Екатерина Швецова - Это мой мир Страница 74

Иторен отмахнулся от него, как от назойливой мухи, но это не помогло. Тогда он пригрозил лавочнику удвоенным налогом, за место, что занимает его лавка, и торговца как ветром сдуло. Я только улыбнулся. Уже совсем забыл, как сильно я не любил площадь в базарный день.

Школа почти не изменилась. Все те же скрипучие ворота, все те же кристаллы на входе, реагирующие на магию, и посылающие сигнал ответственному магистру, о новоприбывших. Стражников не было. Маги были всегда настолько уверены в своих силах, что к услугам воинов не прибегали, позволяя путнику без опаски войти в ворота. Любого, кто настроен враждебно по отношению к волшебникам, королю или королевству, уничтожали магистры, находившиеся уже внутри.

– Архимаг Рост-ив-тон Висский, какая честь для нас и для Итрр-стехт. Добро пожаловать домой.

Молодой магистр низко склонился передо мною, дернув за рукав своего приятеля, с которым они вместе дежурили за стеной, вынудив его тоже склониться.

Я смерил их холодным взглядом и величественно кивнул. Здесь, на территории школы, равно как и во дворце, я обязан был носить маску. Благодаря ей, со мной считались, и меня боялись, хотя самому молодому архимагу, в истории Нувасии, добиться этого было не просто.

Иторен усмехнулся уголком рта, и продолжил мою игру:

– Сюда, господин архимаг. Прошу, проследуйте за мной. Мы не были предупреждены о визите Вашей Светлости, но вам не стоит об этом беспокоиться. Все будет сделано по вашему желанию и вам даже не будет нужды приказывать. Ваши покои подготовят в один момент. Сюда, прошу…. Уф!

Рен перевел дух, и я только сейчас заметил, что мы свернули с главной аллеи в парк, подальше от нежелательных взглядов.

– Ну и монолог, дружище! А у тебя неплохо получается! Скоро дорастешь до площадных глашатаев, могущих любого до смерти заговорить!

– Издеваешься. Я же ради тебя стараюсь, – маг насупился.

– Я оценил.

Мы шли мимо аккуратно подстриженных кустов, по аллее, идущей параллельно главной. В это время, когда все адепты были на занятиях, здесь было тихо и уютно. Но, не пройдет и пары часов, как наступит время обеда, и тогда парк наводнится молодыми людьми. Еще не великого ума, но уже недюжинной силы. Странно даже, что весь сад не приходится перекапывать заново, после нашествия этих варваров. Впрочем, я бы не удивился, узнав, что этим занимаются специальные люди, тайком, и по ночам.

– Теперь ты можешь сказать мне, что такого приключилось? Отчего у тебя такой вид, будто ты прополз на животе полстраны?

– Ты даже не представляешь, насколько близок к истине. Только я не полз, а ехал верхом. Вот на этой самой лошади.

– Ты разучился пользоваться телепортом?

– Нет. Я везу с собой Хрохстишзник. А ты должно быть в курсе, что он изменяет свойства магических предметов и самой магии, при совместном использовании. Меня бы разорвало в телепорте на тысячу мелких архимагов.

Королю, я, разумеется, сказал нечто иное, но, то была обычная необходимость. Не стоит Его Величеству переживать за своего верного архимага больше, чем полагается.

– И одного вполне достаточно. Но зачем ты привез его? Неужели он утратил свою мощь? – Иторен даже остановился, внимательно разглядывая мою сумку.

– Еще нет. Но у нас мало времени. Я должен просить магистра Менка и магистра Горста, допустить меня к источнику, и помочь в наполнении реликвии. Совет как нельзя лучше подходит для этой цели.

– Это будет сложно. Тутом теперь заправляет всем, а это значит, что магистры-стражи источника полностью в его власти. Если он тебе откажет…

– Он не может мне отказать, это в интересах всего государства, и в его, кстати, тоже. Если реликвию не наполнить силой… Ты знаешь, что нас ждет.

– Знаю. А еще я знаю, что ты давно не был дома, – вздохнул друг.

Он привел меня в свои покои, и ушел отдавать распоряжения насчет обеда, а я повалился на его кровать без сил.

С Тутомом придется разобраться. Трутонис пригрел на груди ядовитого аспида, но я не собирался потворствовать этому. И оборачиваться всю жизнь, следя за кинжалом, направленным в спину, тоже не намерен. И если старый магистр меня полностью устраивал, покуда спрашивал изволения на любые изменения, то с Тутомом дела обстояли куда серьезнее. Мне очень не нравилось, что он решил пропихнуть новый, никому не нужный закон, в обход меня, да еще и преследующий какие-то его, личные цели. Ведь никому другому, в здравом уме не придет в голову сломать то, что так долго работало.

Молодые маги, после вручения отличительного знака, получали благословение Верховного магистра, подъемные в виде двадцати драг и новую, выпускную одежду. Очень редко кто вдобавок к этому скудному списку получал подписанную бумагу, с местом распределения. Обычно это были талантливые ученики, особо отличившиеся во время своей учебы. Пятеро, может быть десяток, среди всего выпуска.

Распределение давало возможность заработать первое время. Отличиться, служа государству. Скопить денег на коня, дом, или что-то еще. Обычно выпускников брали на пару лет стажировки, а потом заменяли новым. За это время, юный маг должен был заработать себе честное имя и найти новое место работы, уже постоянное.

Что касается остальных, то они отправлялись в «свободное плавание». Подрабатывали по деревням, на трактах, устраивались в охрану к караванщикам, подмастерьями изготовителей зелий. Работали, где придется, чаще всего не регулярно, и кочуя с места на место, ища более выгодные и хлебные места.

Да, разумеется, казну школы тоже нужно пополнять. Все мы, маги обязаны ей профессией, а многие и жизнью. Но я считаю, что делать это за счет юных, не вставших на ноги, вчерашних адептов, просто смешно.

Я поднялся и направился к умывальнику. По-хорошему мне требовалось принять ванну, но это еще успеется. До заседания совета много времени.

Традиционно он проводился по вечерам, так как в его состав входили маги, обучающие адептов, и днем они были заняты.

Я смыл с лица дорожную пыль, аккуратно побрился острым кинжалом, и расчесал пыльные волосы. За время путешествия они отросли, но так мне нравилось даже больше. И я не стал их подрезать.

Вернулся Иторен, в сопровождении магистра Сторка – человека, которого я меньше всего ожидал увидеть.

Это был худощавый, высокий, жилистый старик, с хитрым прищуром ярко зеленых глаз. Его окладистая борода, некогда ухоженная и пышная, сейчас висела мочалкой. Да и сам он сдал за последние годы очень сильно.

– Ростон, мальчик мой! – он обрадовался мне, будто я на самом деле был его сыном.

– Учитель, – я почтительно склонил голову перед старцем. Конечно, я уже мог не делать этого, ибо давно перерос своего наставника, по деяниям и по положению, но уж очень я был благодарен этому, с виду немощному старику.