Gamma - Цели и средства Страница 68

Он подозвал кресло, и она опустилась на него, стараясь не касаться спинки.

— Речь об одном из моих слуг, вы его знаете. О юном Принце.

То есть о Снейпе. Невзрачного мальчишку, нового Лордова фаворита, многие недолюбливали: полукровка, никто и звать никак, а ведет себя, будто и впрямь особа голубых кровей.

— Да, мой Лорд, – он молчал, и Нарцисса добавила: – Муж приглашал его несколько раз.

Маленький бунт: назвать Люка не по имени, а мужем. Лорд пропустил его мимо ушей – или предпочел пропустить.

— Очень способный мальчик, Нарцисса, но, как вы могли заметить, немного нелюдим и очень застенчив. Мне кажется, ваша женская мудрость помогла бы ему… освоиться. Раскрыться. Он славный паренек, поговорите с ним как‑нибудь, пригласите на чай. Уверен, он вам понравится.

Лорд мог бы не нажимать так на «понравится»: Нарцисса давно поняла, куда он клонит. Интересно, знает ли Люк…

— Как будет угодно моему Лорду, – она прикрыла глаза: в голове у нее сейчас вертелись мысли, отнюдь не лестные для повелителя.

— Вот и славно. Я передам мальчику, что вы ждете его на чай в четверг.

Вторник и четверг. И, конечно, пятницы, когда в Малфой–мэноре собиралась вся верхушка ордена, и знаменитые малфойские субботы раз в месяц. Снейп исправно приходил – как отбывал повинность, на вопросы отвечал односложно или просто хмыкал. В какой‑то момент Нарциссу охватил азарт: неужели она не растормошит это несуразное пугало? Лорда можно было бояться, можно было (очень–очень тихо, на самой грани сознания) думать, что его методы, возможно, не самые эффективные, но в одном ему отказать было нельзя: он отлично подбирал себе людей. Садист Макнейр, интриган Эван (Нарцисса недолюбливала кузена), рубаха–парень Гойл и себе на уме Крэбб, исполнительный Роул и одиночка Киган – непостижимым образом оказывались каждый на своем месте. Если Лорд решил приблизить к себе неумытого сопляка, значит, разглядел в нем что‑то. Что ж, мальчик, посмотрим, кто кого.

Оказалось, что Принц – это фамилия.

Нарцисса почему‑то была уверена, что мальчишку зовут Принцем в угоду Лорду – тот явно выделял его и едва ли не прочил в наследники.

— Да, были такие, – кивнул Люк. – Отец заставлял меня их зазубривать вместе с остальными.

— Были?

— Ну да. Мертвая ветвь. Родилась девочка, они готовы были принять зятя в род, но там вышла неприятная история. Она выскочила замуж за маггла. Поставила на семейном древе большой вонючий крест… – он моргнул, вспомнив об истории Блэков. – Прости, Нарси.

— Ничего, – вздохнула она. – В каждом роду такое бывает.

— Ну, надеюсь, хоть в нашем такого не случится, – дернул Люк подбородком. – В общем, ничем хорошим эта история не кончилась, она умерла в нищете. А род был и впрямь древний. Не от Основателей, конечно, но не намного младше.

— И Снейп – его наследник?

— Стал бы, сама понимаешь. Не будь он ублюдком.

— Ты говорил, она вышла замуж.

— За грязь. Это не считается.

Любой хорошей девочке иногда ужасно хочется попробовать, что же это такое – грязь. Осторожненько ткнуть пальчиком. Ершистый мальчишка, вечно в мятых и плохо сидящих мантиях, вечно с обгрызенными ногтями и пальцами в пятнах от зелий, с вечно задранным непомерных размеров носом, Снейп был ей в новинку – а поэтому, наверное, интересен. Точнее, не Снейп. Принц. Prince Charmant – прозвала она его в шутку, и он скрипел зубами на безобидную насмешку.

Нарцисса пыталась вспомнить Принца школьником, но не могла: в шестнадцать–семнадцать не обращаешь внимания на мелюзгу. Теперь «мелюзга» выросла, но с высоты своего положения замужней светской дамы с ребенком Нарцисса все равно считала навязанного ей знакомца мальчишкой.

Принц был предсказуемо угрюм, предсказуемо зажат, предсказуемо немногословен. Первые их встречи он отмалчивался, как на допросе: да, нет, нет, спасибо, черный без сахара, да, вполне. Нарцисса – пожалуй, сама того не осознавая – ждала переломного момента: как в сказке, когда милый нрав Красавицы наконец‑то превращает Чудовище в Прекрасного принца. Собственно, так и родилось прозвище. Увы, чудовищный Принц смотрел исподлобья, цедил свой кофе скупыми глоточками и слова – такими же порциями – и никак не упрощал Нарциссе ее задачу.

Переломный момент наступил месяц спустя, да и то скорее для Красавицы, чем для Чудовища. У Драко резались зубки, он ныл, не хотел спать, а суеверный Элкин и слышать не хотел о том, чтобы смягчить боль заклинанием. Нарцисса битый час не спускала малыша с рук. Гость явился, как всегда, к пяти, они прошли на террасу и Нарцисса уже готова была сдать сына эльфу, когда Принц хмуро спросил:

— Зубы?

Она сокрушенно кивнула.

– Aguamenti minima.

Принц намочил угол салфетки и вручил Драко. Тот немедленно сунул мокрую материю в рот, притих и уставился на странного дядю круглыми глазами.

— Как ты догадался? – моргнула Нарцисса.

— У кассы в маггловском супермаркете о чем только не болтают, – фыркнул он и задумался. – Я вам пришлю зелье. Пропитаете тряпочку – пусть мусолит. И толку больше, и не будет выглядеть по–простецки, – он хихикнул. – Недостойно мага.

Нарцисса улыбнулась и кивнула. Плевать, кто придумал этот способ, если Драко от него будет легче.

— Мы на ты, Северус. Забыл?

— Угу, – он шмыгнул носом и снова превратился в подростка.

— Ты простужен? – испугалась она. Еще заразит ребенка.

— Нет, – он покраснел и начал рыться в карманах. – Нос в школе сломали. Еще до Хогвартса… Tergitextum reformeo.

Мятый клочок пергамента превратился в носовой платок.

— Не знала, что есть такое заклинание.

— Нету… – он окончательно побагровел. – Это я его сейчас…

Он стесняется, что у него платка нет! – поняла наконец Нарцисса. – А то, что он заклинание на ходу придумал, – это так, пустяки. Интересно, чем он обычно нос вытирает. Рукавом?

— Северус, – она передала Драко вместе с салфеткой подоспевшему Элкину. – А ты всегда ходишь в черном?

— А что? – вскинулся Принц.

— Да ничего… – она развела руками. – Ты не думал, что другой цвет пошел бы тебе больше?

Он втянул голову в плечи.

— Черный удобный, он не пачкается. А вам… а тебе, между прочим, рыжий не идет. Блондинкой было лучше.

— Ты заметил? – удивилась Нарцисса.

Принц пожал плечами.

— Я после школы полгода в «Тайне» работал. Выучил все оттенки наизусть. «Золото осени», да?

— Ваша наблюдательность сравнится лишь с вашей галантностью, Ваше высочество, – склонилась Нарцисса в реверансе.

Принц нахмурился, потом посмотрел на нее искоса и наморщил нос. Распознал подначку.

В тот вечер Нарцисса вытащила давно забытый альбом. На страницах замаячила тощая сутулая фигурка. Интересно, как будет выглядеть его чумазое высочество с нормальной прической и в приличной мантии…