможет зафиксироваться в моей памяти, мне нужно увидеть его дважды. Я видела всех женщин более двух раз; они оставили неизгладимый след в моей памяти. Сидя здесь на кровати и наблюдая, как спит Флоринда, я вспомнила других женщин из партии магов, с которыми я взаимодействовала в сноподобном состоянии в течение тех забытых дней. Я видела их так ясно, как будто они проходили передо мной, или как если бы я возвратилась телесно к тем событиям.