Черные начала. Том 8 (СИ) - Кири Кирико Страница 8

Медуза от такого нападения накренилась, но удержалась и не упала. Она облепила противника жгутиками, по телу сколопендрообразной твари забили множество щупалец, пытаясь отравить её, но не смогли пробиться через чешую, как у змей, которая не оставляла шансов медузе-грибу достать противника.

Это было завораживающее зрелище, битва двух монстров, мастодонтов, который возвышались над тобой как боги, словно ты был лишь игрушкой. В порыве битвы чудовищная сколопендроподобная тварь извивалась, из-за чего снесла огромный бархан, будто тот был лишь досадной помехой, и подняла большое облако пыли. Онаь так и пыталась повалить медузу, но та отвечала упорным сопротивлением, сама пытаясь поглотить противника.

На это так и хотелось посмотреть, запасшись попкорном в удобном кресле, правда тут был и мой спасительный билет. Поэтому, пока они сражались, заставляя подпрыгивать землю, и своими огромными телами снося барханы, я отчаянно полз уже на четвереньках как можно дальше от битвы, штурмуя внеочередную сопку не без помощи Зу-Зу.

Лишь изредка я оборачивался на двух титанов этого мира, чтобы понять, что там происходит. И судя по тому, что я видел, жертвой теперь был гриб-медуза.

Она пыталась уйти под землю, медленно погружаясь в песок, но сколопендра чужого не давала ей этого так просто сделать, обхватив десятками лапок, который вцепились в мягкую гелеобразную тушу когтями. Она, издавая визгливый крики, вырывала куски плоти из шляпки гриба, из-за чего в разные стороны хлестала гелеобразная жидкость. А потом, когда гриб-медуза уже наполовину вошла в песок, тварь неожиданно начала крутиться вокруг своей оси.

Зачем, мне стало понятно позднее, когда я увидел, что сколопендра чужого таким образом вытаскивает медузу из песка, буквально вытягивает, как спиннингом. На моих глазах она уже вовсю пожирала свою жертву, пытаясь запихнуть её целиком себе в пасть, держа десятками острых ножек, которые пропихивали её прямиком в глотку, и даже не пытаясь добить. Её жертва хлестала своими щупальцами, будто в агонии, но ничего не могла поделать со своей участью.

В этот момент я чувствовал определённое удовлетворение от того, что эту медузу сжирали, словно эдакую месть за всех, кого она успела погубить, чувствуя определённую благодарность сколопендре чужого.

Правда благодарность не мешала мне сейчас убегать, так как одному богу известно, на кого эта сколопендрическая тварь-ящерица переключится, когда покончит с медузой.

Поэтому я бежал. Бежал, полз, меня тащили, скатывался с барханов, со страхом оглядываясь назад. Если бы не яд… эх, если бы не яд, я бы им показал, я бы тут такое устроил… Но сейчас реальность такова, что моя тушка была беззащитна, как обычный человек, и любой плевок в мою сторону…

Мля, хотя о чём я? Я и так умираю! Даже плевка не нужно! Сука…

Но я продолжал идти, идти и даже пытался лететь, хотя ничем это не кончилось от слова совсем — мне едва на ногах сил хватало стоят, о каком полёте могла идти речь?

Я не знаю, сколько мне удалось преодолеть от места битвы, по ощущениям дохрена, а на деле, скорее всего, нихрена, но к тому моменту не оставалось сил даже соображать. Шум битвы остался далеко позади, и когда я оборачивался назад, не видел никаких признаков монстров, только бесконечные однотипные огромные барханы, с вершин которых ветер сдувал песок.

И такой пейзаж везде.

Кажется, именно в этот момент я понял, насколько могила оказалась близко ко мне. Насколько она стала реальной. Сейчас моё сердце билось так, будто было готово заглохнуть в любую секунду. Дыхание то и дело перебивалось, будто лёгкие не могли вдохнуть полной грудью. На барханы меня затаскивал Зу-Зу, а с них я уже скатывался своим ходом, доходил до следующего склона и так повторялось снова.

И снова.

И снова.

Я не знаю, сколько уже прошёл, но точно должен был сдохнуть к этому моменту. Яд уже давно должен был справиться со своей задачей, но тело продолжало отчаянно сопротивляться неминуемой гибели. Трепыхалось, как утопающий в центре атлантического океана. Возможно я уже был мёртв, а шёл мой труп, но… какая разница, верно?

Я шёл.

Один, посреди пустыни под голубым ясным небом без единого облачка и обжигающим солнцем. Шёл до тех пор, пока мои ноги не подогнулись — сил стоять больше не было. И моя бедная тушка скатилась с вершины одной из миллионов дюн к подножью, где уже не смогла подняться.

— Юнксу, ты как? — ласково спросила Люнь, убрав у меня со лба волосы.

— А как выгляжу?

Я не узнал свой голос, он был… старым, уже мёртвым.

— Плохо, очень плохо, но ты ещё жив.

— Ещё… почему яд не убил меня ещё? — прохрипел я.

— Ты же седьмой уровень, — улыбнулась она мягко. — И у тебя чёрное начало. Вы созданы, чтобы выживать там, где остальные погибнут. А будь ты шестого, мы бы уже не разговаривали.

— Вряд ли это надолго…

Но она сделала вид, что не услышала этого.

— Зу-Зу, помоги мне, — стала осязаемой Люнь и помогла пушистому влезть в пряжку, после чего он потащил меня дальше.

— Это бессмысленно… — пробормотал я, глядя на голубое небо.

­— Нет, ведь ты ещё жив. Возможно, яд и не убьёт тебя.

— Возможно…

— Да, но если это так, то со временем он выветрится, верно? — попыталась она меня приободрить, а я не стал говорить, что каждый вдох даётся мне сложнее и сложнее, а сердце с каждым разом всё слабее и слабее бьётся.

Зу-Зу тащил меня до самого вечера.

Ночью я так и не закрыл глаз, так как боялся, что едва усну, и уже не проснусь, так как сердце то и дело пропускало удары. Яд добивал тело, и чтобы не говорила Люнь, легче мне не становилось. А на утро начала песчаная буря.

Вот что действительно меня убьёт. Она была настолько мощной, что просто сдувала. Нам пришлось пристроиться между дюн, где порывы ветра были слабее всего, и укрыться от песка, но Зу-Зу то и дело, приходилось постоянно вылазить наружу, чтобы нас откопать ­— песком засыпало так, что мы рисковали оказаться заживо похороненными в этот момент.

В этот момент я отключился. И последней мыслью в моём уставшем мозгу было, что супер тупо сдохнуть в пустыне, где никто даже не узнает, как ты сгинул.

Так, погодите-ка, а я же нахрен некому не нужен.

Блин, теперь сдохну расстроенным.

Скрип.

Скрип дерева, который действовал на нервы. Он, собственно, и вытянул меня из сна.

Первые секунды я не двигался. Лежал и ждал, пока тошнотворное состояние хотя бы немного меня отпустит, а то складывалось ощущение, что хоть одно движение, и меня вырвет. И едва тошнотворное состояние начало отпускать…

Как в этот самый момент я почувствовал жуткое дежавю.

Я… я уже проходил через это, да? Проходил когда-то давно, лет шесть назад, когда только появился в этом мире. Тогда я тоже едва не умер, так как, как и в этот раз, спасал маленькую девчонку по имени...

— Ки?

Я задал вопрос раньше, чем даже подумал об этом и, если честно, не ждал ответа.

Не ждал, но получил.

— Здесь нет никакой Ки, уродец, — раздался грубый мужской голос. Совсем рядом от меня, можно сказать, рукой подать.

— Замолчи Дэшу, — раздался женский голос. Я почувствовал, как мне на лоб легла прохладная рука. — Он в бреду, не видишь?

— Не затыкай меня женщина, — прорычал первый.

— Или…

Но она не договорила. Раздался металлический лязг, как если бы кто-то ударил мечом по прутам, и раздражённый голос:

— Закрыли рты, пока я не разозлился!

Я с трудом открыл слипшиеся глаза и почувствовал рвотные позывы, которые с трудом сдержал. В глазах всё плыло, они слезились, будто были посыпаны солью. Хотелось очень сильно их протереть, но сил даже руки поднести к глазам не было. Я разве что и мог смотреть на расплывчатый мир и лица, которые не мог распознать.

Губ коснулась кожа. Как выяснилось, бурдюка.

— Попей, — негромко, но строго произнёс женский голос.

Меня просить сто раз не требовалось, и я попытался сделать пару глотков. И только сейчас почувствовал, что горло было таким сухим, что горело.