Александр Гарм - В щупальцах дракона (СИ) Страница 66

В этот момент шлюпка, уже потерявшая скорость, уткнулась во что‑то носом. Корму повернуло инерцией и они окончательно потеряли ветер. От удара Андрей запнулся о банку и растянулся на дне лодки вверх тормашками.

Вскочив на ноги, он метнулся на приподнятый бак шлюпки, стараясь понять, что именно произошло.

Несколько долгих секунд впереди не было видно ничего, кроме морского простора. Затем под водой, прямо под ними, протрубил рог и глубина расцвела огнями. Точно кто‑то зажёг фонари.

Вода перед шлюпкой забурлила и над поверхностью показался рог чудовища. Вернее, Андрей лишь на мгновение принял его за рог, быстро разглядев в нём нок стеньги. Она принялась расти вверх, вскоре показался рей и свисавшее с него мокрое полотнище паруса.

— Скорее, — сказала Камилла, — Гребите назад.

Она говорила взволнованно, но Андрей не чувствовал в ее голосе страха.

Он спустил парус и сел на вёсла. Шлюпка подалась назад, а мачта тем временем поднималась из воды все выше и выше.

Движение стало все более быстрым, вскоре над водой показался ещё один рей. Две другие мачты вырастали из воды в кабельтовом слева и справа от шлюпки.

Какие‑то мгновения спустя все три корабля выскочили на поверхность и закачались на волнах. Размерами они уступали «Элине Мари», но казались более грузными.

— Господин Андре, гребите туда, — сказала Камилла, указывая на шлюп впереди, самый крупный из трёх.

— Причаливаем?

Андрею совсем не нравилась эта затея, однако он выполнил приказание девушки. Когда они подошли вплотную, он вдруг понял, что узнает корабль. Это был тот самый парусник, что снял Камиллу и ее хозяйку после того, как те бежали с острова Трёх Драконов. Матросы, показавшиеся на палубе, сбросили вниз штормтрап, и помогли Камилле с Андреем подняться на палубу.

— Салардийские пустоши! — воскликнул памятный Андрею толстяк — великан, появившись на палубе, — Какого черта мне никто не сказал, что уже ночь?

Капитан грозно уставился на командовавшего на палубе долговязого бородача, по виду своего помощника. Тот лишь кивнул в сторону Андрея и девушки.

Толстяк сурово глянул на Камиллу, но тут же расплылся в широкой улыбке:

— Ба! Да это же мой любимый солнечный зайчик! Так вот в чем дело!

Он расправил огромные ручищи и девушка прыгнула в его объятья.

— Дикий Якоп! — крикнула она, — А мы подумали, что это дракон.

— Так и есть, солнышко, — отвечал он, ставя девушку на палубу, — «Дикий Берег» — самая толстая и страшная каракатица в здешних водах. А где же моя сладкая Маргаритка? Хочу её тоже обнять.

Он огляделся по сторонам, будто надеясь, что та где‑то спряталась.

— Она в Ренегране осталась, — ответила Камилла.

— Скучает по мне, наверное? Томится?

— Ну, конечно, — ответила девушка, прыснув.

— Что? Сомневаешься? — усмехнулся толстяк, — Она любит меня ужасно. Просто стесняется.

— Точно, — кивнула девушка и снова засмеялась.

Великан посмотрел через голову девушки.

— А! Старый знакомый! — пробасил он, — Я смотрю, ты тоже продолжаешь спасать этих мазелин. Только не благодарное это дело. Чёрненькая уже моя. А светленькая еще дитё совсем — ты ее обижать не вздумай.

— Дикий! — крикнула Камилла, — Ты чего такое говоришь?!

Великан расхохотался.

— Шучу, шучу, — он протянул Андрею огромную ручищу, — Зовут меня Якоп. Якоп Форциск. Я капитан этого корыта. Добро пожаловать.

— Счастлив познакомиться, элиас Якоп, — проговорил Андрей, кланяясь.

— Я не лорд, дружище. Это просто прозвище. Люди иногда зовут меня так, но титула я давно лишён.

Андрей пожал руку капитану и тот жестом пригласил их с Камиллой следовать за ним.

— Еще его зовут Диким, — хихикая сказала Камилла Андрею на ухо.

— Я все слышал, — пробасил Якоп, — Я не дикий — я домашний. Идемте, за ужином все расскажете. Вы ведь не ужинали?

— Не поздновато ли для еды? — заметила Камила.

— Ничего. Тебе, зайчик, питаться нужно чаще. Вон какая тощая, совсем тебя Маргаритка заморила, — на минуту капитан о чём‑то задумался, — Вам ведь шлюпка не нужна?

Двое гостей покачали головами.

— Ну и славно, — обернувшись он крикнул трубным голосом, — Шлюпку сжечь, все на борт, задраить люки. По готовности полное погружение!

Андрей разглядывал переборку из серебристого металла, покрытую вязью рун. Он выучил общепринятое письмо, но эти знаки казались ему незнакомыми.

— Нравится? — спросил Якоп, — Гномья работа.

Весь корабль изнутри оказался сделанным из металла. Кое — где виднелись деревянные панели, но, в большинстве своем, они были декоративными. Сорванные, они валялись тут и там, открывая прятавшуюся за ними начинку из прозрачных трубок с бежавшей по ним фиолетовой фосфоресцирующей жидкостью и паутины проводов.

— И с какой скоростью он может двигаться? — спросил Андрей.

— Под парусами или на веслах? — спросил Якоп.

— Под водой.

Великан вытаращил глаза и рассмеялся.

— Хорошо было бы, — сказал он наконец, отдышавшись — Но нет. Под водой двигаться моя красавица не умеет. Другой корабль должен буксировать ее на тросе. Но засады устраивать удобно.

— Могу себе представить, — сказал Андрей.

— Итак, — сказал Якоп, глядя на Камиллу, — Рассказывай.

Они сидели за круглым столом в капитанской каюте. Андрей продолжал разглядывать руны и шланги. В конце концов, деталей дела он не знал, а потому в разговор старался не вмешиваться. Якоп некоторое время следил за ним и наконец не выдержал.

— Господин Андре, молю, сядьте за стол и поужинайте с нами. В этом гномьем барахле нет ровным счётом ничего занимательного, уверяю вас. Я покажу вам сердце этой машины, но только если вы как следует подкрепитесь.

Андрей почувствовал себя неловко перед хозяином корабля. Извинившись, он занял место за столом.

Девшука, меж тем, перешла к делу.

— По ту сторону Ренегранского мыса прямо сейчас собирается флот. Я должна передать им, что осажденные хотят прорываться из дворца через три дня, ранним утром. В это время все корабли должны быть в гавани и прикрыть их.

— Да, я уже слышал об этом. Мы с ребятами прискакали сюда чтобы тоже помочь, — сказал Якоп, — Только вот мне говорили, что ренегранцы собираются уходить через горы в обход гавани.

— План поменялся. Они хотят захватить корабли в порту. Господин Федоро указал нам на плане форта, где себастийцы держат пленных, а где — оружие. Так они смогут освободить солдат и заодно воспользоваться городским арсеналом.