Василий Тарасенко - Драконий Катарсис. Изъятый Страница 63

— Им есть о чем поговорить, светлячок.

— Да что же такое?! — вырвалось у меня. — Почему все вокруг то и дело называют меня каким-то насекомым?

— Скорее, болотным огоньком, — улыбнулась золотая морра. — Может быть, потому, что ты манишь за собой, обещая показать дорогу к покою, счастью, спокойствию? А сам вполне можешь и к смерти привести? Привыкай, хайверс Террор Черный, наследный принц Империи Лесного Моря, приемный сын и брат царя Пармалеса. Отныне тебе придется взять свою жизнь в собственные руки.

— Да я мечтаю об этом последние два месяца! — воскликнул я, всплеснув руками. — Чувствую себя замшелой марионеткой.

— После того, что я тебе расскажу, никто не сможет больше втянуть тебя в свои игры. — Глаза Кейанэ блеснули янтарем. — И первое… Не знаю, обрадует это тебя или огорчит. Ты последний изъятый из своего мира в Лахлан. Больше у эльфов такой фокус не пройдет. Волей богов Лахлана сначала в наш мир долго перетягивались гехаи, способные дать океан энергии для открытия потоков Силы, необходимой для возрождения драконов. Последним в наш мир попал ты, хайверс с необычайной способностью направлять эту энергию по своему желанию.

— Я же не умею это… — Что-то мне опять стало страшновато от ее слов. — Не умею колдовать.

— А тебе и не надо. Ты хайверс, ты можешь направить Силу той, кто действительно сможет, как ты говоришь, колдовать на высшем уровне. Твоя будущая супруга возродит детей моего брата Увиарта и богини Суинаски.

— Будущая… кто? — не сразу понял я. — Супруга?!

— Это твоя судьба, — нахмурилась Кейанэ.

— А меня спросить не забыли? — Во мне родилось даже не раздражение. Это было что-то сродни вселенской ярости. Всю жизнь я терпеть не мог, когда кто-то пытался за меня решать, что и когда мне делать, что я могу делать, а чего не должен. Чьи ожидания я обязан оправдать, а чьи не особенно… Я процедил сквозь зубы: — Вообще-то я хочу освободить изъятых от этой кошмарной иллюзии. А ваши драконы — это ваши проблемы, ясно?

— Ну и ладно, — безмятежно кивнула золотая морра, вогнав меня в ступор. — В общем, так. Кое-что тебе все равно надо знать. После тебя изъятых больше не будет, но и ты обратно не вернешься. Это понятно? Хороший мальчик… Главная причина такого жуткого положения твоих соплеменников и соплеменниц на Каване вовсе не в том, что они гехаи, каких поискать. Захотели бы, и лучше нашли. История тянется из прошлого. Ты уже в курсе, что драконов постарались извести именно эльфы, так же как и черных моркотов следом за крылатыми?

Я кивнул, сосредоточенно слушая богиню. Она продолжила:

— Это неспроста, Террор. За две тысячи лет до Катарсиса некий эльфийский мудрец и прорицатель записал такие слова на полях Книги Эльфийских Родов: «От крыльев рухнет высокое племя, не способное пошевелиться в медных оковах. Вода нальет тяжестью наши земли, медные цепи оторвут нас от леса, огонь поглотит нас». Странные слова, которых долго не могли понять. Да и сейчас не очень-то понимают. Но некоторые эльфы решили, что речь идет о том, что драконы поработят их народ, а затем уничтожат в пламени своего дыхания. Они долго готовили удар. Итог ты знаешь, Сладкий Террор, способный просыпаться солью на раны Кавана.

— Может, хватит уже сладкого, а? — опять рассердился я. — Кое-что слипнется скоро от ваших метафор.

— Не ворчи, — усмехнулась Кейанэ.

— Буду ворчать. — Я поджал губы.

— Хорошо, ворчи, но давай потом? — золотая морра вздохнула. — В итоге исчезли драконы и черные моркоты, а туры лишились своей родины, на руинах которой сейчас мрачными твердынями расцветает новая сила этого мира. Вампиры, когда-то созданные твоим народом для не самых хороших дел, входят в полную силу. Но не о них речь. Суинаска, мать драконов, все сделала для того, чтобы возродить драконов. Но для этого надо много Силы, настоящий океан. Только очень сильные гехаи в большом количестве могут передать столько энергии. Только бесконечно открытый переменам хайверс, наделенный способностью решать о том, куда эту Силу направить, может передать силу от этих гехаев той, кто сможет эту самую энергию правильно применить. И тогда драконы вернутся. Эльфы знают об этом. И не хотят возвращения крылатых в небо Лахлана. Они научились вычислять, где и когда должен был появиться гехай, наделенный большой силой. Но они сделали вид, будто это именно они, эльфы, призывают из твоего мира людей, изымают их и подчиняют, меняя под устои Лахлана.

— Значит, это вранье? — спросил я, обдумывая сказанное.

— Да, светлячок. Эльфы лишь перехватывали нити Врат Переброса, ловили твоих соплеменников и порабощали их. Чтобы не дать исполнить предназначение. Они очень боятся старого пророчества. Даже придумали заклятие, дающее изъятым ложную реальность, ложное восприятие происходящего. Шло время, гехаев в наш мир попало достаточно, чтобы свершить волю богов. И тогда к нам пришел ты, последний изъятый. Твои резервы настолько уникальны и велики, что эльфы не смогли не то что вычислить место и время твоего появления, но и даже сам факт прозевали. В результате ты смог попасть сюда, к нам. И вот мы стоим тут, разговариваем.

— То есть моя способность чувствовать изъятых не случайна? — уточнил я.

— Это твоя особенность, они для тебя словно теплое пламя, — подтвердила Кейанэ. — И твоя неуязвимость к заклятиям тоже отсюда. А вот физически, простым мечом, тебя вполне можно проткнуть и прервать жизнь.

— Утешила, нечего сказать, — пробурчал я.

— Не наглей, моркот, — цыкнула богиня. — Так что сейчас твоя цель и намерения богов Лахлана совпадают. Изъятых надо спасать.

— А вы не боитесь, что за это время некоторых гехаев-землян могли убить? — решил я уточнить.

— Они все живы, Террор, — золотая морра прищурилась. — Ни один здравомыслящий хай, будь то эльф, наг, орк или вампир, никогда не убьет гехая. Халявная энергия на земле не валяется.

— Жадность фраеров погубит, — пробормотал я. — А почему драконов нельзя было возродить с помощью той драконицы, что уцелела в Катарсисе?

— Глупые вопросы задаешь, — почти возмутилась морра. — Она девочка! А мальчиков-то нету…

— Ну и что? — удивился я. — Через орков решили бы проблему. У них же есть эта технология рождения детей без обязательного наличия папы и мамы. Разве не так?

— Уймись, наглец, — почему-то рассердилась морра. — Не все так просто.

Ой, что-то она темнит… Я решил пока отложить этот вопрос про орков в долгий ящик. Из серого тумана вернулись Пармалес и Халайра, выглядевшие довольно весело. Увиарт, молчавший все время нашего с моррой диалога, спросил, обращаясь к царю: