Дмитрий Емец - У входа нет выхода Страница 63

– Почему именно к лесу?

– Потому что берики чешут лес!.. Иногда полезно смотреть не только под ноги, но и над головой! – спокойно сообщил Ул.

Вдали над лесом, едва различимая, повисла двойка гиел. Изредка то одна, то другая взмывала вверх и, делая круг, возвращалась на прежнее место.

– Где-то там они его потеряли. Видишь, один отмечает точку, а другой пытается искать? В лесу Горшеню фиг найдешь. Он в двух соснах спрячется, как мы в тайге.

– А куда может пойти Горшеня?

– А куда еще? Только в ШНыр.

– А далеко до ШНыра?

Ул посмотрел на Макса.

– К-километров пятьдесят, – заикнулся тот.

– Меньше, – Ул вспомнил вывороченный столбик. – Двадцать… ну пусть двадцать пять! Теперь все решает, кто перехватит Горшеню раньше: мы или ведьмари.

– Зачем ведьмарям Горшеня? – спросила Яра.

– Понятия не имею. Но, видно, нужен, если они решили напасть на нейтрала.

– Водитель б-бывший ш-шныр! – возразил Макс.

Афанасий согласно закивал травинкой.

– Всякий бывший становится нейтралом. Прежде это правило никогда не нарушалось… Если его нарушить, поднимется такая буча… – Ул покосился на шоссе, на котором выстроилась целая цепочка автомобилей. – Поехали, Макс! Смотри, сколько машин собралось, и все глазеют!

Макс забрался в кабину трейлера. Ключи оставались в замке зажигания. Взревел двигатель. Тяжелая машина, переваливаясь, выползла на шоссе и повернула к ШНыру.

Гай тревожно ходил по комнате, резко поворачивая у стен. Секретарь Арно следил за ним глазами, не отпуская ни на секунду, как пес. Головой он при этом не двигал. Белдо, по-старушечьи ахая, мирно раскладывал пасьянс. Когда что-то не сходилось, он, тревожно косясь на Арно, спешно мухлевал, перекладывая карты и снова ахал.

Наверху, в клетках, суетились, хрипло кричали и хлопали крыльями гиелы. Было время вечерней кормежки.

Охрана раздвинулась. В комнату, отдуваясь и промокая платком лоб, втиснулся Тилль. В руке у него был черный мусорный пакет, который он предусмотрительно поставил с краю от коврика.

– Что там? – спросил Гай.

– Головы, – с добродушной, немного виноватой улыбкой, ответил Тилль. – Я велел казнить по одному из каждой участвовавшей четверки. Надо было просто отогнать фургон, а они полезли проверять, на месте ли Горшеня!.. Потом, конечно, стреляли, да где там…

Впечатлительный старичок Белдо достал влажные салфетки и промокнул носик.

– До каких пор ты будешь извиняться головами, Ингвар?.. – хмуро спросил Гай. – Надоело! Найди мне Горшеню!

Тилль покорно повернулся и вышел, сохраняя на лице всю ту же мятную, чуть запыхавшуюся улыбку.

– Пакетик забыли! – крикнул ему вслед Арно.

Тилль послушно вернулся за пакетом.

– У нас остались считаные часы, – вспомнил Гай, следя в окно, как Тилль косолапит к машине.

Белдо аккуратно свернул салфеточку и двумя пальчиками деликатно положил ее на самый краешек стола.

– Это у них остались считаные часы, – сладко поправил он.

Глава 19

ПОЛЕТ ЗИГЗАГОМ

Мудрость, если разобраться, это сумма терпеливо набитых шишек и ничего больше.

Горшеню искали шестой час, но без малейшего результата. Дважды передовые отряды налетали на ведьмарей, обстреливали их и отходили. Ведьмари стреляли в ответ. Вовчику наконец удалось «бабахнуть». В него тоже «бабахнули» – из шнеппера на излете ему оцарапало щеку. Он ходил гордый и на правах раненого героя приставал ко всем девушкам, доводя Оксу до белого каления.

Рина пропала еще засветло. Она перемахнула через забор, привычно спрыгнув назад. Обратное спрыгивание постепенно входило у нее в привычку. Недавно в Копытове, решив срезать дорогу, она насмешила нескольких юнцов. Еще бы – у них на глазах девица лихо залезла на бетонный забор, зачем-то сиганула обратно и застыла с ошарашенным видом, оказавшись там же, где и была.

– Гавр! – крикнула она. – Гавр!

Гавр, зевая, вылез из-под кабины. Он вечно спал, когда не надо было есть или летать. У гиел нет стадии раскачки – они всегда делают что-то определенное. Болтавшиеся стремена раздражали Гавра, и он рычал на них. В целом же он успел привыкнуть к непонятному горбу, приклеившемуся к нему как пиявка.

Обнюхав Рине руки, Гавр не нашел в них ничего съедобного и с недоумением заскулил. Рина и пища так прочно сплавились у него в сознании, что одно без другого казалось чем-то неправильным. Поразмыслив, Гавр пришел к выводу, что пища спрятана, и стал умильно капать кислотной слюной и валяться на спине. Такой подхалимаж мог продолжаться бесконечно.

– Перестань! Ты должен найти Сашку!.. Нюхай! – сказала Рина, подсовывая Гавру под нос ботинок.

Гавр попятился, и Рина поняла, что проделала это со слишком большим рвением. Спохватившись, она убрала ботинок и вместо него подсунула нерпь.

Гавр мельком обнюхал ее и вопросительно вскинул на Рину морду.

– Ищи Сашку! – повторила она.

Игра была Гавру хорошо известна. Они проделывали это многократно: с Сашкой он искал Рину, а с Риной – Сашку. Вот и сейчас Гавр ткнулся носом в листья и, чихая от железистого запаха дождевых червей, уверенно направился в сторону ШНыра. Рина поняла, в чем дело. Предыдущие четыре раза Сашка прятался за поваленным деревом, и хитрый Гавр решил особенно не напрягаться.

Рина просекла хитрость и дернула его за седло. Холка Гавра доставала ей примерно до пояса.

– Нет, так дело не пойдет! Нам с тобой придется полететь!.. Ты не ослышался: полететь! – сказала она, пугаясь оттого, что это сорвалось у нее с языка. Лететь на гиеле, на которой она раньше и в воздух-то никогда не поднималась!

Разумеется, Гавр друг, товарищ и брат, но что помешает ему, при всей его горячей преданности, сбросить ее с высоты десятиэтажного дома, а потом ходить вокруг и поскуливать, недоумевая, почему она не хочет играть дальше?

Другая серьезная проблемища касалась уздечки. Как управлять гиелой?

Рине пришлось смотаться в ШНыр и отыскать в амуничнике старую уздечку. Где-то за час, используя секатор, нож, цыганскую иглу и шило, из старой сбруи для пега она сделала то же самое для гиелы. Ей пришлось проявить смекалку, граничащую с наглостью, потому что ремни не подходили, дырок в нужных местах не было, а трензель рычащий Гавр вообще отказался брать в рот, и в результате пришлось обойтись.

Наконец, используя уговоры и ласку в равных долях с мороженой рыбой, Рине удалось надеть уздечку на гиелу и взгромоздиться в седло.

– Ну, теперь лети! – приказала она неискренним от напряжения голосом и высоко подбросила одну из двух остававшихся рыб.

Гавр рванулся, оттолкнулся задними лапами и поймал треску в двух метрах от земли. От непривычной тяжести его стало заваливать, но он справился и, хаотично хлопая крыльями, полетел вдоль дороги.