Виктор Чирков - Планета легенды Страница 70

– Столько времени лежало, и сохранилось, – удивился котище.

– Может листы заговорены? Не отвлекай. Я читаю. «Сегодня великий день, сегодня пришла удача, поэтому я, член ордена, позволю себе обновить священную историю. Достойный подарок для великого духа бездны. Она позволит освежить нашу кровь и дать силу, оживить веру. Жалкие людишки, своей кровью лишь продлевают агонию, а это возрождение нас, великий шанс, последний шанс.»

– Теперь продолжение, как интересно… «Я, великий жрец, хранитель свитка – повествую, но не о том, о чем предполагал. Сегодня семнадцатого числа, второго летнего месяца года Друхна мне даже не представить масштабы беды, постигшей нас. Ничто не предвещало беды. Ритуал протекал как обычно. Успешно прошла первая „котлета“. Внесли основную жертву, но когда кандалы замкнулись, женщина пришла в себя. Это еще не предвещало катастрофу, но жертва сделала невозможное – во время ритуала повредила защиту изнутри, великие силы вырвались на волю. Я увидел все словно с холма. Жертва оказалась отвергнута и исчезла в их мире… Уходя, она разрушила камень Корн, а это значит, что ушла сила из нижнего храма. Если погиб камень верхнего храма, дорога к Ним, закрыта. Лопнул пояс седьмого демона, обрушившись в туман. Высох источник забвения… Кто без него согласится… Поврежден верхний храм. Все присутствовавшие погибли. Я всем своим существом ощутил эти удары, силы оставляют меня, попробую выбраться, может – кто-нибудь уцелел…»

– Узнать уцелел ли кто, он не успел.

– По-моему они не только сохранились, но и восстановили организацию, – вздохнул Марк.

– Вернемся к началу листа. Что такое «котлета» – не совсем понятно, а вот судьба некой леди более-менее ясна. Видимо, она уцелела. Похоже искать ее нужно «по ту сторону камня».

– Но, первое – камень разрушен, второе – та ли это леди…

– Не понимаю твоего пессимизма, даже не все дочитал. Там еще постскриптум есть! Прочти его…

Марк снова углубился в текст. Он долго молчал, наконец произнес: «P.S. Неужели она воспользовалась силой своего ожерелья? Но не было в нем никакой магии. Эти золотые листья – лишь женское украшение. Мы всегда раньше оставляли атрибуты силы на жертве, это увеличивало эффект… Теперь же вместо личной вечной жизни – общая лодка перевозчика душ на кладбище…»

– Она.

– Даже мне это ясно из простого логического заключения, – проворчал Пуфф, – в путь?

– Не торопись, – охладил его пыл Ян, – этот камень Корн – погиб. Что происходит в верхнем храме – неизвестно. Как нам отправиться по следу леди – не совсем понятно.

– Это как раз понятно, – мрачно изрек Марк, – лечь на камень, после – вскрыть вены ритуальным ножом.

– Да, один раз уже пробовали, – вздохнул Пуфф – особенной радости это у меня не вызвало.

– Может быть, еще посетим местное кладбище?

– Ты по поводу последней фразы? – переспросил Марк.

– Да.

– По-моему это просто аллегория.

– Аллергия? – переспросил Пуфф, – это точно, особенно на мелких зеленых человечков и мучное, а так же столетнюю пыль…

– Нет. Он наверное, имел в виду, просто смерть всех участников церемонии. В мифологии встречается образ Харона, перевозчика душ в подземном царстве, но ни как не на кладбище.

– Давайте заедем туда по пути к Верхнему храму?

– Чего ты так хочешь заглянуть…

– Нужно проверять все версии.

Марк внимательно посмотрел на Пуффа.

– Любезный друг, убедительно прошу вести себя прилично.

– Я всегда – сама скромность…

Местное кладбище находилось в конце переулка, проходившего между гостиницей и местом службы отца Феофана. Величественный, строгий портик в древнегреческом стиле отделял тот мир от этого… В боковых частях здания размещались какие-то помещения, посредине же широкий проход, завершавшийся черной мраморной лестницей в долину надгробий.

По обеим сторонам прохода имелись скамьи. На одной из них сидел мрачного вида старец в рубище.

– Добрый вечер, любезный господин.

– Постояльцы…

– Мы лишь хотим осмотреть местные памятники, интересуемся археологией, – продолжил Марк, незаметно взяв Пуффа за бок.

Старик поднял голову, под веками оказались черные глазные яблоки, что нисколько не мешало ему прекрасно видеть, правда, не так как люди. Его взгляд перешел с Марка на Яна, наконец удостоили своим вниманием и котищу.

– Боги, – прошептал он, – вот откуда гроза-то. Демон, в компании с ним… Да еще это чудовище!

Пуфф уже приготовил достойный ответ, но не успел. Почувствовав с другого бока лапу Яна, счел благоразумным приберечь ответ до удобного случая.

– Ну, так как, проводите нас? – подключился к разговору Ян, мы вас вознаградим, протягивая монету (заботливый эконом успел положить ему в карман несколько золотых, с напутствием «пригодится»).

Старец взял иссохшей, рукой с грязными ногтями золотой.

– Настоящий, с виллы, – констатировал он, – из таких рук не отказываются, удачи не будет. Вот только, к сожалению, перевезти я вас не смогу, для моего транспорта вы – ноша непосильная.

– Нам и не нужно, – возразил Марк.

– Нужно, туда нужно… Хорошо экскурсия, так экскурсия… Меня зовут по-разному, пусть будет Харон.

Путешественники переглянулись. Старик двинулся по ступеням. На середине лестницы он остановился, дожидаясь спутников. На лице Харона читалась сначала усмешка, постепенно переходившая в удивление, по мере того как троица без последствий, словно ее и не существовало, пересекла ступень из белого мрамора.

– Не мое это дело. Попросили – показал, – ворчал он.

За чертой простиралась низина, без конца и края. Туман плыл над рядами надгробий, редкими кустами незнакомой растительности. Здесь словно пролегала граница иного мира. Солнце, весело светившее над поселком, осталось за входом в этот город мертвецов. Сумрак, серый пасмурный день, белесая липкая мгла властвовали за белой ступенью вниз. Слева от входа на волнах тумана покачивалась полупрозрачная лодка с веслами.

– Неужели еще одно вложение?! – удивился Ян.

– Прохладное местечко…

– Да. Это выше моего понимания, но все оплачено, к тому же попробуй не выполнить их просьбу. Черного бандита и так держат, – сказал сам себе экскурсовод, добавив громче, – прошу, может у вас есть пожелания?

– Например, в одном документе, найденном нами на развалинах сказано: «Теперь же вместо личной вечной жизни – общая лодка перевозчика душ на кладбище…»

– Совсем ничего не понимаю, – вздохнул старец, – вам то, до них какое дело? Впрочем, а мне до вас? Идемте.

С главной аллеи повернули налево. На покосившемся гранитном монументе вместо надписей красовалось многоточие в кавычках. Могила просела. В воздухе ощущалась сырость, тлен.