Убить нельзя научить. Дилогия (СИ) - Сапфир Ясмина Страница 66

– Две руки – роскошь, – лаконично возразил грудной бас Лархара Зарзелази, прославленный в Академии не меньше.

– А это мой нос! Он один!

– Нечего будет совать в дела мужа…

– Я сейчас кое-что суну в тело мужа. И это что-то острое и холодное…

– Дай подумать. Что бы это могло быть? Твой змеиный язык?

Хотя супруги Зарзелази обитали на другом конце этажа, но слышала я их получше, чем остальных соседей. Вот что значит скандры! Их семейные разборки всегда потрясали воображение окружающих.

А еще они регулярно потрясали общежитие. Сегодняшняя ссора неугомонного семейства исключением не стала. После очередной демонстрации супругами незабываемого варварского остроумия пол и потолок нервно вздрогнули от оглушительного толчка и грохота.

Шандарах!

Что-то подсказывало – Марделина снова абсолютно случайно уронила на мужа «бронзированный» шкаф. А обиженный в лучших чувствах Лархар по старой привычке вышвырнул бедный гардероб в окно. Вся здешняя мебель была, на мой взгляд, совершенно неподъемной, потому что содержала бронзовое крошево. Оно требовалось, чтобы магическая энергия студентов не натворила еще больших дел, нежели их буйный нрав, и от Академии хоть что-то осталось.

Я не ошиблась – мимо окна пронеслись фирменные черные плавки с оранжевым костром, а за ними панталоны и бюстгальтер.

Знаменитые на всю Академию «огненные плавки» раз за разом пролетали в авангарде исподнего четы Зарзелази. Независимо от того, в каком порядке это исподнее покидало «отчий дом».

Порой страстная Марделина метала в окно мужнину одежду, на весь вуз обвиняя Лархара в неверности. Ночевка скандра под боком у супруги в ту самую злополучную ночь, когда «похотливый варвар» якобы «шлялся по бабам», смущала только слушателей. Порой глава семейства Зарзелази швырял платяные шкафы в окно один за другим. На днях сразу два гардероба распластались во дворе корпуса после возмущенного возгласа Лархара:

– Где вилки? Я что, собака, хлебать рылом?

То, что у собаки пасть, а не рыло, то, что гардероб не имеет ни малейшего отношения к вилкам, вспыльчивого скандра не заботило вовсе.

Сегодня пал смертью храбрых уже двадцать первый платяной шкаф супругов Зарзелази. Но кто считает. Зато все давно уяснили – «огненные» плавки неизменно опережали в полете даже более тяжелые брюки, ремни и ботинки с подошвой в три пальца толщиной.

Из душа выскочил голый Вархар и гаркнул в телефон так, что с ближайших деревьев осыпалась листва:

– Да-а-а! Я тут! Где же мне еще быть? Я живу с Ольгой уже почти месяц!

Ветер решил присоединиться ко всеобщему веселью. Усиленно подул, и в окно впорхнул бюстгальтер Марделины. Сделал круг почета по комнате и грациозно спланировал на голову скандра.

Вархар мгновенно выпрямился и замер, словно приготовился лицом к лицу встретить новую атаку соседских вещей. Нескоро удалось мне забыть скандра, одетого только в капельки воды и… бюстгальтер вместо шляпки, кокетливо сдвинутый на бок.

После недолгой паузы он стянул новый головной убор и с минуту разглядывал его со всех сторон, недвусмысленно постреливая глазами на вырез моей тонкой пижамы.

Кажется, Вархар быстро сообразил, что обе мои груди целиком уместятся в одну чашечку подарочного белья. Крутанул его на пальце и выбросил в окно, как признанное негодным.

В тот момент мимо как раз пролетала кошка – она спрыгнула с крыши, когда шкаф с грохотом встретился с мостовой. Наверное, подумала, что здание взорвали крипсы. Или, того хуже, местные воины тренируются во дворе со всеми вытекающими для живности последствиями – свистящими над головой молниями, водяными оплеухами и долгими полетами в неизвестность через академические просторы.

Бюстгальтер принял в свои просторные объятия кошку, и дальше они летели уже в обнимку. Бедная зверушка, ничего не видя, в ужасе замахала лапками и насадила на когти: три пары панталон, четыре пары плавок, пять топов и десять колготок.

– Креативные у них вешалки. А заводные какие! – восторженно проскрежетал таллин из квартиры неподалеку от нашей. Эти существа с корой-кожей и волосами, похожими на металлическую проволоку, первое время неизменно рождали во мне живой интерес.

Мда-а-а. Утро в Академии Войны и Мира мирное не всегда. Зато всегда запоминающееся.

Я завернулась в голубой махровый халат и тяжко вздохнула.

К местной специфике еще привыкать и привыкать. С соседями мне не везло просто хронически. Даже в родном мире. То семечками обсыплют с головы до ног, то крыльцо в каток превратят…

Даже странно, что Алиса, моя сестра и новая секретарша любимого, почти не обращала внимания на сумасшествие вокруг. Наверное, недолгое пребывание в психиатрической лечебнице после похищения крипсами здорово закалило ее нервы. Кто знает, что она там видела и слышала? Об этом даже думать не хотелось. Слава богу, Алису удалось вылечить и даже поселить здесь же, на Перекрестье пяти миров. Как говорится – не было бы счастья, да несчастье помогло. Тот самый крипс, что заставил сестру выносить своего ребенка и лишил разума, пичкая ради этого собственной энергией, одарил Алису способностями магнетика. Слабыми, но достаточными, чтобы ей разрешили жить и работать в нашей Академии.

Вархар мою досаду на соседское буйство понял по-своему.

– Ну, Езенграс! Ну, черти тебя забери! Женщина спала себе, а ты ее поднял. Какого… черта, я тебя спрашиваю? Еще… – Он замялся, поискал глазами часы и продолжил: – Еще только пять утра!

– Ну ты-то встал? – как ни в чем не бывало, радостно продолжил беседу Езенграс. Словно нет ничего необычного в том, что Вархар встал не в своей квартире, а в моей. Из приоткрытого окна донеслось дружное хрюканье. Я выглянула наружу, чтобы полюбоваться на то, как соседи – преподаватели и студенты – хихикают в кулаки.

– Вот! Бери пример с Изилади, похотливый варвар, – посоветовала мужу на всю Академию Марделина. – Каждый дурак… Ой… каждый ректор… Ну… Прости-ите, Езенграс! – От зычного извинения у меня ненадолго заложило уши, и конец обвинительного монолога донесся слабым эхом: – Каждый в Академии знает – Вархар ночует только у своей Оли. А не у каких-нибудь местных шлюх.

Вот теперь уж точно о наших с Вархаром отношениях узнал в Академии каждый – от кота в бюстгальтере до бродячего электричества в подвале. Зато и я узнала нечто новое.

– Хотя Гандалия, заметь, однажды пошла на последнее средство. Разделась прямо в кабинете Вархара. И знаешь, что он ей сказал?

Оглушительная тишина воцарилась за окном. Всем хотелось получше расслышать ответ.

– Знаешь? – словно бы нарочно издевалась над общественностью Марделина. – Вархар ей сказал только: «Дорогая, ты изящна, как мои плечики для пиджака».

Жар бросился мне в лицо, сердце решительно достучалось до ушей, а скромность – до всего организма. Захотелось огреть любимого чем-нибудь тяжелым – по голове, по спине, по тому месту, откуда он сообщал о наших отношениях на все общежитие. До тех, кто хрюкал за окном, дотянуться не было ни единого шанса, а отправлять к ним в гости шальные молнии не позволяла совесть. Все-таки соседи… нам с ними еще жить да жить.

К несчастью, под рукой оказался лишь томик романтического фэнтези, недавно презентованный мне мрагулкой Сласей Вольк. Его-то я и метнула в наглую физиономию Вархара, но, естественно, промахнулась.

Когда-то я научила затюканную и невзрачную студентку, как поставить сокурсников на место, правильно ухаживать за собой, одеваться и краситься. И мы… подружились, чего не ожидала ни одна из нас. Все-таки я – древняя мадама, индиго, что живет бесконечно долго, хотя и вечно молода, а Слася – юная девушка, чей путь в покорении наук и мужских сердец только начался. Но мрагулка потеряла маму еще совсем крохой и в своем мире жила вдвоем с отцом. Ее непутевые сестры учились в Академии Внушения и Наваждения и почти не общались с родственниками. Сласе явно очень не хватало женского совета и женской руки. А еще, не так явно, но гораздо сильнее, не хватало жилетки для слез и ушей для сплетен. После месяца работы в Академии я обнаружила, что эти две вещи и мне как воздух необходимы.