Марина Дяченко - Медный король Страница 67

– Подожди!

Она вошла в дом.

Порог в две каменных ступеньки почернел от давнего пожара. Двери не было, как не было стен и крыши. Среди травы и кустарника темнел остов печки. Сквозь остатки домашней утвари рос лес.

Все, что делало его свободным в рабстве, что снилось ему, что радовало – в эту минуту исчезло навсегда. Он никогда в жизни больше не увидит, как бежит отец на ходулях вдоль межи, и как играют под солнцем колосья. Не вспомнит лица матери, рыжих волос сестры. Все, что скрашивало его память, исчезло в этот момент; вспоминая лес, он увидит обгорелые развалины. Родной дом приснится ему только в кошмарах.

Он воткнул меч глубоко в землю.

– Развияр!

Яска положила руки ему на плечи. Умоляюще смотрела снизу вверх. Что-то говорила; он видел, как двигаются ее губы. Подошел Лукс и прижался теплым боком; пряди волос прилипли ко лбу зверуина, глаза глядели умоляюще.

Яска звала его войти; он содрогнулся. Войти в этот дом сразу после того, как вошла, отворив несуществующую дверь, рыжая девочка… Войти, чтобы увидеть все, что осталось от человеческой жизни…

– Там тайник, – Яска заглядывала ему в глаза. – Спрятанное. Клад.

– Или могила, – сказал Развияр.

– Или… – она отступила. – Мы должны…

Он усмехнулся:

– Кому должны?

Стальное лезвие едва не сломалось, выворачивая из фундамента черный, замшелый камень.

Под камнем была пустота. Тайник, о котором Развияр не помнил и не мог знать, потому что маленьким детям таких вещей не показывают.

В яме, среди истлевшей ткани, лежали несколько золотых монет и деревянная фигурка. Развияр взял ее в руки; это была игрушка, вытесанная из твердого дерева, белка с глазами из зеленых стекляшек. Дерево потемнело и кое-где было тронуто жучком, но зеленые глаза смотрели ясно и даже весело.

В животе у белки отыскалась дверца. Развияр повернул крохотную железную защелку. Игрушка раскрылась, как сундучок. Внутри лежали две пряди волос, одна длинная, жесткая и очень черная. Другая детская, тоже черная, но мягкая, слипшаяся жгутом.

Развияр обернулся. Лукс и Яска стояли рядом. Лукс смотрел, плотно сжав губы. Яска удерживалась, чтобы не заплакать.

– Отойдите, – шепотом попросил Развияр.

Они ушли, спустились с крылечка в две ступеньки. Развияр осторожно закрыл игрушку-сундучок, снова взглянул в зеленые глаза деревянной белки. Много лет она пролежала под камнем, но ее мордочка до сих пор хранила выражение веселой безмятежности.

Он скорчился, прижав игрушку к груди, и просидел так почти час.

Потом выпрямился. Поставил белку перед собой и посмотрел в ее зеленые глаза.

– Медный король, – его голос не дрогнул. – Медный король. Возьми, что мне дорого. Подай, что мне нужно.

Ему казалось, что сверху бьет столб света. Каждый лист, каждая травинка и каждый камень отбрасывает отдельную, четкую тень. А Развияр стоит в ослепительном столбе, не щурясь, и смотрит перед собой широко раскрытыми глазами.

Потом свет понемногу ушел, а тепло осталось. Слепые насекомые из леса прилетали на его тепло, бились в горячие щеки и падали на землю.

А может, это были не насекомые, а чьи-нибудь души. Или просто ночные страхи. Или случайные мысли. Развияр сидел над раскрытым тайником и думал, пока в лесу не стемнело.

Бабка рассказывала, что в старину лес восставал против захватчиков. Люди рубили и выжигали деревья, чтобы сеять свои колоски, а по ночам в селения приходили горелые пни и вытаскивали землепашцев из постелей. А потом, когда людей стало много, лес покорился и замолчал. Только иногда, когда станет совсем невмоготу, горелые пни подбирались близко к оградам поселков…

Это сказка, понял Развияр. Это такая же небылица, как Болотная Свекровь. Не было никаких горелых пней. Были зазубренные стрелы и темные мечи… Гекса ничего не сеют и не выращивают, не стригут и не доят; они промышляют охотой, как нагоры, и войной… Человеческое мясо дешево на войне… Они были здесь, оставили свои стрелы и свои трупы. Пригорки, племя землепашцев, воюющее только с лесом, не сдалось без боя…

Маму укусила белка много лет назад. Она сама стала белкой; где она?

Он поднял голову. В темных кронах понемногу разгорались светлячки.

Лукс развел большой костер в стороне от погибшего поселка. Зарево пробивалось между стволами. Он хочет, чтобы я увидел огонь издалека, подумал Развияр и улыбнулся.

Когда он вошел в круг света, девушка и зверуин о чем-то тихо говорили. Яска, хоть сидела спиной, почуяла Развияра первая и встревоженно обернулась.

Он подошел, улыбнулся, опустился на колени. Поцеловал ее перепачканную золой руку:

– Спасибо. Ты нашла для меня… очень ценное.

– Не за что, – Яска, удивленная, всматривалась в его лицо. – Я… а где она? Где эта белка?

– Не знаю, – сказал Развияр. – Если бы знать.

– Развияр?

– Не думай, что я сошел с ума от горя, – он сел рядом. – Все, что здесь случилось, закончилось много лет назад.

Яска и Лукс переглянулись.

– У тебя такие глаза, – тихо сказала девушка, – будто ты счастлив.

– Я счастлив, – он погладил ее по голове. – Я твердо знаю, чего хочу. Что могу. И что надо теперь делать.

Девушка и зверуин смотрели, не решаясь прервать его.

– Яска, – он нежно сжал ее ладонь. – Я хочу сказать тебе одну вещь. В клане нагоров, чьи обычаи мы с Луксом соблюдаем, жена всадника становится женой его брата. Ты стала моей женой, а значит, принадлежишь теперь и Луксу.

Зверуин выпрямился. Его смуглые щеки побледнели. Он нервно облизнул губы.

– Как? – тихо спросила Яска.

– По древнему закону, – мягко сказал Развияр. – Я люблю тебя и повелеваю тобой. Сегодня ты будешь принадлежать Луксу – это его ночь.

– Развияр, – сказала она еле слышным, дрожащим голосом.

Он кивнул, успокаивающе улыбнулся:

– Да. Все будет хорошо. Слово всадника.

Лукс подался вперед. Припал к земле у ног Яски, обнял ее колени. Посмотрел снизу вверх влажными, горящими глазами:

– Я люблю тебя. Не бойся меня. Я… умею быть таким нежным, что ты удивишься.

Развияр встал и отошел. Яска посмотрела на него поверх лохматой головы зверуина. Лукс смеялся, целовал ее ладони и что-то говорил, а она смотрела на Развияра остановившимся, лихорадочным взглядом.

Он проглотил комок. Страшно захотелось крикнуть: нет, я передумал! Моя!

– Верь мне, – сказал он шепотом, будто преодолевая внезапную боль. – Так надо.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава первая

Имперский патруль, опустившийся на дальней границе неподалеку от города Пузатый Бор, попал в засаду.

Маг, арбалетчик и зверуин напали внезапно, когда стражники расположились у недостроенной заставы, чтобы отдохнуть и перекусить. Если бы костер разложили внутри заставы, как предлагал вначале щербатый Варник, – успели бы поджечь дымовуху, выпустить столб красного дыма, призывая на помощь. Под защитой стен, отстреливаясь из бойниц, дождались бы подмоги. Но внутри недостроенного здания было темно и сыро, воняло плесенью, в то время как на лужайке у реки так заманчиво зеленела травка; щербатого не послушали и поплатились за это сполна.