Татьяна Патрикова - Особенности эльфийской психологии (авторская версия) Страница 67

Я вздохнул.

– А что я хоть такого спросил? – честно, по мне так вопрос был самым невинным. Я ведь все равно увижу, чего теперь? Оказалось, есть чего. Это я потом понял, почему она стеснялась. Дело было не во мне. Я человек новый, ничего про особенности местных жителей толком не знающий, но кроме меня в комнате находился еще и Фарид. И вот он точно знал, с кем имеет дело. Точнее, понял это, когда, как и я, увидел перевоплощение Гарри.

Это было быстро. Вот и все, что я могу сказать о самом процессе. И неожиданно. Словно еще секунду назад ты видел перед собой миловидную рыженькую девушку, а теперь перед тобой уже дракон. Маленький, но явно очень опасный. Высотой в холке, если можно так сказать, она была метра два с половиной, если выпрямится. Голова на длинной шее такая типичная, как у ящерицы, но, если мне не изменяет память, у ящериц такого внушительного оскала не бывает. Клыки выступали над верхней челюстью. Ядом не сочились, зато жало на длиннющем хвосте было ядовитым. Это мне потом Фарид рассказал. То есть хвост заканчивался эдаким сердечком, как у комически изображенного в шарже чертика. Но в первый момент меня покорили цвет чешуи и глаза.

Чешуя у нее была золотой и блестела в мертвенном свете сталактитов красивыми отблесками червонного золота, а глаза были небесного голубыми. Зрачки, понятно дело, вертикальные, то очень тонкие. У Ира другие, толще. А тут почти ниточки. А еще ресницы. Удивительно, но у ящера были пушистые реснички, не очень длинные в сравнении с размером самого глаза, но рыженькие и пушистые. Этакие тонкие щеточки по ободку нижнего и верхнего века. Конечно, лично у меня такой дракончик кроме умиления ничего не вызвал. Ну не мог я её испугаться. К слову сказать, у нее были мощные беговые задние лапы, крылья, перепончатые, как у летучей мыши, но не было второй пары лап. То есть крылья, теоретически, исполняли функцию рук. У них на сгибе даже присутствовали три отростка, чем-то отдаленно напоминающие пальцы. Когтистые и бледные, как кожистая ткань крыла.

Я шагнул было к Гарри, хотел получше её рассмотреть, но в этот момент у меня из-за спины раздался полу придушенный возглас джинна:

– Боги пустыни! Золотая виверна!

– Э? – растерялся я.

Фарид с трудом оторвал взгляд от Гарри, которая как-то подозрительно стыдливо опустила ресницы, и посмотрел на меня. Увидел на моем лице выражение тихого дебила, и набросился чуть ли не с кулаками. Даже за грудки схватил.

– Ты понимаешь… понимаешь, кто она?

– Ну, одна из разновидностей драконов, нет? – опешил я, высвобождаясь из его хватки и одергивая рубашку.

– Драконов? Не-е-ет, она золотая, золотая, понимаешь?

– Нет, – честно ответил я и повернулся к Гарри. – Может, ты сама объяснишь?

– Мы считаемся самыми свирепыми и…

– И принадлежите к правящей верхушке Облачных Гор!

– То есть, ты у меня что-то вроде принцессы? – осторожно уточнил я, не оборачиваясь на джинна.

– Не совсем, – ответила мне виверна и снова спрятала глаза. Голос у нее был хриплым, каким-то чужим. Но для её теперешнего внешнего вида самым подходящим.

Я вздохнул.

– Ладно. Захочешь, сама расскажешь.

– Ты опять? – бросился на меня Фарид. – Да, она…

– За все время, что учится тут, не сделала никому ничего плохого, – решительно отрезал я.

Джинн сник. Бросил быстрый взгляд на Фа, который все так же стоял слева от Гарри и словно бы только и ждал команды. Я улыбнулся ему.

– Давай, чего ты?

Он и дал. Правда, его вид мне был как-то понятнее и привычнее. Почему? Потому что в истинной форме наш Фа был похож на человека-факела из американских комиксов про фантастическую четверку и одноименного фильма. То есть тело его не менялось, даже черты лица частично сохранялись, только теперь он был полностью рыжим и пытал. Красиво.

Я предложил им попробовать сразиться друг с другом. Мы с Фаридом устроились в двух креслах, наколдованных джинном, и с интересом наблюдали за их сначала робкими, потом все смелей и смелей, попытками достать друг друга. Огонь Фаля был ручным. Это выглядело по-настоящему волшебно. Пожалуй, впервые за все то время, что я нахожусь в этом мире меча и магии, я наслаждался магической его составляющей. Действительно, волшебство, именно такое, о котором у нас сказки сочиняют. Джинн тоже увлекся зрелищем и даже снизошел до того, чтобы чая нам наколдовать. То есть, переместить к нам чайник и чашки из моей классной комнаты. У меня там еще заварка со вчерашнего дня оставалась. Только чем больше ребята распалялись, чем яростней становились их атаки, тем отчетливей видна была несколько иная проблема.

– Фарид, что-то не так, да? – спросил я, наблюдая за тем, как Гарри пытается достать хвостом Фаля, взмывшего к потолку, а потом и вовсе взлететь пробует. Или хотя бы слегка приподняться над полом, помогая себе крыльями.

– Им бы в напарники кого, кто их направлять будет, – заметил джинн, который был, в отличие от меня, подкован в плане межрасовых поединков.

– В смысле? – заинтересовался я.

– Сам посмотри, – начал Фарид, уже смирившийся с тем, что я тут ифрита и виверну обучаю. – Они неопытны в поединках один на один. Они используют природные таланты, ориентируются на интуицию, но, если обучать по-настоящему, нужны те, кто будет показывать им, что такое настоящий поединок.

– Их сородичи?

– Напротив. Самое идеальное, кто-нибудь из людей или темных. Светлые слишком высокомерны в большинстве своем и нетерпеливы. А тут с подходом надо. Судя по всему, эти твои детки раньше в прямых столкновениях никогда участия не принимали, поэтому так хорошо себя контролируют. Их, в том числе, сдерживает страх неопытности. Только я одного не пойму, зачем это тебе? – спросил джинн и испытующе на меня посмотрел.

– Хочу, чтобы им тоже было комфортно тут учиться. Они ведь уже доказали, что могут прожить без конфликтов и вспышек, без жертв.

– Они ведь не все такие, как эти, – он кивнул на занятых друг другом ребят.

Виверна выпустила в потолок, в сторону ифрита, струю желто-красного пламени и в одно мгновение отпрыгнула под защиту стены, а потом, вонзая в грубый, необработанный камень когти, начала карабкаться по ней к потолку. И так ловко у нее это получалось. Было чувство, что одновременно работают все виды мышц. Чешуйчатое тело извивалось, наполовину раскрытые крылья придавали ей сходство с гигантским ночным мотыльком, прилипшим к стенке. Я засмотрелся.

– Но ведь есть и такие, как мои, – заметил я после паузы.

Фарид вздохнул.

– Ректор знает?

– Нет. По официальной версии у меня тут с ними специальный психологический тренинг – гневотерапия называется.