Оксана Панкеева - Поспорить с судьбой Страница 67

— Но… — Кира совершенно растерялась. — Но он же король!

— Ну и что? — спокойно ответила Эльвира, полюбовалась на себя в зеркале и достала баночку с румянами. — Я тебе с самого начала говорила, что твои представления о королях просто смешны. Не будь деревней. По-твоему, король — некая бесполая абстракция? Может, ты даже полагаешь, — добавила она, вспомнив шутку Карлсона, — что король не ест, не пьет, и в туалет не ходит?

— Ну, положим, как он пьет, я видела, — хмуро проворчала Кира.

— А как он трахается, я не только видела, — заверила ее Эльвира. — Очень даже ощутимо. И, между нами говоря, у него действительно весьма немалый… экземпляр. Хотя и не настолько, как расписывает Камилла. А чего ты так огорчилась? Ну, подумаешь, король за тобой ухлестывает. Если не нравится — откажись пару раз от свиданий под каким-нибудь предлогом, он поймет и отстанет, при всем его свинском поведении он еще ни одной даме не навязывался вопреки ее желания. А если нравится, то я вообще не понимаю, что тебя смущает.

— Меня смущает все. — Кира снова нахмурилась и поправила манжеты, хотя видимой необходимости в этом не было. — С какой стати вдруг я? Вокруг него толпами ходят красавицы вроде тебя, а ему вынь да положь одноглазую воительницу? Он что, извращенец какой-то?

— Не знаю, — пожала плечами Эльвира, снова отворачиваясь от зеркала. — Может, он разочаровался в красавицах. А может, с тобой он не так стесняется своей собственной внешности. А то он из-за этого вечно переживает. А такие вот дуры вроде нашей Анны этому способствуют. А может, ему просто нравятся воительницы. Вспомни, что говорила Этель о своей подруге. Или ему нравится с тобой в шахматы да в «башенки» сражаться, а то ему вечно не с кем, все проигрывают за десять ходов. А может, у него просто сразу встает, как только он посмотрит на твой шикарный бюст. Поди пойми их, этих мужиков, чего им надо. Вон Ольга какая страшненькая, а ее красавец с нее глаз не сводит и на других внимания не обращает. Камилла даже сказала, что под его взглядом она начинает сомневаться в собственном существовании… Да мало ли за что ты могла приглянуться нашему величеству. Смотри только, будь осторожнее, а то найдется какая-нибудь ревнивая дура, вроде нашей Дорианы…

— Вот это как раз ерунда, — вздохнула Кира. — Ревнивых дур я не боюсь. Но вот что меня действительно повергает в смятение, так это грядущее логическое продолжение королевских ухаживаний. Ведь в один прекрасный день вся эта сказочная прелесть кончится вульгарным предложением переспать, и даже если он не будет на этом настаивать, как ты говоришь, все равно будет очень неприятно и… некрасиво.

— Кира! — перебила ее подруга. — О чем ты говоришь! Какой может быть переспать, когда ему срочно жениться нужно! Совсем другое будет предложение, уж можешь мне поверить. Королю сейчас не до любовных приключений, и раз уж он так старательно за тебя взялся, то с самыми серьезными намерениями. Так что, начинай заранее обдумывать ответ. Как ты, хочешь быть королевой?

— Мне не семь лет, — проворчала Кира. — И я в своем уме, в отличие от твоей матушки.

— Не веришь? — засмеялась Эльвира. — Ну и не верь. Сама увидишь.

Глава 10

— Ой! Диего, что это с тобой? — ужаснулась Ольга, как только Кантор переступил порог.

— Упал с лошади, — пояснил Кантор, не вдаваясь в подробности. Совершенно незачем Ольге знать, что эту самую лошадь под ним подстрелили, когда они удирали от отряда правительственных войск. И что он чудом не свернул себе шею при этом. А то ведь начни, придется и рассказывать, как они на этот отряд напоролись и при каких обстоятельствах. Нет, ему положительно не везет последнее время. Не успел перейти в личную охрану Пассионарио, как на того стали охотиться с удвоенной интенсивностью. Причем ни одного покушения в последнее время не было, исключительно попытки похищения. То ли прознали, кто он такой на самом деле, то ли осознали роль пропаганды в борьбе за власть, то ли просто советник Блай пожелал завести себе новый объект для своих экспериментов…

— Больно? — посочувствовала Ольга, бережно дотрагиваясь пальчиком до его руки, висевшей на перевязи.

— Уже нет, — улыбнулся Кантор. — Во всяком случае, в главном деле это не помешает. Только прежде, чем мы приступим, у меня еще есть одно небольшое дело к вашему королю. Не знаешь, как бы мне его увидеть?

— Надо же, — удивилась Ольга. — А у него к тебе тоже дело. Он уже несколько вечеров подряд ко мне заглядывает и о тебе спрашивает. И мне не говорит, какое дело. Не лезь, говорит, Ольга, в политику…

— Совершенно верно он тебе говорит, — согласился Кантор. — Что ж, тогда посидим, подождем его величество. Надеюсь, он не собирается мне припомнить давние обиды?

— Он то же самое спрашивал, — засмеялась Ольга. — Интересовался, обижен ли ты на него до сих пор. А то он собирается тебя о чем-то попросить, и опасается, что ты его пошлешь подальше все за те же давние обиды.

— Может, и пошлю, — серьезно ответил Кантор. — Только уж, конечно, не за обиды, а если он меня попросит о чем-то неподобающем.

— Ну что ты, — так же серьезно заверила его Ольга. — У него совершенно классическая сексуальная ориентация.

Они дружно расхохотались, похоронив таким образом разговор о политике, и направились на кухню варить традиционный кофе.

— Как у тебя дела? — поинтересовался Кантор, располагаясь за столом и наблюдая, как Ольга возится с печкой. Ведь уже полгода здесь живет, а с печкой обращаться так и не научилась… — Решила, чем будешь заниматься?

— Нет, — вздохнула Ольга. — Попробовала я прозу писать, полная фигня получается. Слов не хватает. Одни диалоги получаются.

— А попробуй из этого сделать пьесу, раз так, — посоветовал Кантор. Сам он смутно представлял, как вообще можно писать прозу.

— А пьесу из этого делать нельзя, потому как сюжет совершенно непригоден для постановки. Технически. Ну, там, декорации, спецэффекты и все такое. Да и диалоги получаются какие-то корявые. Я просто не знаю, может я действительно полная бездарь?

Кантор вздохнул.

— Ольга, а попробуй определить, чем бы ты хотела заниматься, если бы у тебя были неограниченные возможности? Ну вот, как в сказке, любое желание?

— Могу сказать, — Ольга, наконец, совладала с печкой и поставила кофейник. — Я всегда хотела снимать кино. Обычно девочки поголовно хотят быть актрисами, а я хотела быть режиссером. Только ведь это действительно из области сказки. Дома у меня просто не было на это ни связей, ни денег, а здесь связи и деньги есть, так нет кино.

— А чем тебе плох театр? — удивился Кантор. — Попробуй.