Мария Архангельская - Пока не устану жить Страница 66

— Так-так, очень интересно. Сама Чернова, насколько я понимаю, осталась вне подозрений?

— Анализы её крови не выявили никаких следов наркотических веществ. Хотя среди студентов ходили разные слухи, но, думаю, что это не более чем слухи.

— Могла ли Чернова скрыть истинное положение вещей?

— Вряд ли. Не тот уровень владения Силой.

— Очень трудно оценить уровень владения Силой, когда речь идёт о чёрном маге.

— Но к тому времени она обучалась в общей сложности лишь около года. Я не думаю, что за этот срок она могла овладеть заклинаниями такой сложности, чтобы суметь обмануть наших врачей. Судя по сообщению Черкасова, она была инициирована одним из его сотрудников незадолго до начала обучения.

— Тогда, наверно, вы правы, — кивнул незнакомец. — С кем она ещё общалась?

Госпожа Фримэн назвала нескольких студентов, в том числе Эмму и Джованни.

— Кто-то из них учился у вас?

— Бенцони и Свенсон.

— В каких отношениях они были с Черновой?

— Не особенно близких. Вне занятий они почти не встречались.

— Вы не назвали де Лиля. Уверены ли вы, что они не были дружны до того, как с ним произошёл несчастный случай?

— Настолько, насколько можно быть уверенной, не будучи конфидентом их обоих. Они жили в одном доме и, безусловно, были знакомы, но знакомство было довольно поверхностным. Во всяком случае, вместе их никогда не видели.

— Что ж, — незнакомец кивнул и поднялся, — спасибо, госпожа Фримэн, вы мне очень помогли. Извините, что потревожил вас в такое позднее время.

— Не надо извиняться, господин Зархи. Я понимаю, как это важно.

— Если вспомните что-нибудь ещё, дайте мне знать.

— Разумеется, господин Зархи. Всего вам хорошего.

Видение погасло. Я ещё некоторое время полежала, осмысливая услышанное, после чего всё же заснула.

На следующий день я рассказала о происшедшем Симону.

— Что ж, — сказал он, выслушав меня. — Службы собирают информацию. Было бы странно, если б они этого не делали.

— Вы говорили, что сильный маг может услышать, когда о нём говорят. Видимо, это со мной и произошло?

— Вы совершенно правы. К счастью, они всё ещё не знают наверняка, насколько вы сильны, иначе поостереглись бы называть ваше имя. Прислушивайтесь к себе, быть может, вам удастся услышать ещё что-нибудь. Кстати, вы снимали щиты, когда пытались до них дотянуться?

— Да.

— А вот этого делать нельзя ни в коем случае. Во-первых, если там найдётся маг, приближающийся к вам по уровню Силы, он тоже может вас почувствовать. Во-вторых, снимая щиты, вы становитесь уязвимее для светлой магии. Которая, как вам известно из личного опыта, действует на вас не лучшим образом.

— Вы думаете, что Светлые попытаются на меня что-то наслать?

— Я в этом почти уверен. Один из минусов вашего Дара — то, что безвредно даже для меня, а для иных так и полезно, может серьёзно угрожать вашему здоровью. У Светлых меньше возможностей навредить, они не могут наслать порчу или болезнь, но существуют обряды и заклинания, создававшиеся специально для причинения вреда Тёмным магам. Все Повелители в той или иной степени страдали от этого.

— Но они как-то с этим боролись?

— Да, способы есть. В основном это магия крови.

Я знала, что магия крови совсем не обязательно предполагает смерть жертвы, но мне всё же стало немного не по себе. Поэтому я не стала уточнять, что он имеет в виду.

В конце марта у Симона Шевалье был день рождения. Считалось, что ему исполнилось сорок пять, и полукруглую дату было решено отпраздновать всем бюро. За несколько дней до того я сходила в Галери Лафайет, место паломничества моих соотечественниц, приезжающих в Париж за обновками. Ещё зимой я купила здесь своё единственное маленькое чёрное платье, пригодное, как говорится, «и в пир, и в мир, и в добрые люди», но сейчас мне захотелось чего-нибудь понаряднее. Мэтр Симон не брал с нас платы за жильё и еду, видимо считая, что нет смысла перекладывать деньги из одного кармана в другой, поэтому за два с лишним месяца у меня набралась приличная сумма. В уме шевелилась мысль попытаться затмить мадмуазель Десайи, но, рассудив, что это у меня всё равно не получится, я просто выбрала то, что мне больше всего понравилось — довольно строгое платье из золотисто-коричневого шёлка, с небольшим треугольным вырезом и длинными рукавами. Мадам Клэр одобрила мой выбор, двумя словами и движением пальца убрала набегавшую на талии складочку и одолжила мне на вечер серьги — длинные, с янтарными подвесками. Я растроганно поблагодарила, вовремя вспомнив, что янтарь во Франции очень дорог.

Мадмуазель Десайи продолжала пользоваться своими новыми духами, и её отношения с Кристианом так и сошли на нет. Мне даже стало немного её жаль, и я подумывала, не посоветовать ли ей отказаться от парфюма, но никак не могла решить, как сделать это потактичней. Да и вообще, заговаривать с секретаршей мне никогда особо не хотелось.

Вечеринка удалась на славу. Мэтр, обычно серьёзный и сдержанный, был сегодня очень весел, остальные старались не отставать, так что обильный и вкусный ужин превратился в два часа сплошного хохота. После него планировались танцы, но на них я не осталась, потому что, выйдя из зала, где проходил праздник, увидела в холле Кристиана, и вид у него был не слишком довольный.

— Что это с тобой? — спросила я, подходя к нему.

— Да вот, пытаюсь отдышаться, — ответил Крис. — Знаешь, Сандрин, давай уйдём отсюда. Как ты думаешь, мэтр Симон на нас не обидится?

— Можно пойти спросить. Если хочешь, я спрошу.

Шевалье не возражал, и уже через пять минут мы с Крисом сидели в машине, катившей к дому у Итальянских ворот.

— Ненавижу духи, — ворчал Кристиан, выруливая со стоянки. — И почему на праздник каждая женщина считает своим долгом ими облиться? Хуже бензина, честное слово. К тому хоть притерпеться можно.

— Что, они все надушились?

— А ты сама не почувствовала?

— У меня нюх не волчий.

— Все до единой, — Крис сморщил нос. — И что хуже всего, все разными. Одинаковые ещё можно выдержать, но такой коктейль… Хоть противогаз надевай.

— Неужели так противно?

— А ты как-нибудь вылей этак с полфлакона в тарелку с супом и попробуй съесть. А я на тебя посмотрю.

— Нет уж, спасибо, — засмеялась я, — и пробовать не стану. Да и нет у меня духов.

— Знаю. Хорошо, что от тебя никогда ничем таким не пахнет. Только тканью, кожей… ну и тобой, разумеется. А твой шампунь, по счастью, с запахом фруктов, это даже приятно, когда немного выдохнется.

— А какие запахи тебе нравятся?