Арина Холина - Увидимся в аду Страница 66

— А она… это… — засомневалась Маша, — захочет иметь дело с нашим… отщепенцем?

— Повторяю для особо одаренных! — разозлилась Магда. — Аня — без предрассудков. У ее родителей и у нее самой такое количество знакомых знаменитостей и прочих богачей, что ей наплевать на статус. А это что? — Она недоуменно уставилась в бумаги. — Яна Смирнова, 26 лет, популярная актриса, снимается в телесериалах, играет в театре и кино… Их что, две?

— Да! — хором воскликнули девушки.

— Две девушки мечты, — продолжила объяснение Магда. — Одна редактор, другая актриса. Обе умницы-красавицы, обе в детстве обожали Дорохова этого, обеим наплевать на предрассудки и общественное положение. Обе — трудолюбивые, деятельные, талантливые, но они не требуют того же от других и готовы принять любимого человека таким, какой он есть. Ясно?

Маша кивнула:

— Но только одна из них — его счастье. Понимаешь? Нам нужен тот, кто поможет выяснить, кто единственная. Тот, кто разбирается во всей этой любовной чехарде.

— Без проблем, — как-то странно ухмыльнулась Магда. — Такой человек есть, только до него нужно добраться.

31 мая, 20.11

— А вы точно уверены, что они еще живы? — Маша брезгливо указала на двух ожиревших, потертых сонных боровов.

«Аренда метел и веников» оказалась ветхим бревенчатым домом в ста пятидесяти километрах от столицы. Обычный человек рассмеялся бы, предположив, что кому-то взбредет в голову арендовать веник, но девушки знали, что на самом деле за этим стоит.

Маше с Наташей пришлось не один раз поругаться с таксистом, который каждые десять минут езды по загородному шоссе устраивал истерики. Он был уверен, что его кинут, ограбят, втянут в какую-либо аферу… Наконец Маша с облегчением крикнула: «Здесь!» Приняв деньги, водитель развернулся так быстро, как то позволяла старая ржавая «Волга», и укатил.

За серым, лет двадцать не крашенным забором стоял дом — некогда зеленый, с заколоченным слуховым окном и прогнившим крыльцом. К дому вела поросшая травой, мокрая и грязная дорожка. Только подружки приблизились к дверям, откуда-то из кустов послышался гневный оклик:

— Стой! Куда?

Из кустов малины вылез старикашка. На нем были засаленная душегрейка из овчины, лыжные оранжевые штаны, клетчатая фуфайка с длинным рукавом и дутые зимние сапоги. На улице в это время беспощадно жарило солнце.

— Вот. — Без долгих объяснений Наташа сунула ему под нос газету «Оракул» с объявлением об аренде метел.

— Ага-ага, — пробормотал старикан и прочитал объявление несколько раз — так, будто видел впервые. — Ну ладно, — снизошел он. — Пойдемте.

За домом располагалось картофельное поле, на котором давно уже ничего не сажали. Дед попер по грядкам — земля была влажная, хлипкая. Наташа и Маша увязали каблуками в черном месиве, а пятки и щиколотки покрылись густыми брызгами.

На самом краю поля стоял перекошенный амбар. С жутким скрипом растворив ворота, старик вошел первым, а девушки последовали за ним в темноту. Старик дернул какой-то рычаг, и на потолке зажглась тусклая лампочка.

— Вот! — с гордостью указал хозяин.

Два расплывшихся борова не обратили на посетителей внимания. Один из них, казалось, спал и во сне пожевывал уши второго, а другой валялся мордой в какой-то бурде и мирно похрюкивал.

— Красавцы! — похвастался старик.

С тонких стен свисали цепи — на двух или трех из них крепились метлы и вилы.

— А-а-а… — Наташа жадно посмотрела на метлы.

— Они заказаны, — предупредил хозяин.

Но лететь на сомнительных свиньях очень уж не хотелось — они вызывали самые страшные подозрения.

— И… — начала было Маша.

— И вилы тоже, — довольно потер руки старикашка. — До единой.

— Может, лучше на самолете, а там своим ходом? — предложила Маша.

— Не успеем, — мрачно буркнула Наташа. — Чехия — это не Воронеж, туда виза нужна. Придется рисковать жизнью.

— Да вы не волнуйтесь, — развеял сомнения старикашка. — Их главное — покормить, а норову у них на табун лошадей хватит.

— Ну да… — без энтузиазма согласилась Наташа.

Служитель щелкнул длинным хлыстом прямо под носом у свиней. Те приподняли веки, прищурились, подобрали под себя передние ноги и снова впали в спячку. Наташа метнула на старичка такой взгляд, что тот сразу же подобрался, дико гаркнул, ударил плетью так, что боровы вскочили, захлопали глазами, а старичок торопливо вывалил из мешка в деревянное корыто неаппетитное месиво. Свиньи оживились — поднялись и сунули морды в кормушку.

— Старые они уже, — пояснил дед. — Ща пожрут — и в дорогу.

Пока боровы обедали, Наташа провела рукой по спине одного, посмотрела на ладонь, увидела жирное пятно и сплюнула от возмущения. Наконец животные наелись, старикашка подкинул пару замызганных попонок, девушки уселись на толстые спины и перекрестились на дорожку.

— В Прагу, — приказала Наташа.

— Это… — напыжилась Маша, — тпру!.. Или как вас там…

Свиньи томно вылетели из окна и со скоростью скейтборда направились на запад. Полет не доставлял ни малейшего удовольствия. Животные то и дело падали в воздушные ямы, врезались в облака и ни с того ни с сего останавливались. Маша с Наташей отбили о них пятки, сорвали глотки, а пальцы болели от того, что приходилось намертво держаться за скользкие, жирные уши. Но вдруг боровы совсем остановились и начали плавно, заваливаясь на бок, падать вниз.

— Что за черт?! — испугалась Маша, с трудом удерживаясь на качающейся свинье.

— Может, эти твари проголодались? — откликнулась Наташа.

— Смотри! — забыв о недовольстве, вдруг воскликнула Маша. — Прага! Прага!

— Ух ты! — подхватила Наташа и чуть было не поцеловала свинью в щетинистый затылок: довез как-никак до центра Европы. — Я-то думала, мы не дальше Тулы уехали…

Прямо под ними блистали Градчаны — центр старого города. Где-то слева высился собор Святого Витта. На холме раскинулся чудесный, манящий парк. Вокруг теснились черепичные крыши — днем красные, а вечером бурые верхушки старинных домов, каждый из которых, как показалось девушкам, имел собственную таинственную легенду.

— Красота! — простонала Наташа.

Маша только было собралась ответить, как ее ноги ударились о землю.

— Черт!

— Да ладно тебе… — хмыкнула Наташа.

Они привязали свиней к дереву, затолкали в кусты и строго-настрого велели никуда не уходить. По старинной лестнице девушки спустились в город. Брусчатая мостовая провела их уютными улицами и вывела на набережную.

— Я бы хотела жить в этом городе, — мечтательно сказала Маша. — Это, наверное, Рай…