Валентина Булгакова - Мир Энни Мор Страница 69

Я открыла шкафчик рядом с зеркалом, где стояли разные принадлежности, в том числе и аптечка. Там я нашла аспирин. Моя головная боль росла с каждой минутой и давила на меня изнутри. С глаз текли слезы.

Когда-нибудь я всё узнаю! И это решит все мои проблемы. Я несла на себе груз неизвестности, от которой с каждым днем становилось всё тяжелее. В своей голове я прокручивала все те моменты, что казались мне странными. Они причиняли мне боль, я не хотела о них думать. Я хотела от всего этого сбежать ещё тогда, когда только вошла на порог тетиного дома. Я почувствовала эту угнетающую неизвестность, и она меня очень сильно пугала.

Я закрыла дверь и стала набирать воду в ванную. Я хотела окунуться и забыть все свои проблемы. Я старалась не думать. Я пыталась погасить головную боль. Вода шумела, наполняя края ванной. Как только она достаточно наполнилась, я залезла в нее.

Теплая вода всегда умиротворяет, расслабляет. После настолько загруженного дня нет ничего лучше. Я распустила свои длинные волосы, и они упали на мои плечи, а концы в воду. Раньше я любила играть со своими волосами в воде, потому что там они такие мягкие, они не запутываются и приобретают красивый темный цвет. Но сейчас я от этого отвыкла. Я не принимала ванную с сентября месяца — был только душ. В воде мне было тепло, будто меня укутали одеялом. Я опрокинула голову назад и пыталась думать о хорошем.

Я думала о Сьюзи, вспоминала время, когда она ещё была жива. Это было прекрасное время. А Рождество! Даже мама не могла его испортить. Говорят, что об умерших надо думать только хорошо, но о своей бабушке я просто не могу думать плохо. Все самые счастливые моменты моей жизни были связаны с ней и с папой. Я помню, как папа учил меня плавать в океане, а бабушка смотрела на меня и улыбалась. Она улыбалось той самой улыбкой, которой она одаривала меня каждый раз, когда я делала что-нибудь полезное и хорошее. Она редко выходила с нами в люди, также как и мама. Но с папой мы тоже были счастливы. Те моменты, когда он не был в очередной командировке, он проводил их со мной. Счастливые дни, драгоценные жизни моменты… Всё это было так далеко от меня. Жизнь изменилась, и я пока не знала в какую сторону.

Вот, я опять стала думать о плохом. Я окунулась в воду с головою, пытаясь ''смыть'' с себя эти плохие воспоминания. Вода, голубое. Мне всегда нравилось голубое. Мне нравятся голубые глаза Микки — они как океан, как небо, такие же бездонные и бесконечные. Мне нравится его внешность, его странный характер. Но иногда это выводит меня. Он почему-то боится находиться при людях. Я тоже не люблю шумиху и кучу народа. С детства меня окружали только мама, папа и бабушка. Они очень редко разрешали мне гулять с другими детьми. Поэтому в школе я не имела друзей…

Я опять подумала о плохом, поэтому окунулась ещё глубже и задержала дыхание. Когда ты под водой, то ты не можешь плакать — и это хорошо. Под водой я не ревела, хотя готова была разрыдаться.

Наконец я вышла из ванной, обернутая полотенцем. В голове мелькала фраза, которая доставляла мне неудобства. Я не хотела понимать её.

''На свет рождаются люди, животные, птицы, насекомые и рыбы, и этот мир не предназначен для рождения кого-либо другого. Я не знаю, кто живет внутри тебя, но это не человек, не животное, не птица и даже не рыба и уж точно не насекомое. И Анна, нами не рождаются, нами становятся.''

Я НЕ ЧЕЛОВЕК. Эта фраза пугает меня больше всего. И они тоже не люди, они стали кем-то другими. Я хотела думать, что это только моя больная фантазия, но откуда я могла такое придумать? Я не смотрела часто телевизор, не посещала кинотеатры, и тем более я не видела ничего фантастического. Один раз я прочитала книгу о каких-то эльфах и тут же её забросила подальше, так как меня стали посещать не самые хорошие сны. Я не могла понять, откуда это всё берется. Я чувствовала в себе что-то, но скорее всего это был страх перед неизведанным.

Я села на пол и заплакала. Я не всхлипывала — я только плакала. С глаз текли слезы, а душа разрывалась на части. Мокрые волосы падали мне на плечи. Они были ''холодными''. Они не грели меня так, как это бывает, если они сухие.

— Эни, с тобой всё в порядке? — это Микки постучал в дверь.

— Всё хорошо, я приняла ванну.

— Я приготовил тебе поесть. Когда закончишь, спускайся вниз.

Его голос опять стал равнодушным. Микки слишком часто менялся. И я определенно не могла понять этого.

Я собрала свои мокрые волосы и завязала их повыше. Также я одела свои уже сухие джинсы и рубашку Микки со свитером. Выглядела я почти нормально, если не считать моих заплаканных глаз.

Я спустилась вниз, на кухню. Микки приготовил мне какой-то салат и сок.

Он сидел напротив и смотрел, как я ем. Я немного смущалась под его взглядом, но есть хотелось больше. Сейчас было около 4-х часов утра, но на улице было всё также темно. Я быстро поела и помыла за собой посуду.

Он наблюдал за мной всё время, не произнося ни слова. Он что, пытался по моим действием что-то разгадать? Нет, я никогда не скажу ему, что вижу ''сны'' при этих обмороках. Я это никому не скажу, кроме Эрн.

О ней я последнее время совсем не думала. Я бросила её так же, как и Леона. Она, наверно, ужасно на меня дуется. Но я ей всё объясню, я ей всё расскажу. Она должна меня простить и понять. В глубине души я совсем не хотела с ней расставаться, когда писала записку Леону перед моим неудавшемся полетом в США. Но видеть её слезы, умолять не волноваться… Это было выше моих сил.

— Как включить телевизор? — спросила я Микки, когда села на диван, а он примостился рядом со мной.

— Сзади тебя пульт лежит, — всё таким же безразличным тоном сказал он.

Вот именно сейчас, именно такой тон и манера общения меня выводят из себя. Но я сдержалась. Я взяла пульт и включила телевизор.

К сожалению, по телевизору хоть и показывали около сотни разных программ и новостей, но мне ничего не нравилось. Я тупо переключала каналы с одного на другой, но Микки всё также смотрел только на меня.

— Ну что? Что ты так на меня смотришь? — не выдержала я.

— Ничего, — вот так вот просто ответил он.

— Микки, по-твоему, я дура?! По-твоему, я ничего не замечаю?!

— Нет, ты вполне умная, — улыбнулся он.

— Это уже не смешно! Объясни мне, откуда ты узнал, где я нахожусь?! Зачем ты мне прислал эту шкатулку и записку?

— Я ничего тебе не присылал и не писал, — он опять принялся за старое.

— Да хватит тебе уже! Сначала ты приходишь к моему дому и плетешь мне какую-то ерунду про ''бабушка тебе, конечно, ничего не сказала о нас''! Потом отговариваешься! О, ну конечно, ты ещё приносишь мне кулон с запиской от моей бабушки! Ты заставлял меня его открыть! Кто они? Зачем ты это всё делаешь? Расскажи мне! — я еле остановилась, чтобы не рассказать ему всё.