Всеволод Буйтуров - Золотой Разброс 4. Огольцы Страница 7

Вон, слыхал от заезжего торговца святынями, что предлагали ему приобрести по дешевке гвозди, коими уязвлен был в Крестных муках наш Спаситель. Он попробовал на изгиб — мягкие. А жулик-купец одно свое лопочет: это какой-то алюминий, мифрил то бишь. Одноразового применения гвозди, для второй казни уже не годны по причине мягкости. А один раз вполне заколотить можно. Дескать, в библейские времена его только личный алхимик Понтия Пилата добывал. Для экзекуций особой важности. Погоди, увещевал жулик, пройдут века и кресты, и иконки из него за милую душу делать станут и в храмах продавать!

А те гвозди от Святого Креста, что обрела Святая Елена, как раз истинная профанация, очковтирательство и политический трюк царицы и ее сыночка, чьим именем Константинополь назван. Поняли теперь, господа? Вот он какой, погрязший в корыстолюбии Царьград!

А Волхв, который роду Сермягиных лошадиное будущее предрекал, точно подлинный, на аукционе до сих пор выставлен: больно цена велика. И головы Крестителевы еще остались.

Про конскую голову, что Олегову коню принадлежала, точно не скажу: может, кто и купил. За нее недорого просили. Опять же, кому из басурман она понадобиться может. Разве что, какой наш православный паломник раскошелиться решит. Да и то вряд ли. Вот в прошлую ярмарку там череп Олегова коня вкупе с кожей змеи, от которой князь смерть принял выставляли, ушел с торгов мигом и за хорошую цену. Оказался поддельным и кожа невесть ского содрана! Скандал на всю ярмарку!

— Чего же такую реликвию, мсье Иван, не выкупаешь? Ведь свидетельствуют же, что твой Волхв настоящий? Вопрос нескромный, но не праздный. Мы же, кроме кличек мушкетерских, еще и настоящие дворянские титулы имеем, а при них и доходы кой-какие. Друзьям всегда помочь готовы. Это только у Усатого, что в Париж сейчас несется на крыльях любви, ничего за душой нет, кроме нашей дружбы да творческого союза с Максиком Дунаевским, который ему репертуар предоставляет, чтоб глотку драл.

— Что за имя? Венгр? Поляк? Итальянец? Я такого ни в России, ни за границей не встречал? — Удивленно спросил Иван.

— Да мы и сами толком не знаем. Видать еще в Гаскони с ним наш приятель знакомство свел. Наверное, гасконский менестрель, или как там в этой нищей Гаскони бродячих певцов прозывают!

— Да полно, братцы! Давайте еще по стакану опрокинем. А деньжонками к лошадиному аукциону поможете — сторицей верну. Мне контесса Валькирьяни одно дело выгодное в Сибирском краю предложила. Там дальние, но их родственницы, многие века разведением особых боевых пород лошадей занимаются. Подчиняются те лошади только сакральному животному языку. И то, если женским голосом команда отдана. Ни всадников, ни вооружения не требуют.

Если таких зверей на торги европейским монархам выставить да к ним по парочке тайному языку девиц обученных прибавить, можно всю карту Европы и Азии заодно в мелкие клочки разорвать. А потом новые невиданной мощи державы собрать. Трофеев при этом обрести несметное количество.

(Контесса и ее соратники представляли будущий передел мира несколько иначе, чем Иван).

— Интересно рассказываешь, Иван Сермягин, — отвечали мушкетеры. — Кабы еще ту контессу Валькирьяни послушать. Нам она ничего такого не говорила. Только лошадей отменных по приемлемой цене достать обещала.

— Погодите, господа! А ведь поминала она о важном деле в каких-то варварских краях. Можно, дескать, тысячи пистолей с луидорами заполучить, если удалью не обделен и шпагой хорошо владеешь! — Вспомнил Атос.

— Было что-то такое, ‑ припомнил и Арамис, любуясь кружевным платочком и томно вздыхая. — Но, боюсь в этот раз нам не по пути. Пора штудировать труды святого Августина.

— Подождет твой Августин! — категорично заявил Портос, уже сам себе наливая водку в стакан и отламывая добрых полкружка чесночной колбасы. — Угощайтесь друзья! Прошу без церемоний. На языке нашего друга герцога Бэкингема такой вид обслуживания называется сэлфсервис…и, к тому же— в ближайшую среду в Версале дают бал. Как раз по случаю представления ко двору контессы и ее родственницы инфанты Изабель. Мы в числе приглашенных. А Усатому Констанция приглашение организует. Целых восемнадцать лет сорванцу. Пора уже о маршальском жезле думать, карьеру строить начинать. Жизнь солдата порой слишком скоротечна.

— Только прошу иметь в виду благородные господа: сразу после Версаля — Сибирь. И контесса с инфантой за нами последуют в город именуемый Чумск. — Резюмировал князь Иван. Странное тут дело, но…

— Странное, так и ладно. Мы теперь, Иван, твои должники. Долги отдавать надо. Ты нам здорово помог в этом деле с подвесками. Конечно, историки все переврут и скажут, что один из нас просто сплавал на корбле в Туманный Альбион. Все просто забудут, что последний корабль у нас из под носу увела Миледи Винтер, несмотря на все старания нашего молодого друга д ,Артаньяна. Ты – герой и великий пловец. — Сказал Арамис.

— А если можно еще и карманы пистолями набить, отдавая долг, то это как раз по мне! — заключил Портос.

ОГОЛЬЦЫ 2

Больничный дом не знал такого скопления пациентов со времен своего перемещения с берегов Ладоги. В те годы полнился он истинными и мнимыми онкобольными, собранными за долгие годы сумасшедшим доктором Лхасараном (и тоже Цэрэмпиловичем) в Ладожском филиале одного странного института в соответствии с его теорией поиска ключа к подсознанию разбросанцев — людей, подвергшихся глобальному воздействию, описанному в книге «Золотой Разброс».

Те больные давно забыли про свои недуги и стали полноправными и полноценными членами Племени.

Егоза Варька велела стащить в Лиственничный дворец всех, пострадавших от ее опытов в искусстве боев без правил с применением морока.

Первым делом озаботилась Варвара здоровьем храбрых стариков. Подошла, каждого по седой голове погладила, что-то в ушко шепнула. Подпрыгнули деды и давай глазами зыркать: где супостат?

Незаметно оказались они в кружке, образованном дружиной.

— Нет боле супостата! Которые пока живы, сейчас в Больничный дом переведены будут для лечения.

— А мы как же? Вроде тоже ранетые были. В самом начале. Помочь-то хоть при нашей старости да маломощности успели?

— Без вас, Почтенные Старцы, не получилось бы такой великой победы. Я — Атаман Ерофей своей воинской властью и по приказу Великих Ханов жалую Вас, Почтенные Старцы, Новыми Красными Кафтанами. Отныне Вы будете носить наименование Пожизненных Почетных Дружинников до конца дней Ваших. — Ерофей чему-то смутился, затем решительно махнул рукой. Достал из необъятных карманов новые кушаки и каждому деду сам повязал. — Это личный от меня подарок. Вы умнее всех оказались: на посту были, пока мы тетеревов стреляли. Вы и брань первыми приняли.