Евгений Эс - Седой Страница 79

Вновь прибывшие бандиты не заставили себя долго ждать. Новые разбойники деловито осматривали и обыскивали трупы и не сразу заметили Виктора в сгустившейся темноте, да еще и залитого с головы до ног черной кровью. Вспышка молнии осветила его мрачную фигуру, которая словно грозный часовой, застыла над мертвецами у его ног.

- О, дьявол! — мужики испуганно шарахнулись в сторону.

Но надо отдать им должное они быстро пришли в себя и снова приблизились, держа мечи наготове и напряженно всматриваясь в неподвижный силуэт сверкающий белками глаз.

- Ты кто такой? — спросил один из них бритоголовый, огромного роста и широкий в плечах разбойник не иначе как очередной главарь.

У Сомова имелись сомнения по поводу необходимости вступать в разговор в подобной ситуации, но эти разбойники хотя бы сначала спрашивали, а не начинали с угроз как предыдущие и он решил ответить. Почему бы и не попробовать договориться на этот раз? В конце концов, в языке Останда имелось подходящее слово, объединяющее всех, у кого были нелады со стражами порядка.

- Беззаконник, — прохрипел Виктор и смачно сплюнул под ноги кровью попавшей в рот.

Его фраза озадачила разбойников.

- Ты один из людей Лютого?

- Лютого? — переспросил Сомов, хмыкнул и небрежным тычком меча повернул голову мертвого вожака так, чтобы стало видно лицо убитого, — Этого что ли?

- Этого, — пробормотал главарь и спросил уже не столько с опаской, сколько с удивлением: — Твоя работа?

- Моя, — подтвердил Виктор и снова сплюнул.

Соленая кровь постоянно попадала в рот.

- Отчаянный ты парень, как я погляжу, — с уважением произнес бритоголовый.

- Нам не стоит оставлять здесь свидетелей, — встрял в разговор один из разбойников обращаясь к главарю и зло глядя на Сомова исподлобья.

- Помолчи Бешенный, — грубо остановил его вожак и обратился к Виктору: — Мы тоже беззаконники. Выходит, ты оказал нам немалую услугу, разобравшись с Лютым. Покойный был нам враг. И тебе, как я понимаю тоже враг. Враг врага это вроде как друг. Не так ли? Не хочешь ли к нам присоединиться беззаконник? Меня зовут Орк. А как твое имя?

Виктор немного помолчал, соображая, а не разводят ли его. Да нет, вроде не похоже на обман. Главарь выглядел искренним, разговаривал дружелюбно, оружие расслаблено опустил вниз. Но присоединяться к разбойникам? И тут Виктор вспомнил, как он буквально час назад сам строил планы по выходу на большую дорогу. Он горько усмехнулся. Значит это судьба. Ну, будь что будет. Драться все равно уже не осталось сил. Он вернул меч за спину в ножны.

- Элвис. Зовите меня Элвис.

Вышел из тесного склепа на открытый воздух, раскинув руки в стороны, подняв лицо к небу и ловя широко открытым ртом капли дождя. И как по заказу сверху обрушился настоящий ливень. Разбойники засуетились, заканчивая собирать трофеи и обыскивать тела, валяющиеся по всему кладбищу. А Сомов все продолжал стоять под дождем, с наслаждением ощущая, как холодная небесная вода смывает с него кровь. Ему до сих пор не верилось, что все закончилось, и он выбрался из этой кошмарной переделки живым. Чудом выбрался. Не иначе как местные боги явили ему сегодня свое расположение, подумал он глядя в черное громыхающее небо испещренное зигзагами молний. Не хватало еще только впасть в религиозный маразм. Виктор встряхнул головой и пошел в склеп за гитарой.

Собрав все ценное и бросив труппы, в том числе и двух своих мертвых товарищей, банда разбилась на небольшие группы и закоулками потянулась в город, в притон разбойников. Предосторожность оказалась излишней — дождь лил как из ведра и на их пути не встретился ни один прохожий.

Вскоре насквозь промокшие бандиты и Виктор в их числе сушились и грелись у грубо сложенного камина. От мокрых одежд шел пар. В полутемном помещении воняло затхлым, было чересчур влажно, дымно и тяжело дышалось. В центре, за столом несколько разбойников обсуждали недавнее сражение, часто прикладывались к бутылкам и лениво играли в кости. В одном из углов, где света было гораздо больше от канделябра утыканного свечами, оказывал помощь молодой лекарь, резко выделяясь среди присутствующих гладко выбритым интеллигентным лицом. Кровотечение ран у Сомова до сих пор не прекратилось и, хотя было не таким сильным, как раньше, но Виктор чувствовал, что слабеет с каждой минутой. Он не очень-то доверял местной медицине, но наблюдая за профессиональными действиями эскулапа, решил ему довериться, пока окончательно не истек кровью. Когда очередь дошла до Сомова, он разделся до пояса и сел на скамью так, чтобы его татуировка раба не была видна остальным. Вряд ли бы статус раба добавил ему популярности в той компании, в которой он оказался.

Лекарь, увидев обнаженный торс Сомова, на некоторое время забыл о своей работе и замер внимательно его разглядывал, даже гогглы сдвинул на лоб, а затем не без восхищения произнес:

- Великолепная работа. Кто вам сделал такое тело? Я знаю этого мастера?

Видимо он посчитал атлетически развитую фигуру Виктора следствием магического вмешательства.

- Знаете, — устало ответил Сомов, — Этого мастера зовут природа.

- Невероятно, — пробормотал лекарь, — Такое идеальное тело и слепая природа. Невероятно.

Он взял в руки то ли хирургический инструмент из полированного металла, то ли магический амулет и прежде чем приступить к работе спросил:

- Вам как? Чтобы после заживления все выглядело незаметно или сделать хорошо различимые шрамы?

- Это еще зачем? — удивился Виктор.

- Как это зачем? — в свою очередь удивился лекарь, — Шрамы это красота и гордость мужчины. Я даже не уверен чего в моей практике больше — зашитых ран или искусственно нанесенных порезов.

- Предпочитаю незаметные, — ответил Сомов, — Я не тщеславен.

- Как будет угодно, — несколько разочарованно протянул лекарь, — Но должен заметить, что на вашей фигуре шрамы смотрелись бы особо эффектно.

Работал он быстро ловко и вместе с тем аккуратно. На мгновение прикасался блестящим инструментом (все-таки это оказался магический обезболивающий амулет) к пораженным участкам, после чего минут на десять эти места теряли чувствительность. Промывал раны дезинфицирующим раствором, сводил разрезанные края вместе и скреплял их маленькими скобками из серебряной проволоки. Поверх швов наносил густую пахучую мазь и накладывал повязки из нескольких полосок материи белого цвета, которые были если и не стерильными, то уж наверняка чистыми. Небольшие порезы он просто заклеивал чем-то похожим на лейкопластырь. С точки зрения земной медицины придраться было не к чему.