Андрей Мартьянов - Видение былого Страница 7

— Что? — насторожился Конан.

— Забытая Земля весьма изменчива. В Ямурлаке, это я по прошлому путешествию помню, есть несколько основных ориентиров, вроде озера Зеленой Тени или вересковой пустоши, где обычно отдыхает Тач. Скалы там всякие, река... А вот остальное меняется, причем довольно часто. Утром ты видишь сосновый лес, а проезжая в этих местах ближе к закату, оказывается, что лес пропал, на его месте образовалось болото с зарослями камыша, в которых свили гнезда водяные дракончики. На следующий день дракончики перемещаются на пять лиг в сторону гор, их заменяют поющие жабы — знаешь, такие здоровые, розовые в фиолетовую крапинку? — на месте же болота вырастает пальмовая роща...

— Поющие жабы? — Конан умиленно посмотрел на меня.— Розовые, говоришь? В крапинку? А может, в полосочку? Хальк, ты слишком много выпил. Что поют хоть? Героические баллады, чувственные девичьи лэ или похабень какую?

— Услышишь — не обрадуешься,— мстительно и обиженно заявил я. Надо же, Конан не верит мне — опытному путешественнику, знающему таинственный Ямурлак почти как свои пять пальцев! — Сии чудовища...

— Оранжевые в полосочку?

— Не в полосочку, а в клеточку. Так вот, сии чудовища завлекают простодушных киммерийцев в самую трясину, после чего увлекают жертв на дно и....

— ...И предаются с ними безобразным оргиям,— зевнув, заключил Конан.— Все, шутки в сторону. Я иду спать, завтра вставать рано. Где нас устроишь, надеюсь, не на сеновале?

Я показал Конану и его сыну обширна спальню на втором этаже, Ротан ушел в свою комнату, а пронырливый хозяин Нового Замка устроился в кабинете, запалил десяток свечей воровато оглянувшись, достал из шкатулки не сколько чистых листов пергамента и начал аккуратно заносить на выделанную телячью кожу все события минувшего дня. Конан узнает — убьет!

Рассказ второй

Кривые дорожки Ямурлака

Очень долго я размышлял, какую истинную цель преследует варвар, отправляясь в Ямурлак, но не сумел найти ответа. Головоломка не желала открывать свой секрет. Конан обмолвился вчера, будто хочет «поговорить» с Тицо, но о чем, простите, им разговаривать? О прошлом, будущем, настоящем? Каким образом связаны невероятное известие о том, что Конан пожелал оставить обитаемый мир, и его прощальный визит в Гандерланд?

Полагаю, что сам все увижу и услышу. Если, конечно, нас пропустят в Закрытые земли.

Король, Ротан, Конн и я выехали из Нового замка с рассветом — солнце едва показало багровый краешек над едва различимыми эазубринками Немедийских гор, оставшихся за нашими спинами. Мне пришлось ехать впереди, показывая дорогу: сначала по склону холма в обход непролазной чащи, заваленной буреломом, мимо Лебяжьего озера, получившего от меня столь поэтическое название из-за расположенных по его берегам гнездовий лебедей, потом через сосняк к Ямурлакской границе.

Здесь еще сохранились засеки и каменные охранные знаки, возведенные в очень древние времена, когда люди опасались, что из Забытой страны полезет зубастая, непривлекательная внешностью и характером нечисть. Вот пожалуйста, справа по ходу лошадей из травы торчит столб с высеченным солнечным коловоротом и рунической надписью (я несколько лет бился, пытаясь расшифровать таинственный алфавит, но потерпел неудачу — видимо, символы сохранились со времен кхарийцев, о которых нам известно очень мало), чуть подальше — более новый деревянный идол: творчество суеверных кметов из деревень. Ощерившаяся клыкастая физиономия истукана призвана пугать возможных непрошеных визитеров из-за Туманной стены, а изображения домашних животных должны навевать ужас на демонов — многие иномировые чудища боятся собак и лошадей.

— Удивительное дело,— вдруг подал голос Ротан, оглядываясь на меня.— Папа, ничего странного не замечаешь?

— Н-нет...— запнувшись ответил я.

— В лесу очень тихо,— сказал Конан, ехавший позади.— Возле Ямурлака всегда так?

— Да, любопытно...— я прислушался. Только мягкое постукивание копыт и дыхание наших лошадей нарушало глухую тишину. Молчали птицы, не скрипели ветви елей, пропали цоканье белок и стук дятлов. Обычно возле Ямурлака, куда не отваживаются заходить люди, великое и непуганое множество зверья — кметы предпочитают охотиться в стороне, в более безопасных лесах. А я — человек не суеверный, исходил все окрестности по множеству раз, пытаясь отыскать дорогу в Ямурлак. Однако ничего подобного доселе не видел. Животные чувствуют опасность гораздо острее человека и предпочитают бежать от нее. Я встревожился и позвал Конана:

— Послушай, а ты уверен, что мы не попадем в расставленную Тицо ловушку? Вдруг этот поганец решил отомстить тебе за давнюю историю в Тарантии? Все-таки мы тогда не прикончили его только по чистой случайности.

— Нет,— отрицательно покачал головой варвар.— Тицо никого из нас не тронет. По меньшей мере до времени, пока я не окажусь на пороге его дома. Если, правда, у него вообще есть дом... Но вот устроить какие-нибудь мелкие гадости по дороге у него ума хватит. Вроде испытания — преодолеете, добро пожаловать в гости, а нет — катитесь восвояси. Знаешь, как в сказках про заколдованные замки?

— Здесь не сказка,— недовольно проворчал я.— Ямурлак реален. Как реально и то, что звери, живущие в этом лесу, разбежались незнамо куда.

— Они просто отца перепугались — все-таки король приехал,— скептически вставил Конн — Смотрите-ка, туман! Это и есть Ямурлак?

— Да. Мы на рубеже.

Впереди четырех всадников поднималась в необозримую высь бурлящая облачная стена. Клубы тумана стлались по жухлой траве, его струйки перетекали через разлапистые сучья старых деревьев, иногда казалось, что в серовато-белом мареве мелькают смутные тени каких-то невиданных тварей. Такую картину я наблюдал далеко не первый раз, все знакомо и привычно.

— Подождите здесь,— сказал я, не оборачиваясь.— Хочу провести маленький опыт. Проверю, пропустит меня облако или нет.

Конан натянул поводья, останавливая жеребца, а я под заинтересованными взглядами попутчиков направил лошадь прямиком в гущу тумана. Кобылка шла ровно, не беспокоясь. Главное — не давать ей сворачивать, ехать по прямой.

Ничего не вышло. Лошадь прошла не более сорока шагов, непроглядная мгла, в которой я не мог узреть даже кончики своих пальцев, сжимавших повод, поредела, осталась позади, и я выехал из облака в нескольких ярдах правее того места, где остались Конан и наши наследники. Меня, как и стократ прежде, завернуло обратно.

— Не пропускает,— сказал я, подъехав к киммерийцу.— Боюсь, придется возвращаться несолоно хлебавши.