Галина Гончарова - Полудемон. Король Алекс Страница 7

— Не знаю. Но из Торрина он никуда до совершеннолетия не поедет. А уж обезопасить его там — это мое личное дело.

— А справишься?

— Не я. Я только заложу фундамент. Основная тяжесть ляжет на Рика, Анри и Марту. Они справятся. И с воспитанием, и с обучением…

Дед кивнул.

— Мишель, ты точно не хочешь рассказать, что задумала?

— Нет, отец. Принцесса опустилась на колени около его кресла, взяла холодные ладони отца в свои, изуродованные пыткой, с изломанными пальцами и стала растирать.

— Я тебя люблю, папа. Очень люблю. И Раденор — тоже. Я никогда не сделаю ничего во вред. Ты помни об этом, ладно?

— Мишель, Мишель…

Несколько минут они сидели молча. О чем думал король? Проклинал судьбу? Неведомых врагов, из‑за которых его дочь стала жестокой и холодной? Сына, выросшего на редкость рыцарственным — и бездарным? Невестку с ее родней, которая заполонила Раденор, как саранча — поля? Кто знает…

А Мишель была спокойна и сосредоточена. Она приняла решение. И бояться не собиралась. Никого и ничего.

Ей просто хотелось отомстить. До дрожи в коленях. До стиснутых зубов. До безумия.

Полагаю, что она уже была слегка безумна. И ненавидела всех, из‑за кого пострадала. В первую оче — редь — брата и его жену.

Потом — всех придворных.

И она решилась мстить.

Я думаю, вы догадались, какого мальчика хотела родить принцесса.

Правильно. Полудемона.

Меня.

Мишель потребовалось две луны, чтобы собраться и доехать до Раденора. Все это время Марта, Рик, Анри — все они пытались ее отговорить. Но было поздно. Мишель горела своей идеей, словно огнем. Страшным. Черным. Безумным. Она выбрала свой путь. И сворачивать не собиралась. На все вопросы она просто качала головой. И только один раз собрала всех друзей и высказалась.

— Вы считаете меня безумной? Напрасно. Я думала, вы сами все поймете. Рик — точно понимает, хотя и не все. А ведь ситуация простая. Кто я сейчас в людских глазах? Оправданная, то есть отмазанная отцом преступница. Братоубийца. Поджигательница. Ведьма. Абигейл с семейкой постарались. Рудольф верит ей, как посланцу Светлого Святого. А что ожидает меня после смерти отца? Правильно. Либо монастырь, либо замужество, либо смерть. На удачное замужество рассчитывать не стоит. Абигейл позаботится. Уже позаботилась. Дурная слава, знаете ли… И что остается? Монастырь? Лучше самой умереть. Но так, чтобы они меня век помнили. Что самое важное для Рудольфа и Абигейл? Ну?

— Корона, — спокойно ответил Рик. Он все понял.

— правильно. Корона. И все то приятное, что она дает. Не работа. Нет. Балы. Рыцарские турниры. Выезды. Раззолоченные платья. Смазливые придворные. Вот этого им хватит и в глаза, и за глаза. А мне — нет. Но мне отец корону оставить не сможет в обход Рудольфа. Марта, милая, я бы попросила тебя его проклясть. Но я знаю, что не поможет. Снимут.

— Не снимут.

— Не обижайся, родная. Но я ведь знаю пределы твоих сил. Ты не самый сильный некромант мира. Тебе нужно многое. И проклятие получится отсроченным. Рудольф до меня раньше доберется. А Абигейл…

— при удаче я смогу их обоих проклясть.

— Я не возражаю. Но что‑нибудь такое… не смертельное, но очень неприятное и естественное. Смо — жешь? Повышенную болезненность, или…

— Бесплодие, — спокойно припечатал Анри. — Все, что нужно для дела, я достану. Волосы там, или одежду…

— Волосы. Или платок с соплями. Пару капель крови. Все, что угодно. Хоть обрезок ногтя. Я — справлюсь.

Марта отлично помнила, как Рудольф хотел отправить ее на костер. А некроманты — они злопамятные.

— Замечательно. Но этого мало, — Мишель тряхнула гривой волос. Белых? Или полуседых? — Марта, я хочу родить полудемона.

— Что!? — Марта.

— Как!? — Анри.

— Почему!? — Рик. Единственный, кто понимал.

— мне нужен изначально умный ребенок. Жестокий. Хищный. Думаете, я не понимаю, что будет со страной? Рудольф дурак. При нем разворуют все. А его дети вырастут копией отца. Через три — четыре поколения таких королей Раденор разорвут на части. Поэтому я хочу, чтобы королем стал мой сын. Я много читала о полудемонах. Жестокость у них в крови. И властность — тоже. В остальном… его воспитание ляжет на ваше плечи. Рик даст ему знания по управлению. Анри — научит владеть оружием. Марта — тебе придется тяжелее всего, сестренка.

— Мишель, я…

— Не надо. Ты стала мне не просто подругой. Сестрой. Но сейчас не время плакать. Наверняка мой сын родится некромантом. Тебе придется обучать его. И не только. Я хочу, чтобы ты заменила ему — меня. Чтобы он не был безумным зверем. Ему нужна мать. Меня не будет. Останешься ты. У тебя будут и свои дети, но ты не забывай Алекса, ладно? Он должен знать, что такое любовь.

Алекс — это я. Александр Леонард Раденор.

Мишель прожила еще два часа после моего рождения. Успела дать мне имя и приложить к груди. И — умерла. В столицу тут же полетел голубь с письмом. А обратно прискакал гонец с известиями. С офи — циальным завещанием, в котором я признавался наследником. Дарованием Анри графского титула с условием, что он будет воспитателем осиротевшего принца до пятнадцати лет. Признанием баронского титула Рика и его права на землю Торрина, при условии, что я могу жить у него, сколько сам пожелаю. И свитком из канцелярии главного храма Светлого Святого, где подтверждалось мое наследное право. Сколько им дед за это отвалил — страшно представить.

Мишель похоронили на утесе над морем.

Я часто прихожу на ее могилу.

Сижу и вспоминаю.

Полудемоны помнят все. Вообще все, с самого рождения. И я тоже помню.

Растрепанные белые волосы, слипшиеся от пота. Ласковые, но слишком слабые руки, прижимающие меня к груди. Вкус молока, смешанный с привкусом крови. Вскрик Марты:

— Госпожа, осторожно, у него зубки…

И тихий голос матери, охрипшей от криков…

— Ничего, ничего… кушай, малыш. Это единственное, что я могу тебе дать. А зубки — зубки тебе по — надобятся. И когти. И оружие. Набирайся сил, родной мой. И расти сильным и умным. А я буду приглядывать за тобой. Если и не с небес, то из темноты. Обязательно пригляжу. А ты помни, что я тебя все равно люблю.

Помню запах крови и смерти от нее. И помню любящие голубые глаза.

Ни у кого потом я не видел такого выражения.

Любви. Нежности. Радости. Обреченности. И — бешенного, безумного, безудержного триумфа.

Принцесса Мишель умирала победительницей.

Его величество король Александр Второй скончался через три луны после смерти дочери. И на престол уселся Рудольф. Его Величество. Первое по порядковому номеру. И тут же закатил грандиозный бал. И рыцарский турнир по случаю своей коронации.