Гыррр Макарка - Под сенью клинка Страница 65

— Владыка, — напомнил Хельм, — тебе ногу задело. Посмотреть бы надо.

Про ногу Дерек совсем забыл. И про разорванный сапог тоже. Он оглянулся в поисках телеги, с которой спокойно можно было бы наблюдать за девушкой. Вдруг к ней кто подойдёт.

— Не бойся, — понял его взгляд Ильм. — Я уже поговорил со своими. Три золотых — решил перестраховаться.

Знает, что никто из нас проверять не станет, обозлился Дерек, отошёл на пять шагов и стащил сапог. В голенище красовалась дыра. Дерек с тоской поглядел на сапог. Может, его огнезащитные свойства здесь и не нужны. На крайний случай — плащ ещё цел. И мёртвой воды здесь нет. Обычные сапоги вполне сгодятся. Но этот было жаль.

— Ё, владыка, — побледнел Ильм, пытаясь разглядеть рану от стрелы, — тебя что, пытали раскалённым железом?

С тактом господин Хант был в таких же сложных отношениях, как и с субординацией.

— Нет, — с видом знатока сообщил Хельм, — скорее — поливали расплавленным свинцом. Как ты вообще нормально ходишь и бегать ещё способен?

— Тренировался, — огрызнулся Дерек. — Много и долго. Что там с раной?

— А ничего, — отозвался купец, — затянулась. Рубец только остался. На владыках, говорят, всё заживает быстро. Непонятно только, почему эти… ммм… рубцы не сошли. Надо будет тебя в Путаре магу показать — может он свести сумеет. Я себе все шрамы свёл, когда деньги появились. Это даже не очень дорого. Не переживай, у нас маги хорошие.

У нас тоже были хорошие, мысленно ответил Дерек, лучшие в империи. И уставился на место удара стрелы. Действительно — ровный розовый рубец.

— Сапог починить можно? — поинтересовался он.

— Можно, — ответил Ильм. — Всё равно гномью общину искать, там и сапожника тебе присмотрим. У гномов сапожники и скорняки самые лучшие. Кожа под горами стоит немеряно, так они из обрезков размером с ноготь могут и сапоги и куртку сшить. И не рвутся ведь — вот что интересно! А уж чинят — не отличишь от новой. И штопают — не найдёшь где и чинили. Пойду тебе сапоги принесу, всё равно этот в крови весь. Снимай второй, чтоб тебе от девчонки не отходить…

Понимающе и похабно ухмыльнулся и ушёл. А когда вернулся, приволок Дереку запасные сапоги.

— Ну что, — сказал Хельм, когда Дерек переобулся, — у нас там всё более или менее утряслось, сегодня уж наверно не поедем никуда. Всё вроде нормально, охрана даже из-за добычи не спорила, и на нас с Ингуром ещё выделили. А мы и не претендовали, но и отказываться не стали. Как девчонка-то? Вроде пришла в себя?

Они подошли к телеге, где лежала арбалетчица.

— Угу, — подтвердил купец, — слышь, красавица, глаза-то открыть не бойся, не сожрём мы тебя. Там ребята как раз кашу готовят — её есть и станем.

Талина набралась храбрости и открыла глаза. Напротив стояли три светловолосых мужика и внимательно её разглядывали. Ей стало чуть легче — они явно не собирались накинуться на неё прямо сейчас. Крайний слева был заметно выше остальных, шире в плечах, и кулак у него был ненамного меньше её головы. Наверно, именно он её и вёз. Она так боялась, что даже не стала разглядывать его из-под ресниц, вдруг бы заметил, что они дрожат. Средний — худой и поджарый, с зачёсанными назад серебристыми волосами и переливающимися синими глазами, и третий — чуть ниже ростом, с весьма самодовольным выражением лица, в потёртой, но всё ещё очень дорогой кожаной куртке со множеством карманов, надетой поверх лёгкой и безумно дорогой кольчуги. У двоих других кольчуги тоже были дорогие, такие дома лучшие мастера делают. От мужиков пахло потом, дымом, железом и кровью. И шкуры на телеге воняли нещадно, забивая восприятие.

Князь, его помощник и торговец, решила Талина. Из всех троих торговец казался наименее опасным, но и менее влиятельным. С князем он связываться из-за добычи не станет, и защищать её с оружием в руках не будет. Князь с синеглазым весьма недвусмысленно, но отнюдь не угрожающе, разглядывали её лицо и грудь, а торговец — свитер и башмаки, явно подсчитывая про себя их стоимость. Ничего удивительного, постаралась отвлечься Талина, я же тоже на его куртку внимание обратила. Она набралась храбрости и осторожно взглянула на князя — он не производил впечатления зверя, способного позабавиться с девушкой и тут же её зарезать или отдать своей дружине, как это рассказывали про Узленга или Вильра. Разум говорил, что надо бы ему улыбнуться, но страх сковал её по рукам и ногам. Князь же пристально смотрел на неё, и непонятно было, чего в его взгляде больше — сострадания, интереса или… всё-таки желания. Того самого, которое она ощущала, пока он её вёз. Она даже думала — не довезёт, прямо по дороге и… Ошиблась. Или возможности не выпало. Талина попыталась сжаться в комочек.

— По-моему, мы её напугали, — сказал синеглазый.

— Угу, — кивнул торговец, — ваши разбойничьи морды кого хочешь напугают. Говорил я вам — сходите к цирюльнику перед отъездом.

Князь с синеглазым одновременно пригладили волосы и бороды. Они у них действительно были заметно длиннее, чем у торговца.

— Не бойся, — попытался успокоить её синеглазый, — мы мирные купцы и тебя не обидим.

Брызги чужой крови на их рукавах и кольчугах и огонь в глазах как-то не очень подтверждали его слова.

— А, это, — смутился синеглазый, пытаясь отряхнуть рукав, — это на нас напасть хотели, а мы их опередили… не бойся, мы вполне добропорядочные торговцы. Тебе ничего не угрожает.

Угрозы в его голосе не было. Но оспаривать её у своего князя он тоже не станет. Ничего не остаётся…

Талина снова посмотрела на князя, собрала всё своё мужество и ему улыбнулась. Наверно, у неё вышло не очень дружелюбно и не очень соблазнительно, потому что он чуть удивился. Разве что не поморщился.

— Не тронут они тебя, они приличные говорящие, — вмешался торговец, — ты пить хочешь?

Талина кивнула.

— А есть? — снова поинтересовался купец.

Она опять кивнула. Ей захотелось спросить, где Ренни, но она боялась. Если они вдруг… если вдруг окажется, что их намерения не столь дружелюбны, или излишне дружелюбны и любвеобильны, Ренни же этого не выдержит и полезет её защищать. И тогда его просто убьют, они же знают, что он маг… если он вообще ещё жив… надо как-то попытаться их успокоить… не проявлять враждебности… может, всё ещё обойдётся. Надо только постараться, чтоб их обоих оставили в живых. Нет, она не станет защищать свою честь ценой своей жизни и ценой жизни Ренни. Она сделает всё, чтобы их выпустили живыми.

— Пойду принесу тогда, раз это никому больше в голову не пришло, — торговец развернулся и пошёл к костру.