Джордж Мартин - Грёзы Февра Страница 7

Вскоре Французский квартал остался позади, и они вошли в более новый район Нового Орлеана, где проживали американцы. Мрачный Билли оставлял лошадь привязанной возле питейной лавки. Вскочив в седло, он приказал девушке идти рядом. Из города они двинулись в южном направлении и вскоре покинули главную дорогу. Останавливался Мрачный Билли только раз, чтобы дать отдых лошади и перекусить черствым хлебом и сыром, которые он извлек из притороченной к седлу сумки. Эмили он позволил напиться из ручья.

– Вы мой новый масса, сэр? – спросила квартеронка на удивительно хорошем английском.

– Надсмотрщик, – ответил Мрачный Билли. – Сегодня вечером ты познакомишься с Джулианом, девочка. Как стемнеет. – Он улыбнулся. – Ты понравишься ему. – После этого он приказал ей замолчать.

Из-за того что девушка шла пешком, двигались они медленно и достигли плантации Джулиана только к сумеркам. Золотистая местность поросла испанским мхом, идти по которому было тяжело. Дорога тянулась вдоль ручья, петляя в густой чаще. Они обогнули огромный высохший дуб и оказались на просторе. Впереди простирались поля, окрашенные в розовые тона мягкой вечерней зари. Тут же стоял дом.

На берегу протоки ютились старая, полусгнившая пристань и лесной склад. За большим домом сразу начинались лачуги невольников. Но рабов видно не было, и поля, похоже, несколько лет никто не обрабатывал. Дом, однако, оказался не столь велик, какими обычно бывают дома плантаторов, и не столь величествен. Это было довольно скучное строение квадратной формы из почерневшего дерева. Краска кое-где обсыпалась. Глазу зацепиться было не за что, если не считать высокой башенки со стеклянной галереей вокруг.

– Вот мы и дома, – пробормотал Мрачный Билли.

Девушка спросила, нет ли у плантации своего имени.

– Когда-то было, – ответил Мрачный Билли, – много лет назад, когда владел ею Гару, но он заболел и умер, он сам и все его распрекрасные сыновья. Теперь у нее нет имени. А пока закрой рот и поторапливайся.

К дому он подвел девушку окольным путем, остановился у своей двери с висячим замком и отпер ее ключом, который держал на цепочке на шее. В распоряжении Билли имелось три комнаты в части дома, отведенной для прислуги. Он втолкнул Эмили в спальню.

– Снимай одежку, – скомандовал Мрачный Билли.

Девушка негнущимися пальцами начала послушно расстегивать платье, в глазах ее светился страх.

– Не смотри так. Ты принадлежишь Джулиану, и я не собираюсь тебя трогать. Я нагрею воды. На кухне есть ванна. Смоешь с себя грязь и переоденешься. – Он открыл деревянный шкаф с искусной резьбой и извлек оттуда платье из темного бархата. – Думаю, подойдет.

Девушка вскрикнула:

– Я не могу надеть это! Такое носят только белые леди!

– Закрой рот и делай, что тебе говорят, – рявкнул Мрачный Билли. – Джулиан хочет, чтобы ты выглядела шикарно, девочка. – Он оставил ее и прошел на хозяйскую половину дома.

Джулиан с бокалом бренди в руках тихо сидел в большом кожаном кресле. В библиотеке было сумеречно, все вокруг покрывала пыль. Со всех сторон Джулиана окружали книги, принадлежавшие Рене Гару и его сыновьям. За многие годы к ним никто не притронулся. Деймон Джулиан к числу читателей не относился.

Войдя, Мрачный Билли, не произнеся ни слова, остановился на почтительном расстоянии. Первым заговорил Джулиан.

– Ну, что?

– Четыре тысячи, – ответил Мрачный Билли, – но она придется вам по вкусу. Юная, милая и нежная, красивая, по-настоящему красивая.

– Другие вскоре придут. Алан и Жан уже здесь. У них руки чешутся. Когда она будет готова, проводи ее в бальный зал.

– Хорошо, – быстро ответил Мрачный Билли. – На аукционе возникли кое-какие проблемы, мистер Джулиан.

– Проблемы?

– Креольский мошенник по имени Монтрейль тоже хотел купить ее, и ему не понравилось, как я его обставил. Боюсь, как бы он не проявил излишнего любопытства. Он игрок и все время околачивается в игорных залах. Не нужно ли мне позаботиться о нем как-нибудь темной ночкой?

– Расскажи мне о нем, – велел Джулиан.

Голос у него был тягучий, мягкий и глубокий, чувственный, богатый оттенками, как хороший коньяк.

– Молодой, смуглый, с черными глазами и черными волосами. Высокий. Говорят, дуэлянт. Крепкий мужчина. Сильный и худощавый, но со смазливым лицом, как у большинства из них.

– Я сам позабочусь о нем, – сказал Джулиан.

– Хорошо, сэр, – ответил Мрачный Билли Типтон и удалился на свою половину.

Стоило Эмили облачиться в бархатный наряд, как она сразу преобразилась. От рабыни и ребенка не осталось и следа; умытая и хорошо одетая, она стала юной женщиной таинственной, почти неземной красоты. Мрачный Билли внимательно осмотрел ее.

– Что ж, порядок, – сказал он. – Пойдем, ты отправляешься на бал.

Бальный зал был самой большой и величественной из комнат дома. Его освещали три огромных хрустальных канделябра, в каждом из которых горело не менее сотни крошечных свечей. На стенах висели колоритные полотна с изображением местных пейзажей, написанные маслом. Красивые деревянные полы сияли. В одном конце зала имелись широкие двустворчатые двери, открывающиеся в холл. С другой стороны поднималась большая лестница, раздваивающаяся наверху, перила ее тоже сияли.

Когда Мрачный Билли ввел девушку, их уже ждали.

Их было девять, включая и самого Джулиана: шесть мужчин, три женщины. На мужчинах темные костюмы европейского покроя, на женщинах – платья из бледного шелка. Все, кроме Джулиана, почтительно ожидали на лестнице, неподвижные и молчаливые. Мрачный Билли их знал: бледные женщины именовали себя Адрианна, Синтия и Валерия, смуглый красавец Раймон с мальчишечьим лицом, Курт с горящими, как уголья, глазами и прочие. Один из них, Жан, в ожидании слегка подрагивал. Его губы не в состоянии были прикрыть длинные белые зубы, кисть руки нервно трепетала. Обуреваемый жаждой, он все же не предпринимал никаких действий. Он ждал Деймона Джулиана, все они ждали Деймона Джулиана.

Джулиан пересек зал и приблизился к юной рабыне. Двигался он с природной грацией кота. Как лорд, как король. Он наступал, как наступает ползущая темнота, густая и неотвратимая. Джулиан казался смуглым, хотя его кожа была очень бледной; ее оттеняли черные вьющиеся волосы и траурный костюм, глаза сверкали как алмазы.

Он остановился напротив рабыни и улыбнулся. Джулиан обладал очаровательной улыбкой искушенного жизнью человека.

– Изумительна, – только и произнес он.

Эмили покрылась румянцем и попыталась было что-то сказать.

– Заткнись, – резко оборвал ее Мрачный Билли. – Не произноси ни слова до тех пор, пока мистер Джулиан не велит тебе.