Анастасия Вихарева - Миллионы парсек: Остановить явь Страница 65

— Наверное, это кто-то из нашего народа, — забеспокоились гидры. — Только мы умеем. В свое время Правители любили нас убивать, чтобы насытится, тогда не было песен, а только крик боли и отчаяния. Мы споем ему песню, и, может быть, он ответит.

— Если вы хотите, мы дадим вам щупальце, только не убивайте нас навсегда, — тихо попросила одна из гидр. — Если Правители найдут нас, они снова начнут охотиться. Мы всегда были их пищей… Непридуманной пищей.

— Вы что, с дуба рухнули! — перекосило Анну, она не на шутку рассердилась. — Я не ем свой народ! И пусть только попробуют сунуться! Поэтому, будет лучше, если вы перестанете поминать наши с Зартом имена. Пойте где-то там, а здесь пусть будет тихо… То есть, я хотела сказать, чтобы никто не смог запеленговать сильную концентрацию голосов. Вам же спокойнее.

— Нет, нас не найдут, — обрадовались гидры, облегченно выдохнув. — Мы научились прятаться.

— А на кораблях? Мы легко нашли вас, — напомнил Дай.

— Это был наш дом, мы хотели на вас напасть… — призналась одна из гидр. — Там было много спящего народа, мы не могли их оставить. Вы пришли так неожиданно через старый портал, который существовал задолго до нас. Но если мы первые, то мы можем поставить зеркало.

— И?! Что не поставили?! Могли бы поселиться где угодно и рыть свои норы. Полукровкам это неплохо удавалось. Но легенды говорят, что вас отыскивали на любом болоте любой задрипанной планетки.

— Звезды не принимают нас, они признают только Правителей, — расстроено проговорила одна из гидр. — Они слышат голос, но не видят — и думают, что больны. И зовут Правителей. Так они нас находят. А вы показали нас нашему солнцу, и теперь оно иногда спрашивает о том, что происходит там. Наше солнце видит нас вашими глазами.

Простодушие гидр иногда Анну расстраивало. Добрые, наивные и открытые. Относительно добрые, все же, собирались напасть. Она много собрала о них обрывочных сведений, чтобы понять, что за народ поселила у себя. И была шокирована, с каким цинизмом Правители в прошлом расправлялись с гидрами, обрывая им щупальца, которые быстро отрастали. Гидры были чем-то вроде щавеля — с ранней весны до поздней осени. Но рано или поздно они переставали плодоносить, вырождаясь. В неволе они не размножались. И тогда их съедали окончательно. А диких гидр вырезали под корень.

Она прислушалась к себе, к той связке со звездами, которая питала ее силой. Гидры были где-то там, и звезды рассказывали о них друг другу, и о том, что услышали от них.

— Да, все четыре звезды империи вам рады, теперь им есть с кем поговорить, пока меня нет, — подбодрила Анна. — Но все же, будьте осторожны, империю ищут многие Правители. Не знаю, кто позвал на помощь, но вы должны найти. Я чувствую, это важно.

— Если это ваш собрат, то есть только одно место, где он бы мог так кричать, — развязно ухмыльнулся Дай. — Черная Дыра! Нас становится все больше, и будет неплохо, если мы найдем ее. И хорошо, если она окажется большая-пребольшая! — сладко зажмуриваясь, помечтал он.

— Сомневаюсь, — вдруг сообразила Анна. — На Черных Дырах пространство и подпространство перемешаны между собой, крик не вышел бы от нее. Это была не просто боль, а отчаяние, страх… Ты сказал, что та гидра, что упала на Черную Дыру, чувствовала себя вполне сносно.

— Да, но…

— Правитель Богрук что-то держит у себя в империи, — вспомнила Анна, прокручивая в уме подслушанный разговор, — чтобы оно охраняло дворец Бесхора. Это не демон и не гидра. Возможно, мы на пути к разгадке. Если они пытаются приручить существо, то, надо полагать, они его пытают. Это так на них похоже! Хотя… я даже сочувствую бесхребетному Бесхору, он так жалок!

— Его демон сказал о нем то же самое, — согласился Дай. — Мы долго не могли поверить, что империя Бесхора располагалась лишь на трех тысячах звезд, расположенных в двенадцати галактиках. Да, он силен, но не так, как слава, что бежала впереди него. В империю же его отца, Правителя Богрука, они могли попасть лишь через порталы и через выход во дворце. Так что, сказать, где его империя, он не смог. Но это не здесь, не в Аэльлое. Небо там выглядит совершенно по-другому.

— Ищите! Ищите! — нетерпеливо поторопила Анна, заметив, что гидры раздумывают о чем-то. — Я не могу открыть вам портал в мои покои, но мы оставим вам его на планету, куда выходят окна дворца Карсада. Стучите! Я буду ждать. Или просите аморфов, чтобы вызвали нас. Я их предупрежу.

— Да, наша Правительница, мы не будем спать, пока не найдем, — с готовностью ответили гидры.

— Ну, истязать себя не надо, ищите по очереди, — Анна вдруг спохватилась, что ее просьбу гидры могли принять как приказ. И не лягут спать, даже если сами отлетят в мир иной. — Возможно, мы уже опоздали. Ну что ж, всем не поможешь. Приму как должное, если результат окажется отрицательным, но я буду рада, если найдете.

— Да, Правительница Анит…

Глава 9

На большую поляну выполз огромный червь. Он с утра бился головой о невидимую стену, пытаясь выйти в подпространство — и снова, и снова обнаруживал себя на том же месте, куда его выбросили. Страшно напуганный, он звал отца и мать и сородичей, с тоской уставившись в небо, которое светилось огнями — и рыл землю, легче пуха, упираясь в ту же невидимую стену. Новая его клетка была похожа на пузырь, и он парил в этом шаре, как демоны над головой, где он родился. Само пространство было чуждо ему. Разреженное, странно несуществующее, наполненное эфиром, без материальности. И повсюду чувство враждебной силы. Казалось, она существует сама по себе, заключенная в камень, в те полуживые образы, которые окружали его. Стена была повсюду — над головой, в земле, окружала со всех сторон.

Но он не ушел на ту сторону, все еще оставаясь живым…

Он чувствовал, что стоит ему выбраться, как он обретет свободу, и сможет легко вернуться. Он даже чувствовал где-то там, очень далеко, свой дом, где его оплакивали, устремляя вопль к тому существу, который не выполнил обещания…

И вдруг червь насторожился.

— Аймара майя мери альсагнаирль, майори ливло… Алела синьлиял оа ладели…

Червь чутко приник к тому, что вышло навстречу, готовый наброситься. Существо о двух ногах, похожее на тех, кто нес клетку, было много меньше его. Силы чуть-чуть и совсем не имел меча. Вряд ли то, что вышло, могло напасть, но все же, червь приготовился, замерев.

— Я бы помог, но сижу тут двенадцать лет… — существо приближалось неторопливо, медленно, вспотев от напряжения. И держало вытянутые руки пустыми ладонями перед собой. Червь успокоился — в них не было той черной палки, которая скрутила его и засосала в себя, словно набросив невидимую сеть. На всякий случай, он подался назад, изучаю умную материю.