Дмитрий Напольских - Четыре голоса Тьмы Страница 65

Я вспомнил про две свиты, стоящие перед покоями Парваля.

— Значит, трое там, — я кивнул на дверь кабинета. — А где остальные?

— Архимаг Земли Рикод Олби слишком стар для таких игр, — сказал Оршон. — Он решил самоустраниться от политики. И на голосовании воздержится.

— А остальные — это Подогайн и его сторонники?

— Да, — раздраженно произнес Сидлег. — Некоторые примкнули только недавно, твое спасение создало ему образ героя, а некоторые инициативы показали, что не так уперт, как о нем думали раньше. И пара колеблющихся членов Совета встала на сторону Подогайна. Так что боюсь, решение уже принято. Заседание станет формальностью. Но наш архимаг с союзниками попробует навязать ему бой.

— Да, Людвиг, — произнес Оршон. — Ты тоже идешь на заседание. Вместе со мной, Тиккигиниром Ошхо, — воздушник произнес его имя, ни разу не запнувшись, — и Зоркосом Сидлегом. Зал здесь небольшой, поэтому архимаги берут малые свиты.

— Но разве в малую свиту входят не одни магистры?

— Это правило только для других стихий, свою стихию архимаг представляет сам. Поэтому ранг четвертого члена малой свиты может быть любым, лишь бы стихия была как у архимага, — пояснил Ошхо. — Так что ты имеешь право там быть. До заседания еще час, так что нам, друзья, надо получше подкрепиться.

Магистры налегли на бутерброды, адепты старались не отставать от старших коллег. Я задумчиво съел небольшое пирожное.

Теневое море, остров Дороттайн,

Башня, зал Совета.

13-й день месяца Надежд, год 493-й от В.Л.

Главный зал Башни не был предназначен для полноценных заседаний Совета. Максимум, для небольших совещаний нескольких архимагов с помощниками. Сейчас же сюда набилось шестьдесят человек.

Стоя у стены, я оглядывал полный людей зал и радовался предусмотрительности инициаторов сегодняшнего заседания. Если бы они не решили ограничиться малыми свитами архимагов, то здесь была бы настоящая давка. У одного Подогайна на острове две дюжины членов свиты. Архимагам разрешили взять минимально возможное число помощников. Без свидетелей заседание не могло бы стать официальным. Очередная защита от келейного сговора архимагов.

Впрочем, изначально места не хватило даже для всех архимагов. Круглый стол в центре зала оказался слишком мал. К нему приставили еще один — поменьше. Вокруг столов разместились разномастные кресла. Последнее из двенадцати втащили в зал уже после моего прихода.

Членам свит тех архимагов, которые пришли пораньше, повезло гораздо больше, чем нам. Они сидели на стоящих у стены стульях и скамьях. Нам же пришлось стоять. Только Оршон успел занять пустующее место на краю скамьи. Его соседи не очень ему обрадовались. Они принадлежали к сторонникам Подогайна.

Парваль засовещался с соратниками по "тройке" — я неоднократно успел услышать это слово, так называли архимага воды и его немногочисленных союзников — а потому пришел только к самому началу заседания. В противовес ему "восьмерка" во главе с Подогайном прибыла заблаговременно и заняла лучшие места.

Так что Парвалю и его соратникам пришлось сесть за приставной столик. Сам архимаг оказался как раз напротив Подогайна, одетого, как и всегда вне "Леди", подчеркнуто скромно. За спиной архимага я заметил Джереби. Магистр выглядел подавленным и усталым. Завидев меня, он улыбнулся затравленной улыбкой. Я сразу отвернулся.

Линия раздела между "тройкой" и "восьмеркой" пролегала очень четко — по границе двух столов. Между двумя противоборствующими группами архимагов оказался лишь "нейтральный" Рикод Олби. Как старейшему члену Совета ему и пришлось открывать заседание.

— Сколько лет Олби? — шепотом спросил я стоявшего рядом незнакомого магистра Огня.

Тот недовольно поморщился, но все-таки снизошел до ответа.

— Сто шестьдесят семь. Он старше даже покойного Годозайна, — сказал он, прикладывая палец к губам.

Подобные шепотки раздавались по всему небольшому залу, так что, когда Олби начал свою речь, его никто не услышал. Старейший архимаг говорил очень негромко.

— Тихо! — одновременно рявкнули Парваль и Подогайн.

И тут же недовольно переглянулись. Соперники неожиданно оказались заодно. Но своего они добились — замолчали сторонники обоих. Олби, казалось, не заметил происходящего и продолжал речь, лишь слегка повысив голос.

— … печальное известие. Я знал Щекира Годозайна много лет. Больше сотни. И новость о его неожиданной и преждевременной смерти — да, он тяжело болел, но такие люди всегда уходят слишком рано! — стала для меня настоящим ударом. Щекир Годозайн был отличным магом, но не только магом Земли, хотя своей стихией он овладел в совершенстве. Он был подлинным магом с большой буквы. И все мы будем помнить об этом выдающемся человеке. И великолепном маге.

Раздались жидкие аплодисменты. Олби замолчал, примерно минуту собирался с мыслями и продолжил.

— И сегодня мы собрались здесь, на Дороттайне, чтобы выбрать его преемника. Щекир Годозайн много сил вложил в этот остров, он верил, что Дороттайн необходим для противодействия Тьме, для ее познания. И очень символично, что именно здесь, впервые за пределами Лакриса, будет выбран глава Совета, который продолжит дело всей его жизни. Я прошу господ архимагов, желающих занять эту почетную и ответственную должность, встать и объявить об это во всеуслышанье.

Парваль встал сразу.

— Я желаю занять место главы Совета!

Олби посмотрел на него недовольно, очевидно, осуждая такую прыть. По залу пронесся вал шепотков, осуждающих "зазнавшихся водников". Я сжал губы, похоже, что первый раунд Парваль проиграет. Но это не имеет никакого значения, так что возможно архимаг решил просто ускорить тщательно отрепетированный сторонниками Подогайна спектакль. Если тот сейчас не встанет, то лишится возможности претендовать на желанное место.

Но Подогайн не торопился объявлять о своем стремлении возглавить Совет. И лишь когда его сторонники начали дружно скандировать "Подогайн! Подогайн!", архимаг, наконец, встал.

— Я, архимаг Воздуха Шресто Подогайн, член Совета, уважая волю множества архимагов, магистров и адептов, как присутствующих здесь, так и не попавших на это заседание, признавая выдающиеся заслуги покойного главы Совета архимага Земли Щекира Годозайна, предлагаю свою недостойную кандидатуру на должность главы Совета в это нелегкое для всех нас время.

В ответ на его тщательно подготовленную речь зал взорвался восторженными криками. Даже старик Олби посмотрел на него благосклонно. Неужели "восьмерка" превращается в "девятку"?