Ширли Рейн - Мститель Страница 64

– Вы копали? – снова удивился Пао. – А где же земля?

– У тебя под ногами, умник. Я ее утаптывала.

Пао наклонился к женщине, стараясь уловить выражение ее блестящих глаз. Нет, она не в своем уме, это точно.

– А где же отверстие? – спросил он и еще раз обежал пещеру взглядом.

Криста тяжело приподнялась и передвинулась. Всего на полметра; чувствовалось, что даже такое небольшое перемещение далось ей с трудом. И на том месте, где она до этого сидела, Пао и впрямь увидел дыру в стене. Небольшую, но человек в нее мог пролезть, без сомнения. Он заглянул туда. Ход уходил вверх под небольшим утлом.

– Вы сказали, что вырыли половину? – спросил он и добавил, удивляясь собственным словам. Вы – очень мужественная женщина.

– Да. Точно, – ответила Криста и снова засмеялась своим хриплым, каркающим смехом. Только это у меня и осталось, а больше нет ничего.

Он нырнул в дыру, полез по ходу и спустя некоторое время уперся в тупик. За то время, пока он полз, его мозг сопоставил все: расстояние от пола сарая до дна пещеры, угол наклона хода и его длину, примерную плотность почвы. Получалось, что Криста прорыла больше половины! Ему осталось удлинить ход чуть больше чем на метр.

О чем он ей и сообщил, когда вылез обратно. На Кристу, однако, это не произвело никакого впечатления. Метр, не метр – какая разница? Это глина, твердая, как камень. В лучшем случае за целый день мне удавалось отколупнуть не больше миски, а в худшем и вовсе горсточку. И ты, как я погляжу, тоже не силач. Сядь, говорю же, успокойся, – она хлопнула ладонью рядом с собой. Пао, ты ведь колдун, правда? Наверно, не очень сильный, иначе тебе не пришлось бы копать землю, чтобы выбраться отсюда. Но все-таки немножечко колдун, это сразу видно, – она протянула руку и попыталась схватить шарик «живого огня», который, естественно, тут же увернулся от ее пальцев. Слушай, я хочу тебя попросить. Если это тебе по силам, конечно. Преврати меня в дерево, а?

– Я не колдун, – сказал Пао, но она недоверчиво покачала головой. А почему именно в дерево? Хотя; извините, сейчас, конечно, не время для таких разговоров. Но вы мне объясните, когда мы выберемся отсюда? Пока же… Прошу вас, дайте, пожалуйста, нож.

Криста положила нож на землю, а потом неожиданно протянула руку и коснулась лица Пао.

– Бедный ты, бедный. Пойми, мы никогда не выберемся отсюда.

Он снова полез в нагрудный карман, достал оттуда кусок шнура и мешок из тончайшей, но очень прочной пленки, сложенный до размеров игральной карты. Развернул мешок, проделал в нем ножом дырку и привязал к ней шнур. Криста, как завороженная, следила за его действиями.

– Вы очень помогли бы мне, если бы вытряхивали землю из мешка, когда я буду опускать его на шнуре, – сказал он. Сделаете?

– Ну-ну, – голос у нее звучал устало, а голова задергалась – вверх-вниз, вверх-вниз; это выглядело ужасно. Не веришь мне? Что же, попробуй.

Пао осмотрел свою рану. Собственно говоря, никакой раны уже не было, лишь по краю оторванной кожи шла тонкая бледная полоса, а участок внутри очерченного ею контура при нажатии проявлял неприятную чувствительность; однако Пао знал, что очень скоро исчезнет и это. Он опустил закатанный рукав, взял нож, мешок и сказал, прежде чем нырнуть в темную глубину:

– Два часа. Мне понадобится всего два часа. Держитесь.

– Два… чего? – спросила Криста, удивленно глядя на него. Что это значит?

– Ну, примерно вдвое меньше времени, чем от завтрака до обеда.

Ничего другого сходу не пришло Пао в голову. Он полез в дыру и услышал, как она снова засмеялась. И заговорила, монотонно, негромко, словно ей было все равно, слышит он ее или нет:

– Ты сошел с ума, Пао, ты сошел с ума. Но это не страшно. Поверь мне, я знаю, что говорю. Ладно, так и быть, я расскажу тебе прямо сейчас, почему хочу, чтобы ты превратил меня в дерево. Потому что они такие спокойные, такие счастливые. Стоят себе, никого не трогают и просто радуются жизни. Дождь ли, хорошая ли погода, ночь ли, день – им все по душе. Птички вьют в их ветвях гнезда, щебечут целыми днями, а они смотрят по сторонам, слушают и думают… Интересно, о чем? Есть у меня одна мысль, знаешь ли. По-моему, все деревья когда-то были людьми, а потом, когда становятся деревьями, то смотрят на нас и улыбаются про себя. Ну, потому что мы не догадываемся, кто они такие. И еще удивляются – что мы так суетимся из-за всякой ерунды? Но все это по-хорошему, конечно, по-доброму. Как мать, которая смотрит на свое неразумное дитя. Думаю, я скоро узнаю, правда ли это, даже без твоей помощи. Потому что, Пао, когда мы с тобой умрем здесь, в этой поганой яме, сквозь наши тела тоже прорастет что-нибудь, может быть, даже дерево. Думаю, именно так люди деревьями и становятся…

Криста все говорила, говорила и замолчала только после того, как к ней опустился первой мешок. Пао набил его лишь наполовину, чтобы он легче проходил сквозь узкий лаз, большую часть которого занимало его тело, и чтобы Кристе было не слишком тяжело вытряхивать плотную, комкастую глинистую массу. Вот начиная с этого момента она больше не произнесла ни слова, но исправно опорожняла мешок. Правда, с каждым разом все медленнее, но в процессе работы он не обращал на это внимания.

Пао немного ошибся; ему понадобилось даже чуть меньше двух часов, чтобы закончить работу, начатую Кристой.

Ход вывел его во двор, и под конец, уже расширяя отверстие, он просто выбрасывал землю наружу. Закончив, вылез и огляделся. Дом стоял тихий, темный, во дворе тоже никого не было. Пао тут же скользнул обратно, и только сейчас ему вдруг стало не по себе оттого, что в яме так тихо. Криста по-прежнему сидела, привалившись к стене, но глаза у нее были закрыты, а рот, напротив, открыт. Как-то неестественно, почти оскален. В первое мгновенье Пао показалось, что она мертва. Однако, приложив пальцы к ее виску, он почувствовал слабое биение пульса.

Жива, просто потеряла сознание, подумал он. Ничего удивительного; Пао догадывался, что ей пришлось перенести. И вдобавок, она уже смирилась с мыслью о скорой гибели на дне этой зловонной ямы. Когда же впереди внезапно замаячила надежда на жизнь и свободу… Да, это, наверно, и стало последней каплей. Иногда нежданная радость может свалить с ног с тем же успехом, что и внезапно обрушившееся горе.

Пао попытался привести Кристу в чувство, но безрезультатно. Опасаясь за ее жизнь, он не стал подвергать женщину мучительному процессу протаскивания через узкий ход. Вылез через него сам, вошел в сарай, отодвинул корзину с камнями, открыл крышку подпола, поискал и нашел деревянную лестницу. Спустился по ней в яму, осторожно взял Кристу на руки и вынес ее наружу. Она все еще не пришла в себя. Пао понимал, что женщине требуется срочная помощь, да и оставлять ее здесь одну было небезопасно.