Терентий Гравин - Игрок поневоле Страница 67

Ажар не просто вошёл, а ещё и мясо забрал, о котором тотчас поинтересовался Димон Чайревик:

— Кто здесь был такой пятнистый? Жираф, что ли?

— Какой ещё жираф? Самая лучшая в обороне крепости — пятнистая лягуха. Я чуть не плакал, когда пришлось её прикончить, настолько она редкая и ценная. Тут у деда ещё три есть, но четыре лягухи — всяко лучше, чем три.

— Для чего они? Комаров едят? — скривился Санёк, присматриваясь к куску мяса с пятнистой шкурой.

— А-а, ну да… вы же чужестранцы, — хмыкнул некромант таким тоном, словно ту самую лягуху оценивал троекратно выше, чем нас всех, вместе взятых. Но объяснить всё-таки соизволил: — Она комаров не ест, она прямо со стены плюётся ядом на пятьдесят метров.

— Кто тогда был тот зелёный плоский змей?

— Ха! Никакой не змей, а коренной отросток, которым лягуха насыщалась водой из подвальных резервуаров. — К тому времени некромант уже успел завести Ажара в выделенный для него закуток двора и со всей нерастраченной страстью бросился к Даниэлле, которая, стоя на крыльце, несколько растерянно озиралась по сторонам: — Богиня, я рад вас приветствовать в этом славном месте! Вы не смотрите, что снаружи крепость сера и непритязательна! Войдите внутрь и убедитесь, что там она выглядит гораздо лучше, даже на ваш исключительный вкус. Прошу, моя царица…

И отшатнулся от неожиданности, потому что между ним и сиядой нагло вторгся Чайревик, тут же заявивший:

— Спасибо за гостеприимство, господин барон! Мы с удовольствием погостим у вас с её светлостью! Ну и комнаты для себя выберем сами! — Он выразительно покосился в мою сторону. — Чтобы нам больше никто не мешал. Потому что у нас свои отношения, основанные на данном слове и высочайшей оказанной мне чести расплатиться за спасение.

Уж какой ни был академик проныра и дамский угодник, но и он растерялся от такой наглости. Тогда как сияда позволила в своём тоне ещё больше самоуверенности и властности:

— Хорошо, мой благородный рыцарь, ведите меня в этот замок! — опёрлась ладошкой на его мужественную руку и только после этого добавила: — Тем более что мне срочно надо решить: кому всё-таки вручить обещанную мною награду. Потому что кандидата два…

Теперь уже рыцарь растерялся, топчась на месте и не зная, как понимать сказанное её офигенной светлостью:

— Что значит два? Это же благодаря мне ты спаслась из вражеского окружения!

— Правильно, но благодаря барону Броку я спаслась от погони и теперь нахожусь в безопасном месте.

Тут и я не постеснялся влезть в расклад, напоминая о себе в самых лестных красках, хоть и мысленно ухохатываясь от пикантности сложившейся ситуации:

— Прошу не забывать, сударыня Дарзлей, что именно благодаря моим мудрым командам и правильно принятым решениям вы сейчас можете похвастаться целостностью своей замечательной шкурки. Если бы не моё гениальное руководство, вас бы наверняка уже доедали зомби герцога Канцура или волокли за волосы по пустыне наёмники вашего славного приятеля, правителя Новой Византии.

Мои высказывания звучали грубым диссонансом по сравнению с речами других мужчин. Особенно дама скривилась при произнесении слова «шкурка» вместо «нежнейшая кожа» и при простеньком сравнении, где её якобы могут волочь куда-то за волосы. Но она постаралась улыбнуться и после короткой напряжённой тишины проворковала:

— Увы, и этот кандидат принимается в список на моё рассмотрение.

После чего повернулась и с выжиданием уставилась на самого юного нашего товарища по команде. И ожидание выглядело настолько красноречивым и многозначительным, что парень моментально покраснел, задохнулся, а потом попытался оправдываться:

— Да я ничего… я только… мм, даже и не думал… Не надо меня в список!

— Вот и отлично, герой! — похлопал я его по спине, вручая взятый чуть ранее у рыцаря охотничий рог. — Значит, пока мы тут внутри немного осмотримся, ты становись на пост над воротами. И если погоня вздумает с ходу атаковать, сразу труби боевую тревогу!

И, показывая кто тут, в самом деле, командир (пусть и в гостях), первым устремился во внутренности замка. Однако успел заметить, как сияда прикусила губу в недовольстве. А как мне иначе реагировать? Два кавалера её готовы нести под ручки, так зачем мне у них под ногами путаться? Как-то довлели в моей душе понимание и уверенность, что и так главный приз мне достанется…

Глава 27

Паритет или ловушка?

Стоило признать, что внутри замок-крепость и в самом деле выглядел намного привлекательней, чем внешне. Этакое жилище богатого средневекового сибарита, гурмана, ценителя искусств и любителя излишней роскоши. Мало того, оно оказалось ещё и гнездом натурального разврата, о чём внук прежнего владельца рассказывал без всякой утайки или смущения:

— Дед по всем соседним землям прославился как ловелас и любитель прекрасного пола. Порой у него собиралось до десятка очаровательных нимфеток, которых после особых личных приглашений привозили в крепость доверенные представители старика. Что интересно, приезжали барышни сюда всегда с большой охотой и уезжали, как правило, весьма и весьма довольные. Уж не знаю, чем их мой восьмидесятилетний дедушка баловал и как ублажал, но про него говорили только хорошее. Особенно дамы. Исключение составляли только злые завистники и отвергнутые побывавшими здесь женщинами ухажёры.

После такого объяснения светлый паладин не удержался от комментария:

— Теперь понятно, в кого такой распутный внук пошёл…

— О-о-о! Дед меня вообще за родственника не признавал!.. — веселился Эван, широким жестом обводя столовую с огромным столом и более чем тремя десятками стульев: — Здесь мы будем обедать. …Когда узнал, что я ударился в науку, стал меня презирать, не упоминал в семейных беседах с родственниками и, кажется, ничегошеньки не собирался оставить мне в наследство. Тот ещё был фрукт реликтовый! Ха… А оно вон как всё получилось… А это у нас бальный зал для танцев. Старик умел танцевать любой вальс, танго, наши народные шедевры или быструю польку и не уступал в этом молодым парням.

— Ну да, самое то для настоящего воина! — и тут не удержался от шпильки Димон.

— Зря ты так, — почти обиделся барон Брок. — Дед и в этом деле считался лучшим в округе, и когда затевалась дуэль, старика всегда приглашали главным судьёй поединка. А это о многом говорит, такого уважения редко кто удостаивается. Вот… там у нас кухня…

Висевшая в воздухе у нас за спинами Тьюша сразу же отозвалась:

— Что в ней и кто?

— Боюсь, что тебе придётся там самой справляться, — с досадой зацокал языком Эван. — Деду готовили сразу три пожилые женщины и командовавший ими старый морской кок. По легендам, этот кок кормил когда-то самого короля, а к выходу на пенсию был сманен на работу сюда. Так что фейри здесь никогда не было…