Владимир Мясоедов - И имя мне - легион Страница 63

— Пожалуй, ты прав, могут и не узнать, — пришлось признать мне. — И как ты хочешь назваться? Шаймсунгом?

— Не советую, — влезла в разговор Вера. — Есть реальны другие миры, то есть шансы, что и придворный колдун Шао Кана вовсе не мифический персонаж. И думаю, к плагиату он отнесется неодобрительно.

— Ну а что ты предлагаешь? — спросил Максим.

— Ну… — замялась девушка, — что-нибудь менее броское и более короткое. Чук, например. Или Гек. По крайней мере, не переврут.

— Такие имена для местной культуры не характерны, — запротестовал программист. — Да и звучат они, прямо скажем, убого. Ну, если не заимствовать названия известных персонажей, то может попробуем назваться как-нибудь так, что соотечественники с Земли, если таковые вдруг попадутся, сразу нас опознают?

— Это как, например? — озадачился Василий Иванович. — Терранином, что ли?

— А что это значит? — спросила Вера.

— Терра — это по латински Земля, — ответил ей Антон. — Но кто сейчас знает латынь? Не спорю, английский, который из нее вырос, знают многие, но тогда надо бы назваться Иартом (2), а мне этот вариант не нравиться.

— Может, Росснабом? — не сдавалась Вера, — слово красивое и образовано Россия, а наша страна хорошо известна.

— Тогда уж Росстрахом, а лучше Госужасом. (3) — попытался подшутить над девушкой Максим.

— Кстати, может сработать, — неожиданно поддержал его программист. — Аббревиатуру КГБ поймет практически любой выходец из нашего мира.

— Эй, ну это уже ни в какие ворота не лезет, — воспротивился подобной идея я.

— Мда, — печально вздохнул Василий Иванвоич. — Нет имени нам, ибо нас много.

— Что-что? — переспросил Антон.

— Это цитата из Библии такая, — смутившись, объяснил пенсионер. — «Легион имя мне, ибо нас много». Там так один человек, одержимой целой толпой демонов, Христу ответил. Просто ваши попытки выбрать имя мне почему-то этот отрывок напомнили…Сам не знаю почему.

— Легион, — задумчиво произнес я, вслушиваясь в звучание слова. — А что? Неплохо! И слово на Земле известное, а здесь у него даже и аналогов то нет, так что не запутаемся.

— Кстати, а можно точно так же назвать и структуру, которую мы планируем создать, — подал идею Антон. — Легион. Легион под командованием Легиона…забавная шутка, мне нравиться.

— И мне, — поддержали Василий Иванович и Максим.

— Мне — нет, но с мнением большинства соглашаюсь, — уступила Вера.

— Значит, решено, — подытожил я. — На корабль нанимается боевой маг, и имя ему — Легион….Ну а вы, соответственно, будете офицерами создаваемого легиона…как только у нас появятся рядовые. Кстати, Антон, меня тут один вопрос мучает, ты случайно на него ответа не знаешь?

— Ну, задай, тогда и узнаем, — с недоумением ответил программист.

— А почему у амулета управляющие символы нанесены с обратной стороны? Это же неудобно.

— А кто тебе сказал, что она обратная? Это лицевая.

Глава 8

— Насколько мне повезло с первым кораблем, настолько же не повезло со вторым, — решил я, удобно усевшись на шаткой конструкции из досок, призванной видно изображать стул и наблюдая за вынесением приговора.

— Уроды, дегенраты, дебилы… — зло шипел Максим, время от времени делая попытки перехватить контроль над телом. Второй удар в спину за один день видимо сильно озлобил его и теперь телекинетик жаждал собственноручно прикончить двух обездвиженных матросов.

— Спокойно, расслабься, — как могла, успокаивала его Вера.

Василий Иванович и Антон были слишком заняты, чтобы говорить. Держали Макса.

Принять решение и добраться до причала было легко, куда больше времени ушло на выбор судна. Галеры отвергли сразу, а то мало ли, вдруг песенная культура гномов имеет среди гребцов хоть какое-то распространение, лучше не рисковать лишний раз барабанными перепонками. Слишком маленькие корабли я тоже пропустил, им только рыбаков или сборщиков жемчуга, на их лодчонках грабить, на что-то большее у команды сил не хватит. Чересчур пузатые корабли однозначно принадлежали купцам, а не пиратам, так что выбор, в общем-то, был не велик. Внимание Веры остановилось на изящном бриге, длинной около тридцати метров и с двумя высокими мачтами и с флагом флота Побережья на мачте. Подумав, остальные души согласились с тем, что это именно то, что надо. Достаточно быстрый и вместительный корабль, к тому же флаг указывал на то, что командует им дворянин на военной службе, а таких, если что, берут в плен куда охотнее, чем пиратов. Впрочем нет, джентльменов удачи тоже стараются захватывать живыми. Для показательной казни.

Завербоваться оказалось на удивление просто, капитан брига «Раковина», светловолосый молодой человек лет двадцати пяти, отыскался в одном из дорогих городских трактиров и, несмотря на то, что был пьян как сапожник, в лишнего боевого мага, предлагающего свои услуги, вцепился как клещ. Мы выпили за контракт, за море, за дам, за успешный поход…За что пили дальше помню плохо. Тело Сардаса банальным образом развезло, а холод алкогольное опьянение не убирал. Единственным запавшим лично мне в память моментом застолья был зло скалящийся капитан, приговаривающий, что «черта лысого они его убьют, он их сам всех перевешает». Судя по тому, что фраза запомнилась мне как в минимум пяти вариациях, повторена она была неоднократно.

Причина столь странного поведения первого после бога на палубе открылась наутро, когда мы, зеленея кожей не хуже чистокровных орков, поднялись на корабль. Впрочем, надо быть честным, веревочный трап, который скинули нам в лодку, мы бы не осилили. Пришлось леветировать при помощи силовых нитей. Головную боль я холодом убрал и себе Ардесу, именно так назвали капитана при рождении, но вот с общей интоксикацией ничего поделать не смог. До того как перебрались через борт нас мутило от похмелья. После — от вида уголовных рож и запаха их лохмотьев. Тот факт, что кое-где они оказались разбавлены форменными куртками, подозрительно напоминающими одежду стражи впечатление исправлял не сильно. Обладатели униформы не выглядели более добрыми, щеголяя пустыми глазницами, татуировками и толстым слоем грязи ничуть не меньше пугал, составляющих большинство экипажа.

— Это чего? — спросил у капитана осипшим голосом Максим, опомнившийся первым.

Ардес не стал делать вид, будто не понял вопроса.

— Команда, — с тяжким вздохом сознался он. — На три четверти всякий сброд, выловленный в столице во время облавы, на четверть ополченцы какого-то провинциального барончика, подвергнутого гражданской казни. То есть такой же сброд.