Ольга Климова - Там... Страница 64

— Откуда такое решение?

— Хочу быть сильной, смелой и погеройствовать, — я попыталась выдавить смешок, — а может, у меня тоже проснулся дар видений. У меня только одна просьба, вы уж постарайтесь, чтоб меня все-таки не убили. Для тебя это дело уже привычное.

Мы сидели молча и смотрели на встающее солнце.

— У меня есть дом на окраине небольшого города. Там очень красиво. Вокруг светлый лес, рядом поля. А вдалеке виднеются горы. Там гнездятся грифоны. Они любят свободу. Но молодые любопытны и неагрессивны. Пять лет. Потом они взрослеют и природа берет свое. Они уходят назад, к своим сородичам.

— Ты разводишь грифонов?

— Я собираю тех, кто отбился, болен или брошенные яйца.

— Зачем?

— Есть много причин. Грифонов осталось мало. Они бесстрашны и лезут во все дыры, — Элрон улыбнулся, словно вспоминая что-то забавное. — И они видят, что внутри тебя. Видят насквозь. РавИер удобен для сопротивления магии и для ее уничтожения. Не всегда те, кто ко мне приходят говорят правду и не всегда можно понять, каковы на самом деле их намерения. Грифон видит все. Это помогает мне. Удивительные существа. Если ты нравишься им изнутри, они могут жизнь свою отдать, чтобы вылечить или спасти тебя. Ко мне приходят лечиться. Даже не ко мне, к ним. Грифон захочет — поможет.

— Здорово! Ты занимаешься тем, что тебе нравится.

— Не всегда. Там, у себя дома, я спокоен. Я могу подняться в небо. — голос Элрона стал глуше. Казалось, он находился сейчас далеко от меня. — Это самое главное. Там я свободен. И когда я там, я могу выбирать, что мне делать.

— Ты всегда доверяешь грифону в своем решении согласиться или отказать Совету?

— Всегда. Ко мне приходят не только от Совета. Хотя большинство неугодной магии мешает именно Совету. — Элрон грустно усмехнулся. — Часто им проще уничтожить непонятное и сильное, чем разбираться, имеет ли оно право на существование.

— Были промахи?

— Конечно были. Это и навело меня на мысль о грифонах. Теперь я не так слеп.

Элрон замолчал, глядя на горизонт. А мне безумно хотелось увидеть его город и дом, и горы, и дотронуться до живого грифона.

— Ты так небо любишь, потому что раньше летал?

— Не знаю, летать мы никогда не умели.

— Как не умели? Шатир мне совсем другое рассказывал. Про дворцы в небе, ангелов… то есть людей с белоснежными крыльями.

Элрон глядел на меня будто не узнавал, а потом захохотал искренним звонким смехом. Его волосы темными прядями рассыпались над смеющимся лицом. Сейчас он сам был похож на прекрасную фантазию.

— Что там Шатир наплел тебе? Про одинокого воина, заблудившегося в небе и упавшего на землю?

— Приблизительно так. Он не заблудился, а попал в бурю…

— Какая разница. Шатир сам сочинил эту историю для Лии. Ему казалось, так романтичнее. На самом деле, раньше мы просто жили в другом мире. Он навсегда остался в наших сердцах и воспоминаниях. Если я закрою глаза и сосредоточусь, смогу увидеть его. Там очень много воды. Везде сплошная вода и небо, бескрайняя синева. А посередине, прямо из воды растут огромные растения, на листьях которых выстраивали целые города между водой и небом. Таким я помню свой мир. Хотя никогда не видел его.

У нас действительно были крылья, но мы не могли летать как птицы, лишь немного парить и планировать, перелетать на небольшие расстояния. Это позволяло слабое притяжение. Не так, как тут. Можно было оттолкнуться и плавно опускаться вниз, не падая стремительно.

А потом мы очутились в этом мире, где наши крылья больше не в состоянии были удерживать вес наших тел. Постепенно, с поколениями, они исчезли за ненадобностью. Вот и все.

— А пещера?

— Выдумка.

— Значит Кирд оказался прав, что не поверил.

— Еще как.

Встал и Шатир. Оглянувшись вокруг, увидел нас и побрел в нашу сторону.

— Надо было ночлег устраивать под этими деревьями, — задумчиво произнес равИер.

— Ты готова? — Шатир устало протер глаза.

— Нет, я остаюсь.

Шатир ошарашено смотрел на нас, потом встрепенулся и засмеялся: «Тогда, доброе утро!»

Ужасно хотелось спать. А при мысли о том, что нужно опять садиться на лошадь, стало еще хуже. Я старалась не смотреть в ту сторону, куда убежало ночное существо, боясь увидеть там то, что от него осталось. Но я решила быть сильной. Тара одобрила меня.

— Я в судьбу верю. Иду, куда надо, а там за меня разберутся, сколько мне жить останется.

— Мне бы твои понятия, — я грустно ковырялась в лепешке, отщипывая маленькие кусочки.

— Тут вера нужна, — Тара многозначительно подняла кружку.

— Я сама не знаю, во что верю.

— А я во все верю. Вокруг столько всего.

После завтрака, когда мы отъехали подальше от места ночевки и мне стало получше, Шатир спросил:

— А как ты почувствовала его? Гларги очень тихо подкрадываются и сгущают мрак вокруг себя, их почти невозможно заметить.

— Невозможно заметить? — опешила я. — Да от него шла такая вонь! От которой я и проснулась. Не знаю, как вы ее не почувствовали.

— Вонь? — Шатир от неожиданности так натянул поводья, что его конь встал на дыбы. — Анжелика, они не пахнут. Они же хищники. Так их каждый по запаху определит.

— Ну конечно, — тут настала моя очередь удивляться. — У меня с носом все в порядке. Еще как пахнут. Запахи я различаю. Я же чувствую духи Элрона.

— Что ты чувствуешь? — спросил ошарашенно Шатир.

Я поняла, что сболтнула лишнего, но надо было выкручиваться. В конце — концов, за правду гибну.

— Ну, я не знаю, как у вас это называется, когда хочешь, чтобы от тебя хорошо пахло. — неуверенно сказала я. — Пользуешься такими средствами.

— У нас это называется духами, — сказал маг и как-то нехорошо посмотрел на Элрона.

— Хорошо, значит я ошиблась. — Быстро согласилась я. — Может это твой естественный…

— Нет, нет, — вмешался Шатир, — ты сказала, что чувствуешь запах от Элрона. Какой он?

— Он разный, — мне было не по себе от этого разговора, — вчера, после того, как он вернулся, — я вздрогнула, — он пах как во время грозы. И что из этого?

— Ничего, ничего, совсем ничего, — и Шатир ушел в себя.

А вечером он подозвал к нам Тару.

— Можно тебя поросить об одном одолжении?

— Попроси.

— Ты не могла бы сказать, чем пахнет наш друг Элрон?

Тара сначала опешила. Но потом глаза ее хитро блеснули и она грациозно подощла к равИеру. Изогнулась, провела рукой по его щеке и томно прижалась носом к его шее.

Мне стало не по себе.

Тара несколько секунд простояла так, потом отодвинулась и блаженно улыбнулась, облизываясь, словно кошка после куска мяса.