Роберт Джордан - Око Мира Страница 78

По улице в сторону Ранда и Мэта вышагивали трое мужчин в кирасах и конических стальных шлемах, начищенных до зеркально-серебряного блеска. Сверкала даже кольчуга у них на руках. Длинные плащи, непорочно белые, с вышитой слева на груди эмблемой — солнце с расходящимися лучами — казались просто невероятными на грязной, с лужами улице. Руки мужчин покоились на эфесах мечей, и смотрели они вокруг себя с таким видом, будто взирали на гадов, выползших из-под прогнившей колоды. Тем не менее никто на них не оглядывался. Казалось, никто их даже не замечал. Вместе с тем этой троице не приходилось проталкиваться через толчею: людской водоворот как бы случайно расступался перед мужчинами в белых плащах, давая им шагать свободно, и этот кусочек пустого пространства двигался вместе с ними.

— По-твоему, это — Дети Света? — громким голосом осведомился Мэт. Какой-то прохожий холодно глянул на него и ускорил шаг.

Ранд кивнул. Дети Света. Белоплащники. Люди, которые ненавидят Айз Седай. Люди, которые указывают народу, как надо жить, доставляя неприятности тем, кто отказывался подчиняться их требованиям. Если сгоревшие фермы и даже худшее можно назвать таким мягким словом, как «неприятности». Мне, наверное, нужно быть испуганным, подумал Ранд. Или же заинтригованным. Во всяком случае, хоть чуть-чуть. Вместо этого он равнодушно наблюдал за этой троицей.

— Что-то они мне не очень-то по душе, — сказал Мэт. — Больно уж самодовольные, а?

— Да ну их, — сказал Ранд. — Гостиница. Нам нужно поговорить с Перрином.

— Совсем как Эвард Коплин. Тот тоже всегда нос задирает. — Мэт вдруг заухмылялся, в глазах загорелся огонек. — Помнишь, как он сверзился с Фургонного Моста и пошлепал домой мокрый с ног до головы? С него спесь на месяц сбило.

— Ну, и при чем тут Эвард?

— Видишь во-он там? — Мэт указал на опирающуюся оглоблями о землю двуколку, что стояла в переулке впереди Детей. Единственный колышек удерживал дюжину уложенных на повозку бочек. — Смотри.

Посмеиваясь, он нырнул в скобяную лавку слева от Ранда.

Ранд посмотрел ему вслед, понимая, что надо что-то предпринять. Подобный огонек в глазах Мэта не сулил ничего хорошего — тот явно собирался выкинуть одну из своих шуточек. Но, странное дело, Ранд и сам предвкушал то, что будет, — чего бы ни собирался натворить Мэт. Что-то шептало ему, мол, такое чувство неправильно, это опасно, но Ранд все равно улыбался в предвкушении дальнейшего.

Через минуту показался Мэт, наполовину высунувшись из чердачного окна под черепичной крышей лавки. В руке у него появилась праща, она уже начала крутиться. Взор Ранда вновь вернулся к двуколке. Почти сразу же раздался резкий треск, колышек, подпиравший бочки, сломался, и в то же мгновение с переулком поравнялись Белоплащники. Народ бросился врассыпную от скатившихся по оглоблям бочек, которые с грохотом понеслись по улице, разбрызгивая грязь и мутную воду. Трое Детей запрыгали с не меньшей прытью, чем прочие, выражение превосходства на их лицах сменилось оторопью. Кое-кто из прохожих растянулся на земле, обдав других фонтанами брызг, но те трое двигались с проворством, легко уворачиваясь от бочек. Но летящей во все стороны грязи им избежать не удалось, и она заляпала их белые одеяния.

Из переулка, размахивая руками и гневно крича, выскочил бородач в длинном фартуке, но один взгляд на троицу, тщетно пытающуюся отряхнуть грязь со своих плащей, — и он исчез в переулке даже быстрее, чем появился оттуда. Ранд глянул на крышу лавки — Мэта там не было. Такая меткость под силу любому мальчишке из Двуречья, но результат превзошел всякие ожидания. Ранд не смог удержаться от смеха; шутка была совершенно дурацкая, в духе Мэта, но все равно было смешно. Когда Ранд вновь повернулся лицом к улице, трое Белоплащников смотрели прямо на него.

— Ты увидел нечто смешное, да?

Говорящий стоял чуть впереди остальных. Его немигающий взгляд был надменен, в глазах вспыхивали искорки, словно ему было ведомо что-то важное, нечто неизвестное больше никому.

Смех Ранда враз оборвался. Он и Чада Света остались наедине с бочками и грязью. У людей вокруг как-то тут же нашлись неотложные дела в других концах улицы, подальше от них.

— Страх пред Светом сковывает твой язык? — От гнева узкое лицо Белоплащника вытянулось еще больше. Он недоверчиво посмотрел на эфес меча, выглядывающий из-под плаща Ранда. — Возможно, ты несешь за это ответственность, да? — У него, в отличие от двух других, на плаще под вышитым солнцем красовался золотой бант.

Ранд попытался прикрыть меч полой, но плащ вместо этого совсем соскользнул с плеча. Где-то в глубине души у юноши возникло крайнее изумление тем, как он себя ведет, но мысль эта была какой-то далекой и отстраненной.

— Всякое случается, — сказал Ранд. — Даже с Детьми Света.

Узколицый мужчина приподнял бровь.

— Ты так опасен, юнец? — Белоплащник был по виду ненамного старше Ранда.

— Клеймо цапли, Лорд Борнхальд, — предостерег узколицего один из стоящих позади.

Узколицый вновь бросил взгляд на эфес Рандова меча, — у всех на виду блестела бронзовая цапля, — и глаза Белоплащника мгновенно расширились. Затем он поднял взор, всмотрелся в лицо Ранда и недоверчиво хмыкнул.

— Он слишком молод. Ты — нездешний, да? — холодно спросил он у Ранда. — Откуда ты?

— Я только что приехал в Байрлон. — Легкий зуд пробежал по рукам и ногам Ранда. Он почувствовал прилив крови, почти осязаемое тепло. — Вы, случаем, не знаете хорошей гостиницы?

— Ты уклоняешься от моих вопросов, — перебил его Борнхальд. — Какое зло в тебе, что ты не отвечаешь мне?

Его спутники шагнули вперед и встали по бокам Борнхальда, с посуровевшими бесстрастными лицами. Хоть пятна грязи никуда не делись, теперь в этой троице ничего смешного не было.

Нервное возбуждение охватило Ранда целиком, сердце лихорадочно колотилось. Ему хотелось смеяться, он чувствовал себя просто замечательно. Слабый голосок в голове кричал: что-то не так, но юноша мог думать лишь о том, что его переполняет энергия, она готова вырваться наружу. Улыбаясь, Ранд качался на пятках и ждал, что произойдет дальше. В глубине души он отстраненно размышлял над тем, во что все выльется.

Лицо предводителя Белоплащников налилось краской. Другой на дюйм вытянул свой меч, демонстрируя сталь клинка, и заговорил дрожащим от ярости голосом:

— Когда Дети Света задают вопросы, деревенщина ты сероглазая, они требуют ответов, иначе...

Узколицый оборвал его гневную тираду, положив руку ему на грудь. Борнхальд кивком указал на дальний конец улицы.