Брендон Сандерсон - Город богов Страница 70

Грустные размышления прервал шорох. Он доносился не из коридора или из-за окна, его источник был где-то рядом. Испуганная Сарин села в кровати и приготовилась прыжком вскочить на ноги. Только тогда принцесса поняла, что шум доносится из-за стены. Она недоуменно нахмурилась: с той стороны к ее спальне не примыкали комнаты, это была внешняя стена с окном, открывавшимся на город.

Шорох не повторился, и Сарин поспешила убедить себя, что это оседают стены дворца. Несмотря на снедающие ее тревоги, принцессе нужен был отдых.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Дилаф появился в дверях кабинета Хратена, занятый своими мыслями. Но тут он увидел сидящего в кресле у стола элантрийца.

Артет едва не умер от потрясения.

Хратен усмехнулся, наблюдая, как у жреца выпучились глаза и перехватило дыхание, а лицо приобрело сходный с доспехом джьерна оттенок.

— Храггат Джа! — выпалил артет первое пришедшее в голову фьерденское проклятие.

Хратен вздернул брови — не потому что ругательство обидело его, но скорее удивленный, как легко оно сорвалось с губ Дилафа. По всей видимости, артет погрузился во фьерденскую культуру с головой.

— Поздоровайся с Диреном, артет! — приказал верховный жрец, указывая на элантрийца. — И будь любезен воздерживаться от поминания имени Джаддета всуе. Мне бы не хотелось, чтобы ты перенял эту фьерденскую привычку.

— Он элантриец!

— Верное наблюдение, артет. И даже не думай о том, чтобы предать его огню.

Хратен откинулся в кресле, с улыбкой наблюдая, как Дилаф пытается прожечь взглядом элантрийца. Он знал, как поведет себя артет, когда вызывал его, и, хоть считал мелкие гадости ниже своего достоинства, наслаждался моментом сполна.

Дилаф наградил джьерна полным ненависти взглядом, но тут же постарался прикрыть его покорностью.

— Что он здесь делает, хроден?

— Меня посетила мысль, что нам следует знать врага в лицо, артет.

Хратен поднялся и подошел к перепуганному элантрийцу. Они с Дилафом говорили на фьерделле, и на лице Дирена замерли недоумение и животный страх.

Джьерн присел перед ним на корточки, изучая демона.

— Они все лысые? — с интересом спросил он артета.

— Поначалу нет. — В голосе жреца все еще звучала обида. — Когда кораитские собаки готовят их к отправке в Элантрис, у них обычные прически. И кожа гораздо бледнее.

Хратен провел ладонью по щеке пленника, на ощупь кожа оказалась жесткой. Элантриец не сводил с него перепуганных глаз.

— А черные пятна? Они выступают у всех?

— Первый признак, хроден. — Дилаф, казалось, смирился обстоятельствами. Или же сумел подавить первый всплеск ненависти, перейдя к более сдержанной форме отвращения. — Обычно шаод случается по ночам. Когда проклятые просыпаются, на них обнаруживают темные пятна. Со временем вся кожа темнеет до серовато-коричневого цвета, как у него.

— Как у мумии, — заметил верховный жрец. В свое время он посещал Сворданский университет и видел хранящиеся там для изучения тела.

— Наподобие. Но кожа — не единственный признак, хроден. Их внутренние органы также гибнут.

— Откуда ты знаешь?

— Их сердца не бьются, а мозг не работает. У нас остались свидетельства с первых дней реода, до той поры, как их заперли в городе. За несколько месяцев они впадают в ступор, едва передвигаются и только и делают, что стонут от боли.

— Боли?

— Их души горят в пламени властелина Джаддета, — пояснил Дилаф. — Оно разгорается внутри них все ярче, пока не поглотит разум. Это их кара.

Хратен кивнул и отвернулся от элантрийца.

— Вам не следовало прикасаться к нему, — сказал артет.

— Кажется, ты утверждал, что лорд Джаддет защитит верных ему. Чего мне бояться?

— Вы привели в церковь исчадие ада, хроден.

Джьерн фыркнул.

— Ты прекрасно понимаешь, артет, что в этом здании нет ничего святого. Мы не можем освятить землю страны, которая не исповедует Шу-Дерет.

— Конечно. — По неизвестной причине глаза Дилафа загорелись жадным огнем.

Его выражение навеяло на Хратена тревогу. Возможно, не следует оставлять его в одной комнате с элантрийцем надолго.

— - Я призвал тебя, чтобы ты начал приготовления к вечерней проповеди. Я буду занят: я хочу расспросить элантрийца.

— Как прикажете, хроден. — Жрец не сводил глаз с пленника.

— Ты свободен, артет.

Дилаф недовольно заворчал, но проворно покинул кабинет и отправился выполнять приказ джьерна.

Хратен повернулся к элантрийцу. Что бы ни утверждал артет, жалкое существо не казалось лишенным разума. Доставивший его капитан элантриискои гвардии называл его по имени, что означало, что тот не лишен дара речи.

— Ты понимаешь меня, элантриец? — Дирен кивнул.

— Интересно, — задумчиво произнес джьерн.

— Чего ты от меня хочешь? — спросил элантриец.

— Просто задать несколько вопросов.

Хратен вернулся к столу. Он с любопытством осматривал сидящее перед ним существо; ни разу за время многочисленных странствий ему не доводилось видеть похожую болезнь.

— У тебя есть еда? — При упоминании о пище глаза пленника блеснули диким огнем.

— Если ты ответишь на мои вопросы, я обещаю отослать тебя обратно в Элантрис с полной корзиной хлеба и сыра.

Существо ожесточенно закивало.

«Голодный, — с любопытством отметил Хратен. — И что там говорил Дилаф, нет сердцебиения? Может, болезнь поражает обмен веществ, и сердце бьется так быстро, что удары невозможно уловить? Отсюда и повышенный аппетит».

— Кем ты был прежде, чем попал в Элантрис?

— Крестьянином, господин. Работал на полях Эйорской плантации.

— И как долго ты прожил в Элантрисе?

— Меня отправили туда осенью. Семь или восемь месяцев? Я потерял счет…

Получалось, что еще одно утверждение Дилафа о том, что элантрийцы впадают в ступор, оказалось неверным. Хратен задумался, пытаясь определить, какие сведения о проклятом месте пойдут ему на пользу.

— На что похожа жизнь в городе?

— Она ужасна, господин. — Дирен опустил голову. — Там правят банды. Если забредешь не туда, они могут погнаться за тобой и сильно побить. Никто не рассказывает новичкам о правилах, так что если не быть осторожным, можно забрести на рынок… Там очень плохо. А теперь появилась новая шайка, рассказывают элантрийцы на улицах. Четвертая, сильнее прочих.

Существование банд указывало на наличие хоть какого-то общества. Хратен нахмурился. Если верить пленнику и банды действительно отличаются жестокостью, то можно использовать их перед прихожанами как пример свракисса, порождений зла. Тем не менее, глядя на покорного Дирена, джьерн начал думать, что лучше продолжать проклинать Элантрис на расстоянии. Если многие элантрийцы окажутся такими же безобидными, как сидящий перед ним крестьянин, жители Каи не примут идею о демонах всерьез.