Уэн Спенсер - Эльфдом Страница 73

Когда Тинкер вылезла из шкафа, ее уже дожидалась Лимонное Семечко. - «Доми, они просят отключить защитные заклинания».

Лицо Пони тут же превратилось в маску воина, и он мотнул головой — опасно опускать защиту. Лимонное Семечко ждала ответа Тинкер.

Когда она позвала Цзина, он пришел один и без оружия, веря, что с ней он будет в безопасности. Теперь он просит довериться ему.

«Отключите их», - ответила Тинкер. - «И проводите Цзина во внутренний двор. Так все тэнгу могут расположиться на крыше».

Лимонное Семечко широко распахнула глаза при мысли о тэнгу на крыше, но только поклонилась и быстро удалилась.

Выйдя во внутренний двор, Тинкер обнаружила, что все магические огни погашены, и сад персиковых деревьев погрузился во мрак. В небе над ней хлопали невидимые черные крылья, скрытые ветвями деревьев. К барабанам присоединилось пронзительное пение флейт и тонкий звон стальных гонгов. Звук становился громче — музыканты шли по главному коридору.

Рука Тинкер окружили ее плотным кольцом, держа руки на эфесах идже, готовые в любой момент вытащить мечи.

Из коридора вынырнула толпа маленьких человечков, несущих бумажные фонарики. Тинкер сбилась со счета после первой дюжины. Они рассыпались по двору, постепенно освещая все вокруг, в деревьях мелькало все больше и больше огоньков. Один подбежал к ней. Им оказался маленький Джоуи Шоджи в белой тунике с красными отворотами, бумажный фонарик у него в руках был чуть ли не больше его самого.

«Джоуи, что происходит?» - спросила Тинкер.

Он прижал палец к губам. - «Тшш, идет Провидение».

Цзин как-то рассказал ей, что Провидение — дух-защитник тэнгу. Будучи Избранным, он считался ребенком Провидения. Из того, что ей удалось узнать, она заключила, что их дух-защитник — дракон.

Значит, в Питтсбурге живет еще один дракон?

За носителями фонариков последовали музыканты. Пронзительно свистели флейты. Гонги выглядели и звучали как разбитые кастрюли. Звук барабанов менялся от высокого и тонкого к резкому и деревянному. Вместе они создавали грубую музыку без определенной мелодии. Только Тинкер подумала, что каждый музыкант играет на свой лад, не обращая внимания на других, и они все разом вошли в раж. Наконец, появился облаченный в белоснежные робы Цзин. Он танцевал медленный механический танец, переходил из одной позы в другую. Перед каждой новой позой он делал резкий шаг вперед. Его прерывистый путь сквозь темноту деревьев походил на серию фотографий.

Сразу за Цзином шел Рики — одет в черное, за спиной крылья, вооружен мечами, на лице боевой раскрас. За ним следовала дюжина вооруженных тэнгу, все с мечами, но ни одного пистолета или ружья. Младшая сестра Рики, Кейко была среди почетного караула.

В хвосте процессии двенадцать тэнгу несли небольшую святыню и еще дюжина — барабан более двух метров в диаметре. Большой барабан установили на специальной подставке, шесть барабанщиков окружили его и застыли в ожидании. Провидения нигде не видно. Почетный гость не явился на прекрасно подготовленную специально для него вечеринку. Опять же, если бы Провидение был в городе, Рики не стал бы красть Тинкер две недели назад, и обшаривать с ног до головы, ища признаки того, что она является Избранной Торопыги. Он отчаянно пытался найти нового защитника для своего народа. Или без Цзина Провидение не стал бы опекать тэнгу?

Пронзительный почти режущий слух свист флейт резко оборвался, и на секунду тишину нарушал только шелест ветра в листве.

Все шесть барабанщиков разом взмахнули палочками — раздался один глубокий как стук гигантского сердца удар. Второй удар. И третий.

Внезапно, охваченные одним диким порывом, все барабанщики начали абсолютно синхронно выбивать бешеный ритм.

Цзин подошел к святыне, низко поклонился ей и открыл переднюю часть.

Тинкер задохнулась, увидев, что находится внутри маленькой святыни — драконья шкура.

Цзин поднял шкуру и повернулся, держа голову дракона высоко над собой. Шкура легла ему на плечи и скрыла его из виду. Снова оглушительно душераздирающе засвистели флейты, с бешеной быстротой гремели гонги.

Цзин снова начал танцевать, уже быстрее, но так же прерывисто меняя позы. Теперь в движениях был смысл. Каждая поза в точности повторяла Торопыгу, маленький дракон двигался с той же безжизненной резкостью.

Тинкер только сейчас заметила, что в ужасе закрыла рот ладонью и стояла так, крепко прижав пальцы к губам. В один ужасный миг ей почудилось, что это шкура Торопыги, но она не того цвета — ярко золотой вместо кроваво-красного.

Это Провидение? Или, по крайней мере, шкура духа-защитника тэнгу? Что случилось с ним? Какой монстр мог освежевать такое гениальное создание? И какого черта тэнгу притащили ей его шкуру? Свято чтимый эльфами обычай сжигания своих мертвых внезапно показался очень разумным и благочестивым.

Цзин-дракон кругами танцевал вокруг Тинкер и ее Руки. Огромный барабан звучал подобно стуку гигантского сердца, от него по телу проходила дрожь. Флейты отчаянно вопили. Голова дракона нырнула, поднялась и повернулась, пародируя то, как Торопыга с интересом изучает все вокруг себя. Пустые глазницы осмотрели ночное небо, крыши, усыпанные беззвучно наблюдающими тэнгу, стоящий на коленях почетный караул, маленьких носителей фонариков. С оглушительной быстротой мелодия неслась к финалу.

Внезапно по деревьям пронесся порыв ветра, Тинкер почувствовала всплеск магии. Цзин резко застыл, музыка тут же прекратилась.

Голова дракона смотрела в противоположную ей сторону.

Волосы на голове Тинкер встали дыбом — дракон медленно повернулся и окинул ее взглядом сверкающих глаз. Гребень на спине Цзина поднялся, и затрещал от магии.

«Тинкер хэнанан». - Голос был слишком глубоким, тяжелым и громким, чтобы принадлежать Цзину. - «Манамана дааааа собададада».

«Принцесса Тинкер», - прошептал Рики по-эльфийски, все еще сидя согнувшись в поклоне. - «Наш великий защитник, Провидение, приветствует тебя».

Все выглядело слишком жутко.

«Ты никогда не говорил мне, что он мертв», - прошептала Тинкер по-английски.

Рики вздрогнул и еле заметно предупреждающе качнул головой. Похоже, Провидение отлично понимает английский — дракон рассмеялся. Его дыхание теплой волной прошлось по Тинкер, она почувствовала запах ветра после шторма. Он обрушил на нее нескончаемый поток слов. Цзин как-то сказал ей, что драконы крайне многоречивы и уклончивы, и их нельзя торопить — это считается грубостью.

«Это ошибка юности», - Рики синхронно переводил слова Провидения. - «Не знающие страданий и смерти юнцы думают, что они неуязвимы. Мы путешествовали по мирам, повинуясь любой своей прихоти, веря, что ничто не сможет навредить нам. Но мы ошибались. Как и всегда, это был лишь вопрос времени.