Джон Робертс - Отравленные земли Страница 67

— Я уверена, что мой господин приведет эту войну к быстрому завершению, без необходимости принять ваше щедрое предложение, — отвечала Лерисса. — Однако, я уверена, что он высоко оценит обещание вашего короля о невмешательстве. Нам известно, что трусливый король Мана, сознавая, что он переступил границы пристойности и благоразумия, искал союза с королем Ах'на, хотя и прекрасно понимал, что мой муж пришел призвать его к ответу.

— Это правда, такой союз предполагался, — сказал Импимис, — но я уверен, что об этом никто не думал всерьез.

Конечно, нет, сказал себе Анса, учитывая, что король Ах'на лежал неподвижно, парализованный ядом. Все это было бессмысленно. Он хотел бы знать, каким образом придворные намеревались тайно обратиться к Лериссе. Совсем нелегко добиться уединенности на этом маленьком острове. Он с ней разговаривал наедине, по ее собственному приглашению. Но предатель не пожелает открыто сидеть у огня, если охрана будет находиться в пределах слышимости. Он попытается отвести ее в сторону, либо остаться наедине в шатре. Охрана никогда не допустит, королева удалилась в лес с незнакомцем, так что скорее всего, это произойдет в шатре, после того как стемнеет. Анса должен найти хорошее место, откуда ему будет удобно шпионить за ними.

Незаметно он выскользнул из палатки. Придворные не обратили на него снимания, зато заметила Лерисса и наградила его усмешкой. Анса улыбнулся в ответ и исчез.

Снаружи слуги бездельничали у шатров, а воины Лериссы развлекались, тренируясь с оружием. Пока солдаты зевали, шессины делали, казалось бы, невозможные броски дротиками. Они установили соноанские щиты, используя их как мишени, которые и пронзали с невероятной точностью своими короткими копьями с бронзовыми наконечниками. Анса, неоднократно видевший как метал дротик его отец, был удивлен даже больше, чем граньянские солдаты.

Граньянцы, не желая уступать, развесили маленькие мишени на деревьях и пронзали их своими длинными копьями, сидя верхом на мчащихся во весь опор кабо. Шессины сохраняли на лице выражение превосходства. Нельзя было определить, произвело ли на них это представление должное впечатление, но Анса в этом сомневался. Они знали, что на поле брани настоящим противником будет не сам всадник, а скорее, его скакун, но эти прирожденные пастухи не испытывали страха перед животными. Анса гадал, как бы они посмотрели на стрельбу из громадного лука с седла, но удержался от соблазна. Будет лучше это останется для них полной неожиданностью.

Он направился в тот конец острова, который был расположен выше по течению реки в верхнем ее течении. Когда все складывается неудачно и не остается никаких других занятий, человек всегда может удить рыбу, конечно, если рядом есть вода. Юноша миновал небольшую рощу, откуда с появлением людей ушла почти вся живность. Оглянувшись, он заметил, что два шессина, небрежно прогуливаясь, направились в его сторону и остановились, когда он повернулся к ним. Совершенно понятно, что за ним следили. Анса не принял это во внимание. В такой напряженной ситуации, едва ли вызовет удивление, что все заинтересованные стороны будут пристально следить друг за другом.

Деревья закончились, и он вышел на каменистую оконечность острова, выступающую небольшим мысом. Течение здесь оказалось стремительным, зазубренные камни, которые и создали этому месту зловещую славу, были окружены пеной. Но среди них оставались все же заводи, которые могли быть пригодны для рыбной ловли.

Анса достал крючок и лесу из поясной сумки и стал переворачивать камни. Под одним из них он нашел крошечную ящерицу, но еще быстрее отыскал жирных белых червей, которые, как он надеялся, придутся по вкусу местной рыбе. Надев одного на крючок, он стал пробираться обратно между камней.

Сев у глубокой широкой заводи, Анса забросил крючок в воду. Он предавался мечтам о Фьяне, но вышел из задумчивости, когда заметил что-то странное в камнях, среди которых он сидел. Все камни были одного вида: сероватые, неправильной формы, с крошечными вкраплениями. Он знал, что это был искусственный камень, изготовленный древними, — того же типа, что и в отцовской шахте. Но здесь не было стальных вставок, а лишь бурые полосы на сером. Когда-то здесь была сталь, но она вся проржавела во влажном климате.

Леса дернулась в его руке, и Анса потащил ее. Рыба тянула и билась, всплывала на поверхность, сверкая серебристой чешуей. Он вытащил ее резким рывком и оглушил, ударив о камень, затем снова насадил наживку и опустил снасть обратно в воду. Ему хотелось узнать, много ли здесь искусственных камней. Что представляло собой это место в прежние дни? Это было настолько давно, что даже очертания древних городов исчезли, и только самые выносливые и прочные из древних творений сохранились, чтобы дать хоть какой-то намек на былое величие. Где могла использоваться такая масса камня? Был ли это фундамент здания? Или часть моста?

Он знал, что далеко к северу отсюда, на этой же самой реке, в месте, которое называют Зоной, остались огромные руины, разбросанные по всему узкому каньону. Древняя легенда рассказывала о том, что давным-давно была построена стена с единственной целью задержать воду, но причин этого никто не мог даже себе представить. Анса покачал головой. Это были праздные и бесполезные мысли. Они отвлекали его от настоящей тревожной ситуации.

Юноша поймал еще две рыбины, почистил их и бросил потроха обратно в воду, чтобы кормилась другая рыба. Затем взял улов с собой обратно на остров, развел небольшой костер, нанизал рыбу на зеленые палочки и подвесил их в дыме костра. Его шессинские преследователи стояли недалеко среди деревьев, сморщив носы от отвращения. Он улыбнулся, зная, что шессины ненавидели рыбу.

— Идите, присоединяйтесь ко мне, — невинным голосом позвал он. — Здесь ее много.

— Запрещено, — отрезал один из воинов; его трудно было понять, потому что он говорил на шессинском диалекте. Ансе очень хотелось вступить с ними в беседу, но он знал, что не стоит рисковать. Его собственный народ был гордым и обидчивым, но даже ему было далеко до шессинов. Те могли запросто пронзить его копьем, если почувствуют оскорбление. Если бы Анса был в седле и при полном вооружении, он бы, наверное, не побоялся бы никого, но пеший, с одним мечом против их ужасных копий, он не хотел и думать о поединке.

Анса вспомнил о Фьяне, и ему захотелось узнать, насколько она преуспела в лечении короля. Если она сможет вернуть ему здоровье, как он вознаградит ее? Богатством или петлей висельника? У него не было иллюзий относительно королей. Королева Масила относилась к ним очень благосклонно, но она была в отчаянии. После того, как король поправится, сохранится ли у нее чувство благодарности? Он слишком хорошо знал таких людей, чтобы рассчитывать на это. Лучше бы Фьяна покинула их… Сейчас Гран интересовал Ансу только потому, что был возможным противником Гассема. Он знал, что у них нет никакого шанса противостоять его войскам, но они могут сдерживать его, заставлять расходовать время и людей, распылять свои силы.