Павел Данилов - Срединные силы. Черное пламя Страница 78

«– Куры без зерна тоже долго не протянут, – меланхолично, с бесконечной тоской сказал Роман. – Придется всех рубить».

«– Да-а, – протянул Чет, – ты будешь богом темной стороны Срединных сил».

Факелов встрепенулся, словно ему дали пощечину.

«– Ничего ты не понимаешь. Смерти и лишения отдельных людей – необходимы! И я не хочу им зла! – прошипел Роман. – Когда стану богом – все искуплю! Может расчет на то и есть! Будущий бог, будучи человеком, страшно и умышленно грешит, а потом, в течение бесконечной вечности, пытается загладить вину!»

«– Может ты и прав», – легко согласился Чет.

Факелов поник, сгорбился и, не говоря ни слова, зашел в амбар.

Мешок вышел тяжелым. Три курицы, пять буханок хлеба, кремневые камни и пара килограмм угля для растопки. Одну из украденных фляжек Роман заткнул за пояс, чтобы вода не замерзла. А вторую, пустую, оставил в импровизированном рюкзаке. В этот раз он догадался взять с собой котелок и веревку.

Ночь только-только перевалила за полночь. Едва заметный ветерок лениво подхватывал редкие крупные хлопья. Половинка возрастающей луны ярко отражалась в застелившем землю снеге.

Роман влез в лямки мешка и закрыл амбар. Деревня спала, даже не представляя, какую змею она пригрела.

Факелов перешагнул через почти полностью скрывшуюся под снегом изгородь. Затем бросил последний взгляд на избу, ставшую самым родным местом в жизни, и, не оглядываясь, двинулся на юг. Километров через двадцать, насколько он помнил из карты, тянулась обширная роща.

Снег однообразно хрустел под ногами. Роман старался идти как можно быстрее, но с тем расчетом, чтобы не останавливаться до самой рощи.

«– Все?» – спросил Чет.

Факелов пожал плечами, но вышло плохо – мешок и телогрейка тянули вниз.

«– Лучше уйти подальше. Опустевший амбар они обнаружат не сразу, а вот за Настю могут и башку снести. Из-за меня еще и плотник ушел, по их представлениям».

«– Ага, – хмыкнул ворон, – и не вернется».

Роман вспомнил перекошенное лицо плотника и уныло кивнул.

«– Хорошо пожили», – снова завел разговор Чет.

Факелов, отгоняющий мысли о поселении, едко произнес:

«– Можно было остаться. Но жить с вороной в голове – выше моих сил!»

Ворон громко щелкнул клювом – в астральном теле его замашки не поменялись. Роман поморщился, словно у него под ухом взорвали воздушный шарик.

Каждодневная ходьба с сорокакилограммовыми мешками и палашом по глубокому снегу сделали Факелова еще сильнее и выносливей. Нагрузи его так, когда он только попал в Скрытый мир – пришлось бы делать привалы каждые полчаса. А сейчас Роман бодро месил снег, и к земле его прижимал не тяжелый мешок, а груз совершенных деяний. «Интересно, беременна ли княжна?» – подумал Факелов. И тут же пришла другая мысль: «А вот Настя наверняка беременна».

Роман тяжело вздохнул. Насте он жизнь загубил, да и на ребенка будут смотреть как на дьявольское отродье. «Когда стану богом – всем все объясню. И помогу им», – в очередной раз успокоил себя этой мыслью Факелов.

Обглоданная луна застыла точно на юге, высвечивая для Романа серебристую дорожку. Снегопад закончился. На безжизненную землю опустился штиль.

«– Не погонятся они за тобой, – уверенно сказал Чет. – Настя же их и уговорит сидеть дома».

«– Да-а, она добрая, – согласился Роман. – Другая такой бы крик подняла… а потом бы сама и казнила».

«– Есть за что», – мстительно проговорил ворон.

Факелов развел руками, мол, я и не отрицаю.

Темное пятно рощи показалось за пару часов до рассвета. Роман с облегченьем вздохнул. Теперь можно будет пожарить мясо, погреться и немного вздремнуть. Да и бородачи вряд ли заберутся так далеко. Единственное, что беспокоило Факелова – это медальон. Хотя Роман сам решил, что испытание будет выполнено, только когда он безнаказанно покинет место кражи.

Факелов ускорил шаг и через четверть часа зашел под сень голых замерзших веток. Деревья стояли редко, и Роман углубился в рощу на полсотни метров. Сбросив мешок, он достал палаш и начал рубить ветки. Клинок хорошо справлялся с ролью топора. Нарубив дров для прокорма жаркого трехчасового огня, Факелов принялся складывать костер.

Роман расчистил площадку три на два шага и наломал мелких веток, делая подстилку для угля. Затем снял перчатки и полез в рюкзак. Высыпав на основу костра горсть угля, Роман начал складывать над ней шалашик. Вскоре в дело пошел кремень – посыпались искры. Казалось, что уголь впитывает их в себя, словно губка воду. Когда искры попадали на ветки, раздавалось едва слышное шипение, и вверх поднимались тонкие струйки пара.

Огонь занимался неохотно, многие язычки пламени гасли. Руки вмиг замерзли, Роман надел перчатки и продолжил стучать камень о камень.

Одновременно вспыхнул огонь и раскалился медальон. Роман отпрянул от пламени и поднял глаза. По другую сторону костра стоял Наставник. Медальон вновь стал холодным. «Испытание выполнено», – мелькнуло в голове.

– Даже я удивлен твоим замахом, – гулко произнес Наставник. – Боюсь представить, что ты чувствуешь.

Роман поклонился и взглянул в пару желтых глаз, каждый из которых разрезали два горизонтальных зрачка. На душе стало чуть легче. Среди снега и безжизненных серых деревьев, искрящийся изумрудный плащ Наставника смотрелся нелепо и завораживающе.

– Справляюсь кое-как, – ответил Роман.

– Ты талантлив, – похвалил Наставник, хотя гулкий голос не выражал эмоций. – Следующие три испытания: седьмая и шестая заповеди Сатаны, и десятая Бога.

Роман кивнул, не решаясь что-то сказать.

– До встречи, – сказал Наставник и исчез.

На месте, где он стоял, не осталось даже следов. Только ярко горящий костер и сотни ринувшихся в голову мыслей напоминали о госте. Вид бога Срединных сил воодушевил Романа. Он посмотрел на медальон – верхние пять ресниц горели красным, четыре из шести внизу оставались тусклыми.

«– Сложно?» – спросил Чет.

«– Погоди», – прервал Роман, выуживая из памяти текст заповедей.

Седьмое испытание – седьмая заповедь: «Сатана представляет человека всего лишь еще одним животным, иногда лучшим, чаще же худшим, чем те, кто ходит на четырех лапах; животным, которое вследствие своего «божественного, духовного и интеллектуального развития» стало самым опасным из животных!»

Восьмой шаг по Пути – шестая заповедь: «Сатана олицетворяет ответственность для ответственных, вместо участия к духовным вампирам».