Эри Крэйн - Единство Страница 68

— Потому что нас будут искать. Нельзя просто взять и заявиться в Орден — все подступы к нему будут охраняться особенно сильно. Но даже туда дорога заняла бы немало дней, так как ты не можешь передвигаться с той же скоростью что и я. Добавь сюда тварей, появляющихся где ни попадя, и то, что ты понятия не имеешь о том, что и как делать со своей силой. Я не смогу защищать тебя все время. Со всеми моими способностями я такой же человек, которому нужен отдых и здоровый сон. И я не хочу все потерять из-за того, что отвернусь на минутку. Мы идем туда, где я смогу обучить тебя в достаточной мере, чтобы ты сам мог защитить себя от любой угрозы. Поэтому я и хотела, чтобы мы дождались дня, когда отец убедится, что ты во дворце. Если Арнора будет вести себя тихо, он ни о чем не догадается, и у нас будет достаточно времени, прежде чем он сделает какой-либо шаг. Сейчас междоусобицы ни к чему. А теперь пошли. Держись рядом: кто знает, что теперь обитает в лесу.

Для большего спокойствия Оника взяла брата за руку и зашагала по опавшим иголкам и прошлогодней траве. Ветер летел впереди, изучая путь, и возвращался назад, подбрасывая вверх примятую лесную подстилку, заметая следы.

Лохматые ели лезли ветвями в лицо, ухая в высоте совиными голосами. Кристар крепко сжимал потеплевшую руку сестры, даже не заметив, что сам и нагрел ее. Он попытался на ходу зажечь хотя бы крошечный огонек, но прежде чем у него что-либо получилось, Оника, затылком почувствовав действия брата, посоветовала не делать глупостей: достаточно было одной неосторожно вспыхнувшей искры во мгле, чтобы раскрыть их присутствие.

— Как ты еще на ногах держишься? Может, сделаем привал? — любопытство и восхищение, одолевавшее Кристара в начале пути, через несколько часов ходьбы по ночному лесу, полнящемуся шорохами, скрежетом и скрипящим плачем трущихся друг о друга засохших ветвей, и внезапными криками птиц, сменилось настороженным вниманием и саднящим страхом.

— Когда узнают, что тебя нет во дворце, если это еще не заметили, церковники обыщут каждый закуток в округе. Чем дальше мы уйдем, тем лучше. Уже устал и хочешь домой? — с усмешкой подначила брата Оника. Она и сама была не прочь отдохнуть, но не подавала виду.

— Стыдно признаться, но это место пугает меня, — Оника почувствовала, как дрогнули пальцы Кристара, когда потревоженная сипуха с шумом покинула ближайшую сосну, обронив на головы магов капли с ветвей.

— В этом нет ничего удивительного. Пока что у тебя самосознание простого человека, для которого прогулка в лесу может кончиться сжавшимися на горле челюстями хищника, и страх вполне естественен, — девушка пригнулась, чтобы пройти под низко склонившимися ветвями. — Очень скоро это изменится. Не бойся, я вижу все, что происходит вокруг, и опасность не подберется к нам незамеченной.

Разрезая ночную тишь шорохом шагов и одежд, брат с сестрой погружались в глубину елового леса — последней преграды на пути зимних морозов, круглый год рвущихся на материк с Ледового Края.

С рассветом они добрались до кромки ельника, замерев на краю обрыва, неровными зубами скалящегося в мерзлое море. Высокие волны бились о скалы, мечтающие добраться до узкой полоски берега чуть западнее, где серые воды больше не будут истязать их каменные спины. Непримиримый ветер карабкался по крутому склону, хлеща нежданных гостей по лицу.

Простившись с ночными страхами, Кристар с восторгом смотрел по сторонам, силясь впитать в себя все величие расплескавшегося под ногами моря, убегающей вдаль изрезанной линии утеса и угрюмых елей, простерших свои узловатые корни над обрывом.

Полное восхищения лицо брата напомнило девушке Мелиссу, с такой же детской радостью глазевшую на солнце и рождающиеся ночами звезды. Оника могла сравнить их чувства лишь с тем моментом, когда впервые увидела Восточный океан, потрясший ее душу и перевернувший сознание, явив истинную мощь водной стихии.

— Еще успеешь насмотреться, — напомнила о себе Оника. — Нам нужно идти дальше.

— Куда? — Кристар замешкался, но проследив за взглядом сестры, содрогнулся. — Ты верно шутишь!

— Что не так? — изобразив искреннее непонимание, девушка едва сдерживала смех. — Мне легче всего защитить тебя там, где моя сила достигает своего пика.

— И поэтому мы идем в царство вечной безжизненной мерзлоты? — Кристар почесал затылок.

— Думаю, полярные коты и зайцы там точно есть.

— Если ты с самого начала знала, где мы окажемся, почему было не прихватить с собой теплых вещей?

— Огненный маг испугался холода, — Оника усмехнулась и подтолкнула брата к самому краю обрыва. — За окном весна, а вместе с двумя беглецами пропали еще и шубы. Это существенно сузило бы территорию поиска. Прыгай уже.

Крепко держась за руки, маги ступили в пустоту, где их подхватил ветер и бережно доставил к воде, превратившейся в лед. Сверкающий плот рассекал грубые волны, стремясь к гигантскому леднику, застившему горизонт.

К соленым брызгам прибавились упавшие с серых облаков снежинки, оседая усталыми стайками на плечах магов. Когда плот добрался до дрейфующих льдов, черный остов материка уже превратился в узкую тень. Многотонные плиты с тихим треском расходились, пропуская путников к заснеженной громаде, возвышавшейся над морем куда больше, чем ожидал Кристар.

— Пробирает до самых костей, — прошептал юноша, не отрывая взгляда от белого исполина.

— Это ты его только видишь, а я могу еще и почувствовать, — согласилась Оника, правя плот среди льдов.

— Там только снег?

— Нет, снега и льды только покрывают камень. Мне не хватает сил, оценить, как далеко простирается холодная пустыня, — будто бы у нее и вовсе нет конца. Дальше пойдем пешком.

Холодная вода едва волновалась, корка за коркой нарастая на краях ледников. Попросив брата подождать, Оника опустилась на колени, вглядываясь в свое отражение в сизом зеркале. Девушка давно хотела избавиться от обезобразивших кожу рубцов, и теперь, когда ей больше не нужно было прятаться за шрамами, она не могла решиться избавиться от них, зная о боли, что придется испытать.

— Сейчас, еще пару минут, — не оборачиваясь, произнесла Оника, сжимая острые края ледника.

Вдохнув, она склонилась к самой воде. Холод забирался под кожу, жаля и кусая ее, проникая в разум и парализуя его. Намокшие волосы медленно извивались тонкими черными нитями.

Водяное лезвие впилось в кожу, срезая ее словно яблочную шкурку. Холод умерил боль, но ее было достаточно, чтобы в голове закружилось.

Кристар придержал сестру за плечи, не дав уйти под воду с головой. Красные клубы наполняли синеву и тут же скрывались из виду, увлекаемые течением на глубину. Несколько алых лоскутков коснулись льда, проникая в него и наполняя недолгим теплом.