Ольга Романовская - Ледяное сердце Страница 74

Но его не последовало, не было свистящего звука обрушивающегося на шею меча, вместо него Зара услышала гортанные проклятия… и голос Дугана. О, Эйфея, никогда бы не подумала, что она будет так рада его слышать!

Довела. Ловушка захлопнулась. С этой мыслью девушка потеряла сознание. Последнее, что она запомнила, — яркая вспышка света, проникнувшая даже сквозь туман ее меркнущего разума.

Зара очнулась все в той же пустоши. Вроде бы, уже стемнело, или это у нее в глазах темно? Тело, будто чужое, чувствовать девушка его чувствует, даже слишком хорошо, а подчиняться оно ей не подчиняется. Верхняя часть спины болела так, что хотелось выть, хорошо хоть ее на бок перевернули, а то с ума бы сошла от этой боли.

Жизненной силы очень мало, нечего и думать о том, чтобы пытаться встать, а вот дышать нужно попробовать ровнее. Но как, если каждый вдох будто вгоняет в нее острый нож?

Зара постаралась осмотреться, мужественно борясь с застилавшей глаза пеленой. Так и есть, местность та же, а вокруг клубятся сумерки. Только вот не такие уж они темные, как должны быть, и густо населены разного рода существами. Вот, к примеру, вампирьи зрачки блеснули. Думала об этом равнодушно, так как знала, что реагировать на происходящее бессмысленно: если суждено стать чьим-то обедом, то она им станет.

Воздух, между тем, то здесь, то там прорезали знакомые всполохи, белые, голубоватые, багровые — магия. Сражаются чуть в стороне от нее, ближе к холмам.

Свист крыльев. Драконы? Демоны? Или те и другие?

Девушка скосила глаза наверх, но заметила лишь чей-то темный силуэт. Сознанию и этого оказалось достаточно, чтобы признать в покорителе воздушной стихии высшего демона. Неужели Мурей нашел амулет, неужели все же успел связаться с детьми ночи? Все, все было бесполезно, она опять все испортила!

Зара застонала от отчаянья.

— Очнулись?

Голос Гая. Надо же, радостный! С каких это пор ты так интересуешься моим здоровьем?

— Вы лежите, не двигайтесь, защита крепкая.

Ей подложили мягкий валик под голову и дали понюхать мешочек с какими-то травами. Хороший, кстати, мешочек — сознание сразу прояснилось. Еще бы дышать нормально, тогда вообще все отлично. В сложившейся ситуации, разумеется.

— Там демоны, да? — хрипло спросила девушка.

— Всего один, не очень сильный. А еще куча всякой нечисти, но ее вампиры ловят.

Что делают вампиры — ловят нечисть???

— А эти?

— Фрегойи? Не знаю. Мне строго-настрого запретили от Вас отходить.

— Тебе ведь к ним хочется? — улыбнулась Зара.

— У меня почетное важное задание, мне и тут хорошо, — буркнул Гай.

Ну наконец-то, а то она решила, что ему мозги промыли.

Какая-то тварь со всего разбега налетела на защитный купол. Вмиг повеселевший пятикурсник умело обратил ее в горстку пепла.

— Уже пятая, — с гордостью произнес он.

— Послушай, Гай, я хочу сесть.

— Нельзя.

— Гай, ну, пожалуйста! Мне так ничего не видно.

— Олаф велел Вам не двигаться, а я не хочу получить выволочку из-за Ваших капризов.

Видно, придется всю ночь пролежать в полном неведении, только по долетавшим до нее звукам и отблескам догадываясь, что твориться на поле боя.

Зара задремала: организм взялся за самолечение.

В следующий раз она очнулась утром и вздрогнула от прикосновения. Но, чуть приоткрыв глаза, успокоилась, позволила взять себя на руки и осторожно усадить на лошадь впереди всадника. Ее обняли, крепко прижали к себе — то ли потому, что боялись, что она упадет, то ли потому, что были рады, что она жива. Девушка выяснять не стала, предпочтя безмолвное бодрствование с закрытыми глазами. Да он и так видит, что она очнулась.

Периоды бодрствования перемежались со сном; так длилось до вечера, когда к ней вернулись силы, а вместе с ними и желание понять, что происходит.

Зара лежала на теплых шкурах, уже не в платье, а в нижней рубашке; рана туго перебинтована, во рту — горький привкус трав. Знакомый укрепляющий отвар, Олаф влил ударную дозу. С конечностями все намного лучше, чем было с утра: она их чувствует, и они двигаются. Немного кружится голова, но это понятно. И слабость…

Девушка осторожно пошевелила пальцами и потянулась, чтобы поправить впившуюся в кожу горловину — опередили, бережно подняли и расправили ткань.

— Что-нибудь хотите? — голос Меллона.

Зара слабо улыбнулась и покачала головой. Чего она может хотеть в таком состоянии?

— Я же говорил: не стоило Вас туда пускать, фрегойи не дураки!

Чем-то загремел, потом приподнял ее голову и поднес ко рту ложку с какой-то жидкостью.

— Что это? — девушка перевела на него взгляд лазоревых глаз. Устал, чем-то напоминает вампира — признак истощения запаса энергии — и возится с ней!

— Бульон пополам с лекарством. Глотайте!

Она покорно проглотила сначала одну ложку, затем другую…

— Вы как нянька, — попыталась пошутить Зара, но он на ее шутку никак не отреагировал.

Тогда она решилась спросить, что стало с фрегойями.

— Убили. Один был жрецом.

— Жрецом кого?

Меллон промолчал, подоткнул ей одеяло, положил руку на лоб, проверяя температуру.

— Я опять провалила задание, да? — упавшим голосом прошептала девушка.

— Нет, — улыбнулся наставник, — Вы его с блеском выполнили, лишили жреца его силы. Она была заключена в медальоне. И Вы привели их к нам. У Вас все получилось, Зара, никто в данных обстоятельствах не смог бы сделать больше.

— Вы меня утешаете, на самом деле я бездарь.

— На самом деле Вы умница. Просто на жрецов не действует гипноз, даже э-эрри. Все, хватит с Вас вопросов, отдыхайте! Сейчас придет Олаф и даст Вам снотворного.

— Я не хочу! — Зара слабо сжала его руку своими обескровленными пальцами. — Я и так проспала весь день.

— Вам полезно спать, во сне восстанавливаются силы.

Выздоровление шло медленнее, чем ей хотелось бы. Провалявшись в постели неделю, девушка постепенно начала вставать. Казалось бы, надо радоваться — а она грустила, с непонятной тоской глядя на бескрайние просторы пустоши.

Аидара привез ей из города какую-то безделушку — подарок к прошедшему дню рождения. Зара поблагодарила его смущенной улыбкой, пробормотала, что не стоило так тратиться, и приколола брошку на лиф платья. Совсем простенькая — серебряная веточка с голубым камешком, но она ей понравилась.

Близился день отъезда в Айши, возвращения в привычный шумный мир столицы, а ей не хотелось возвращаться.

Полностью оправившись от последствий встречи с фрегойями, девушка много гуляла, порой целые дни проводила в пустоши и с упорством маньяка отлавливала и убивала нечисть. Действия были отточены до автоматизма, она научилась не затрачивать на это много энергии.