Елена Бычкова - Заложники Света Страница 66

Некрос сгреб со стола несколько монет и швырнул их в клетку. Так бросают подачки зверям, исправно выполнившим сложный трюк. Чтобы он не увидел злобный блеск в моих глазах, я наклонился, подбирая сестерций, упавший ближе всех, и вдруг заметил черную каплю, медленно чертящую дорожку по руке. И сейчас же почувствовал саднящую боль. Дьявол, он все же задел меня, а я даже не заметил. Хорошо хоть, на шерстяной темной ткани не видно расплывающегося черного пятна.

Я резко выпрямился, ладонью зажал кровоточащую царапину, ногой распахнул дверь клетки, выскочил наружу и бросился к выходу, наплевав на Его Могущество Некроса, службу и восторженную толпу.

Люди шарахались от меня в стороны, спеша пропустить солдата со следами явного безумия на лице. Серентий удивленно разинул рот, когда я проносился мимо, но не сообразил, что сказать. Я выскочил из харчевни на улицу.

Все! Надоело! Даже тысячелетнему терпению вроде моего когда-нибудь приходит конец.

— Гэл! Стой! Подожди!

Брякая на бегу плохо подогнанным вооружением, ко мне приближался Камилл. Шлем опять съехал на нос, из-под него блестят восторженные глаза.

— Слушай! Я выиграл!

— Рад за тебя. — Я попытался отпихнуть его с дороги, но парень схватил меня за пояс и по-прежнему не давал пройти.

— Смотри, десять сестерциев! И все благодаря тебе! Я еще никогда ничего не выигрывал.

— Да. Отлично.

— Я знал, что ты победишь.

Великолепно, а теперь отвали от меня. Мне сейчас самое время выслушивать идиотские комментарии назойливого смертного. Плечо начало гореть, не удивлюсь, если у храмовников принято смазывать лезвие меча ядом.

— Слушай, как ты его! Красиво. Я думал, врут, что ты мастер, а ты действительно… Погоди, приятель! Ты что, ранен?! Постой, дай гляну!

Посмотреть он не успел. Дорожка крови полилась между моих пальцев, добежала до наручи.

— Что это? — Глаза его расширились, лоб собрался изумленными морщинами, взгляд метнулся от моей руки к лицу и вот наконец понял. — Кровь черная, — пробормотал Камилл, нерешительно отступая на шаг. — Ты… значит, ты…

Сейчас он повернется ко мне спиной и побежит в казарму, чтобы сообщить всем потрясающую новость о том, что Гэл Нумидиец — демон. Злость, еще не утихшая после боя, снова плеснула в душе. Моя идеальная маскировка обманула Высшего и раскрыта жалким смертным сопляком! Дальше все произошло очень быстро. Парень не успел даже охнуть. Одной рукой я сгреб его, рывком притянул к себе, другой выхватил меч. Совсем близко увидел его лицо с каплями пота на лбу, рот, приоткрытый в недоумении, грязную полосу на подбородке. В глазах мелькнуло что-то. Не страх. Но я не успел понять, что это было. Меч легко вошел в тело. Теперь в его взгляде был ужас.

— Я не… я никому… не скажу, — прохрипел он и медленно стал падать на меня. Ноги подкосились, и Камилл упал… Упал бы, если бы я мягко не опустил его на землю. Выдернул балтус из раны.

Все. Вот теперь точно все. Идеальная маскировка. Идеальный оборотень. Идеальный демон.

Улочка тихая, его не сразу найдут. А когда найдут, подумают, что зарезали парня из-за денег. Сколько он там выиграл, десять сестерциев? Немного, но в Великом Рэйме убивают и не за такие деньги. «Никогда не выигрывал»! Лучше бы ты проиграл и в этот раз.

По дороге домой я выбросил деньги в канаву.

Энджи полулежал на кровати, упираясь локтем в подушку, и что-то быстро строчил в своем блокноте. Услышав мои шаги, не поднял голову, не отложил карандаш, только взглянул пристально из-под растрепанной светлой челки.

Хорошо, спокойно, тихо, ангельское умиротворение обволакивало, убаюкивало, утешало. Обещало покой и мир в душе.

Я подошел, тяжело опустился на стул, протянул руку. Энджи приподнялся, подавая свой блокнот, и я прочитал волнистые строки, красиво разбитые на пятистишия.

Я ухожу. Ночь перепутала волосы-ветви,

Звездная боль льется в глаза мне и горлом выходит.

Кто-то зовет именем тем, что нарек меня ветер.

Значит, пора следом за пыльным ветром.

В другой день.

Если бы знать… вдруг, как забытая рана, заноет

Память моя. Знать, мирной жизни исполнены сроки.

Вот развернул серые крылья плащ за спиною.

Если бы в небо дорогу найти…

Нет дороги[30].

— Хорошие стихи.

— На тебе кровь, — сказал он спокойно. — Ты убил человека.

— Двоих. Одного — прислужника Некроса из темного храма, другого — хорошего парня, который уважал меня и гордился дружбой со мной. Зарезал и бросил подыхать в подворотне как собаку. А для правдоподобия забрал деньги.

— Гэл… не надо. — Ангел просил не за себя. Не из-за того, что ему тяжело слушать подробности. Из-за меня. Не хотел, чтобы мне было больно, — Ты сделал это ради Буллфера.

— Не смей меня оправдывать!! Мне не нужно утешение! Я вскочил и теперь орал, размахивая блокнотом. Смотрел в спокойные глаза Энджи и чувствовал, что ненавижу это прекрасное, светлое существо до бешенства, до дрожи, до верного тумана в глазах и в мыслях.

— Скажи!. Закричи! Заплачь! Ты же ангел! Ты должен Явствовать!!

Энджи поднялся, забрал свою книжку. Посмотрел долгомудрым взглядом. Появлялась у него иногда такая глубина во взоре, проницательность, хоть вешайся от чувства собственной неполноценности и пустоты.

— Это твоя ноша, Гэл. Ты сам взвалил ее на себя. Я не могу презирать и ненавидеть тебя. Могу только принять на свои плечи часть груза. Хочешь?

— Нет!!!

Он покачал головой с выражением на лице: «Безнадежно приятель, ты полный осел». Вышел из комнаты. Я плюхнулся на край кровати, чувствуя неимоверную усталость, и было все равно, что пачкаю постель своей и чужой кровью.

— Гермия, — прозвучал в соседней комнате голос Энджи, — лурию Гэлу надо помочь.

Сейчас же послышались торопливые шаги — и в спальню вбежала наша красотка.

— Ты что здесь делаешь?!

На этот окрик она заморгала светлыми глазами, разглядывая мою жалкую, скособоченную фигуру, и бросилась «помогать».

— Давайте! Лурий Гэл, вот так. Я сниму с вас одежду. Я пришла сегодня.

Понятное дело: значит, продолжает бегать к нашему сердцееду ангелочку. Неплохо Энджи устроился. Удобно. Интересно, как там его нравственность и мораль? Не страдают? И вообще, забавно было бы узнать, что говорит ангельский кодекс чести по поводу неузаконенных брачных отношений?.. Надо будет, пожалуй, поднять этот вопрос. А то строит из себя святошу…

— Я же знаю, вам без меня не справиться, — продолжала свою тихую, к счастью, скороговорку Гермия. — Руку поднимите… Вот, хорошо. Иногда из дворца можно уйти. Нечасто, но… Наклонитесь-ка.