Роберт Ньюкомб - Пятая волшебница Страница 63

Голос Верховного мага прокатился по всему огромному залу.

— Дамы и господа, граждане Евтракии, — начал он, — на мою долю выпала величайшая честь приветствовать вас на самой важной и престижной церемонии нашего королевства — церемонии отречения правящего монарха и последующей коронации наследника престола. Сегодня все произойдет точно так же, как это происходило уже много Раз, поколение за поколением, со времени нашей победы в Войне с волшебницами триста с лишним лет назад. Многое из того, что произойдет сегодня, мы совершаем в память о мрачных днях войны и о тех наших соотечественниках, что отдали жизнь на полях сражений. Этим мы стремимся не только обессмертить их вклад в победу, но и обеспечить сохранение мира и дальнейшее процветание нашей нации. Зал взорвался бурными аплодисментами и приветственными возгласами. Принц поймал восхищенный взгляд Эвелин, но тут же вновь переключил внимание на Верховного мага.

— Сегодняшняя церемония знаменует собой конец правления короля Николаса Первого и начало правления его сына и прямого наследника, короля Тристана Первого из дома Голландов.

Послышались возгласы: «Да здравствует король!» Шум стоял совершенно оглушительный. Тристан сделал шаг вперед и встал рядом с Вигом.

«Это они обо мне, — подумал он. — Никогда прежде меня не называли королем. До сих пор не могу поверить, что это правда… хотя умом понимаю, конечно, что так оно и есть. Похоже на сон».

Верховный маг высоко поднял одну из двух прекрасных амфор, стоящих на алтаре рядом с золотым сосудом.

Зачарованное выражение в глазах собравшихся напомнило принцу о том, что никому, кроме магов Синклита и членов королевской семьи, ничего не известно о воде, находящейся в амфоре, и уж тем более, о Пещере, из которой она была доставлена. Виг медленно вылил воду в сосуд — жидкость текла на удивление медленно. При виде этой красной воды в крови принца с новой силой вспыхнула тяга к магии, и он замер, завороженный едва ли не сильнее всех присутствовавших в Тронном зале.

Верховный маг с торжественным видом повернулся к королю Николасу.

— Мой господин, — негромко произнес он, — настало время Парагона.

Николас перевел взгляд на мерцающий кроваво-красный камень, который носил на шее на протяжении тридцати лет. Потом посмотрел на свою любимую супругу Моргану. Наконец, с долгим вздохом грусти и решимости, он поднял Парагон вместе с цепью над головой. Тристан заметил, что в этот момент Камень начал утрачивать характерный для него блеск. Виг бережно принял Парагон от короля и поднял его на вытянутых вверх руках, показывая собравшимся.

В огромном зале воцарилось напряженное молчание.

— Вы видите перед собой Парагон Евтракии, — заговорил Верховный маг. — Именно он вселил в нас мужество и силу, без которых мы не смогли бы победить в Войне с волшебницами. И это он наделяет Синклит могуществом, чтобы мы помогали нашему монарху править людьми с мудростью и состраданием.

Словно загипнотизированный, принц не сводил взгляда с Вига, который опустил Камень в сосуд. Тристан заметил, что вода в нем сразу же начала терять свой цвет, а сам Парагон, напротив, засиял с почти прежней яркостью. Спустя несколько мгновений Камень испустил яркий луч света. Когда луч прикоснулся к забранному стеклом куполообразному своду зала, тот вспыхнул ослепительным алым светом.

Тристан знал, что произойдет дальше. Виг обратится к нему и начнет, строка за строкой, произносить традиционную клятву. Еще примерно два часа Парагон должен будет оставаться в воде. В это время члены королевской семьи обычно спускаются к гостям. Потом, когда Верховный маг объявит, что Камень готов перейти к новому хранителю, все вернутся на помост, Виг наденет Парагон на шею Тристана и провозгласит его королем, завершив, таким образом, ритуал. За этим последуют угощение и танцы, которые продлятся до рассвета.

Принц мельком бросил взгляд на подаренный матерью золотой медальон, на котором были выгравированы лев и палаш. Вскоре Парагон окажется здесь же, рядом с его сердцем.

Виг уже направился к Тристану. Тот вновь скользнул взглядом по сияющему личику Эвелин и лицам друзей-гвардейцев, глядевших на него со смешанным чувством грусти, радости и почтения. Больше он не будет для них человеком, с которым они делили трудности учебных занятий, понял Тристан. Верховный маг, повернувшись спиной к толпе, откашлялся, привлекая его внимание. Принц покорно повернулся к старику, и ему почудились слезы, затуманившие на миг глубокие аквамариновые глаза Вига. Справившись с волнением, маг начал произносить слова клятвы:

— Клянусь действовать и даже мыслить только в соответствии со своими принципами.

В огромном зале стало тихо, как в склепе.

— Клянусь действовать и даже мыслить только в соответствии со своими принципами, — повторил Тристан.

— Материальные блага — ничто, если речь идет о чести и долге, — продолжал Виг.

— Материальные блага — ничто, если речь идет о чести и долге.

— Клянусь защищать Парагон, чего бы… Клянусь защищать Парагон, чего бы… Клянусь защищать Парагон, чего бы…

В какой бы форме ни приходила беда, в первый момент весь мир начинает ужасающе медленно кружиться перед глазами человека, и слова, которые он слышит, будут всю жизнь эхом отзываться у него в голове как незабываемая, мучительная прелюдия надвигающейся катастрофы.

Позднее принц будет вспоминать, что ощутил первые признаки беспокойства, когда услышал звук бьющегося стекла. Он обвел взглядом зал, но ничего необычного не заметил. А потом на толпу полетели сверху осколки разноцветного стекла, некоторые из них впивались в лица и плечи собравшихся. Какая-то женщина истерично взвизгнула, и Виг медленно, очень медленно, точно во сне, повернулся в сторону зала.

Тристан поднял взгляд к забранному витражами разбитому куполу над головой и увидел нечто невообразимое.

Какое-то немыслимое создание упало — нет, влетело — в образовавшееся в потолке отверстие и устремилось вниз. Сложив кожистые крылья, оно вытащило из ножен кривой меч и обвело зал пылающим злобной ненавистью взглядом.

На мгновение создание замерло, потом одним огромным прыжком вскочило на помост, с невероятной скоростью взмахнуло мечом и одним ударом снесло Фредерику голову с плеч. Голова покатилась по помосту и упала с него на мраморный пол. Шайлиха дико закричала, бившая фонтаном кровь заливала ее платье. А сверху продолжали сыпаться все новые и новые крылатые твари, рубя всех подряд направо и налево.

Принц оттолкнул Верховного мага в сторону, выхватил нож и метнул его, даже не отдавая себе отчета в том, что делает. Нож вонзился в затылок одного из созданий прямо под блестящим шлемом с крылышками как раз в тот момент, когда оно набросилось на гвардейца. Тварь свалилась замертво.