Антон Белозеров - Бегущий За Ветром Страница 67

А вот Дулайфун был явно не в восторге от близости внезапно появившегося соперника.

— Не пора ли начинать? — с некоторым раздражением спросил актер. — Долго ли принцесса, дочь самого императора Кайвая, должна ожидать начала представления?

Кублан-хан бросил на Дулайфуна один короткий взгляд, который не предвещал тому ничего хорошего в самом ближайшем будущем, а потом поклонился Лаймасай:

— С вашего позволения, принцесса…

— Да, да, начинайте! — игриво разрешила девушка.

Кублан-хан махнул Нацуркану рукой, и тот выпустил поводья. Затем Кублан-хан коротко свистнул. Лошадь, поняв приказ хозяина, помчалась к нему и остановилась рядом, как вкопанная. Молодой степняк легко вспрыгнул в седло и засунул уздечку за свой широкий, расшитый золотом и серебром пояс. Он вынул лук из притороченного к седлу налучья, а из колчана достал несколько стрел и зажал их в зубах. Затем он ударил пятками по бокам лошади, и та мгновенно сорвалась с места. Кублан-хан управлял своей лошадью лишь коленями и пятками.

Вначале всадник выскочил на середину площади, и лошадь закружилась на месте, словно маленький лохматый вихрь. Раздалось жужжание, и в разные стороны полетели длинные стрелы, выпускаемые Кублан-ханом с невероятной быстротой. Зрители на трибунах закричали от страха, но ни одна из стрел не пролетела мимо мишеней. Все они пронзили тыквы и воткнулись в шесты.

Отстрелявшись, Кублан-хан звонко засвистел, и его лошадь зигзагами помчалась по площади. Молодой воин выхватил саблю и на полном скаку рассек те мишени, которые не были поражены стрелами. Затем он вернулся к принцессе, остановил лошадь и спрыгнул на землю. Демонстрация боевого мастерства заняла всего несколько минут.

Лаймасай была совершенно поражена. Увиденное настолько отличалось от всех тех зрелищ, которыми услаждали обитателей дворца, что принцесса просто не могла осознать, ЧТО проделал Кублан-хан. Из всех кайвайцев, пожалуй, только генерал Фалфай мог по достоинству оценить смертоносное искусство молодого степняка. Но он предпочитал помалкивать.

Кое-где на трибунах послышались робкие неуверенные хлопки.

— И это все? — с нескрываемой насмешкой спросил Дулайфун. — Подготовка к представлению оказалась более сложной, чем само представление.

— Если это кажется вам таким простым, то не попробуете ли вы это повторить? — убийственно-вежливо предложил Кублан-хан.

— Такие трюки слишком грубы для древних традиций кайвайского театра! — ответил актер.

— Это не трюки для театра! — парировал Кублан-хан. — Это боевое искусство для реальной жизни. Это искусство побеждать в бою, а не на театральной сцене.

Принцесса Лаймасай выглядела несколько растерянной. Легким кивком головы она поблагодарила Кублан-хана:

— Вы заинтересовали меня. То, что вы сделали, было довольно необычно и… слишком быстро. Я многого не успела разглядеть. Надеюсь, что вы не откажетесь как-нибудь еще раз повторить это представление?

— Ради вас, прекрасная принцесса, я проделаю это сколько раз, сколько вы пожелаете! — галантно произнес Кублан-хан.

Дулайфун стиснул зубы, так что на скулах заиграли желваки, но промолчал.

— Вы заинтересовали меня, — повторила принцесса, выпуская руку актера. — А сейчас я хочу отдохнуть.

Лаймасай зашагала в сторону императорской резиденции. Слуги поспешили за ней. Остальные люди, слегка обескураженные, остались стоять на месте. Для дочери императора столь поспешный уход был необычен и почти неприличен.

Первым опомнился Дулайфун. Он с нескрываемым презрением оглядел послов ханства Степного Ветра, фыркнул и быстро пошел назад в театр.

Генерал Фалфай подошел к Кублан-хану:

— Если ваше предложение еще остается в силе, то я бы с удовольствием навестил вас в резиденции вашего посольства.

— Всегда рад вас видеть! — радушно улыбнулся тот. — Но чем вызвана такая быстрая перемена вашего мнения?

— Я внезапно понял, что Кайвай должен видеть в вашем ханстве Степного Ветра не вассала или подданного, а союзника, с которым нужно считаться.

Взаимно раскланявшись, молодые степняки простились с Фалфаем. Когда рядом не осталось ни одного кайвайца, Кублан-хан шумно вздохнул и вопросительно посмотрел на Бегущего За Ветром:

— Кажется, я сегодня наделал много глупостей?

— Ужасно много! — с веселой улыбкой согласился волшебник. — Ты не просто «вышел в свет», ты буквально ворвался в сердце Кайвая верхом на лошади и с оружием в руках. Учти, это не пройдет незамеченным. С сегодняшнего дня кайвайцы будут следить за нами особенно внимательно…

Кублан-хан поник головой, полностью принимая все упреки.

— …Кроме того, ты своей удалью добился того, что внес сомнения в умы высших сановников Кайвая, — продолжил Бегущий За Ветром. — А это неплохо. Очень неплохо. Это даже лучше, чем я предполагал. На ткани мироздания могут завязаться самые неожиданные узелки человеческих судеб…

Последние слова молодые степняки не совсем поняли. Но они уже привыкли к тому, что их наставник, друг и помощник иногда говорит загадками.

Прошло две недели…

— Где Кублан-хан? Кто последним видел Кублан-хана? — грозно вопрошал Нацуркан слуг в резиденции посольства ханства Степного Ветра.

Вообще-то молодые степняки под благотворным влиянием Бегущего За Ветром давно уже стали вполне вежливыми и довольно терпимыми, но… когда сталкивались с нерасторопностью слуг, то могли схватиться за плетку. Их не остановило бы даже то, что не все слуги в резиденции являлись выходцами из северо-западных и западных кочевий, ведь на работу к иностранцам нанимались и кайвайцы (причем, разумеется, какая-то их часть являлась засланными шпионами и соглядатаями).

Несмотря на гнев Нацуркана, который помимо обязанностей первого советника посольства выполнял функции руководителя службы безопасности, слуги согнулись в низких поклонах… и молчали.

— Это что, заговор? — вскричал Нацуркан и начал нащупывать рукой эфес сабли.

В этот момент появился заспанный Хумшар, на ходу застегивая пояс и прилаживая на голову маленькую шапочку из золотой парчи — особо модный предмет одежды в Кайвае в этом сезоне:

— Что за шум? Нацуркан, что случилось?

— Никто из слуг не может мне ответить, где находится Кублан-хан. И это при том, Хумшар, что я лично приказал им не спускать глаз с господина.

Хумшар понимающе кивнул. Кублан-хан в последнее время использовал каждую свободную минуту, чтобы съездить в Летний дворец императора Лайтэя, благо что всадник мог добраться туда за пару часов. И, конечно, не дела посольства увлекали молодого степняка, а возможность новой встречи с юной принцессой Лаймасай.