Сиалана - Потерянный осколок Страница 69

— Успокойся, Вартек. Она не виновата.

— Как же, связалась с этим рабом, потащила его к эльфам, а теперь не виновата. Головой нужно было думать, пока была возможность.

Эльф неистовствовал. Все накопленное десятками лет негодование, искусно скрываемое уравновешенностью первородных, сейчас лилось на и без того больную голову банши. Ко всему прочему возмущение подпитывалось моей капризной персоной. Да, стоит признать, я жутко капризный принц. Это у меня от мамы. Вот Широ и плющит по страшному.

— Лошадка!

Дана заметила стоящую недалеко от нас Палю и, радостно выкрикивая «Хочу лошадку!», бросилась к кобыле. Остановить мы ее не успели, зато остановила «лошадка». Хук правым передним копытом и наша белобрысая туша в обмороке.

— Отлично, просто отлично! — Эльф чуть ли волосы на себе рвать не начал.

А вот это не надо. Я дорожу своими волосами, даже не стригу. Существам королевских кровей не положено стричься! Вырывать волосы тоже!

— Лошадка, за что? — в глазах банши стояла вселенская обида на всех копытных.

— Она просто вредная, но она хорошая, — как-то быстро успокоился наш первородный.

Еще звучало эхо его раздраженного возгласа, когда он бросился поднимать разочарованную во всем лошадином племени Дану.

— Простоширо, она меня не любит, да?

— Любит-любит, потому и бьет.

— Ты тоже меня любишь?

Вот тут нас накрыло куполом идеальной, совершенной тишины. Никто даже не собирался разрывать покров, уничтоживший все звуки. Все напряженно вслушивались в гулкую, звенящую обитель беззвучия.

— Да, — как можно тише ответил эльф, но в сгустившейся тишине ответ громовым рокотом огласил округу.

— Значит, и ты меня будешь бить? — испугалась банши.

— Нет-нет, я тебя не трону, — эльф присел на корточки и стал успокаивать расстроенную малышку в теле бравого воина.

В мгновение ока ситуация изменилась. Дана подскочила, крутанулась на месте, попыталась удержать равновесие, что не очень получалось, и с веселым хихиканьем навалилась на Широ. Не будь он фениксом, была бы лепешка, а так только горстка пепла.

— Он умер! Простоширо-мыро умер! — заголосил маг земли. А бас у него отменный.

— Перестань реветь, жив он. Вон стоит невредимый.

Тариван даже не пытался скрыть свое раздражение от всей этой ситуации. А что до меня, если бы это происходило не с нами, то ситуация выходит очень комичная, даже смешная.

— Живой, Мыро! Ура!

И туша белобрысого воина вновь погребла под собой бедную розовую нимфу. И все бы ничего, да только у меня уже першить в горле от песен начало. Какая все-таки изощренная месть меня настигла.

Свет. Яркий свет пробивается сквозь веки и норовит ослепить сонную жертву. Как же не хочется открыть глаза и оказаться во власти режущей боли на несколько ван. Эх!

Проморгавшись, ищу взглядом хоть кого-нибудь. Натыкаюсь на десять пар женских ног в мягких, с тонкой подошвой сапогах из шкуры. Потрясла головой, сапоги не исчезли. Что-то теплое подо мной зашевелилось и сладко заурчало. О Всевышние!

Резко вскакиваю. Падаю назад, громадное тело отвратительно слушается. Раздраженное рычание подо мной. Аккуратно сползаю и нос к носу сталкиваюсь с недружелюбно настроенной громадной кисой. Таар грозно сверкает своими желтыми, как расплавленное золото, глазами. Я замерла. Не хватало еще дернуться и остаться без головы, пусть и маньяковской. Страшно, боюсь даже взгляд отвести от его горящих глаз. Вдруг спровоцирую. Но Всезнающие, откуда здесь таар?! И как меня угораздило на нем разлечься?

Прошло несколько мучительных мгновений, и над моей головой раздался шелест ветра, сформировавшийся в слова.

— Что-то не так?

Да не, все нормально. Подумаешь кошечка размером с лошадку в паре тан от моей физиономии, а так лучше некуда.

— Су, ты долго будешь любоваться своим питомцем?

Вот теперь любопытство победило осторожность, и я обернулась на голос феникса. Ну голос то птички, а взгляд жаждущего моей крови светлого. И в чем я теперь виновата?

— Приве-е-е-ет, — как можно осторожнее, растягивая гласные, поприветствовала кровожадного Широ, не забывая коситься на потерявшего всякий ко мне интерес таара.

— Только не снова, — страдальчески завыли все, кроме Таривана.

— Одобряю план по выбиванию дури из головы этой ненормальной. Еще одного такого дня я не переживу, — вот и Тар чем-то недоволен.

Полагаю, тем, что руки у всей честной компании за спинами связаны, и над каждым по две дриады с натянутыми луками стоят. Это ж сколько их тут? Десятка позади и еще дюжина передо мной. Почти все в тканых вручную штанах, затянутых на поясе веревкой на подобии ремня, и свободных туниках до середины бедра серовато-коричневого цвета. А как я разглядела, что у них под туниками? Так парочка в области груди была перемотана простым куском ткани, да так плотно, что грудь под ней еле угадывалась. Ощущения вероятно неприятные, но вся эта конструкция не стесняет движений и позволяет свободно передвигаться как по земле, так и по деревьям. Их иссиня черные волосы были плотно заплетены странным плетением, и даже самая смелая прядь не посмела нарушить целостность прически (полагаю, именно эти две дриады патрулировали сегодня). Остальные же были простоволосы, но их разной длинны кудри, с вплетенными разноцветными бусинами, все странного черного оттенка с синевой. И вот еще странность. Местность, скорее, на Дубовую рощу похожа, нежели на место, где я сознание потеряла. Что за фокусы?

Рядом что-то замельтешило. Тьма и ее твари, таар мимикрирует!

— Хранительницы Великой рощи, прошу, не дайте таару перебить всех нас.

На меня в удивлении уставились больше двух десятков присутствующих. Киса же все больше сливалась с травой и кустами. Ее силуэт еле улавливался на фоне зеленого леса. Если дать таару полностью исчезнуть, ни одна сила не сможет обнаружить этого идеального хищника и тогда нам всем конец. Но почему беспокойство испытываю только я?

— Су, это ты? — опасливо интересуется феникс.

— Ну а кто еще? Чего вы так спокойны? Он же всех нас сожрет!

Чего я не ожидала, так это гомерического хохота, разносящегося по всей роще. Даже дриады улыбались. Одна из них, наверное, старшая, с витиеватым посохом из вековой ивы наклонилась ко мне. И откуда я знаю, что ива вековая?

— Не волнуйся, Хранитель земли, твой таар просто разминается с утра. Он не причинит тебе вреда.

Хохот со стороны пленных усилился, а я в недоумении хлопала глазами. Вот ничегошеньки не понимаю.

— Это мой, — растеряно тыкаю в уже обретающего свою прежнюю коричневую шкурку кота.