Елена Звездная - Академия Магии Страница 8

— Дэй, — простонала Тимянна, — я не могу больше.

— Здесь все больше не могут, — сбивчивым шепотом ответила я.

Но мы все же добежали до рубежа, то есть до тренировочного полигона, и услышали спокойное:

— Достаточно. Теперь шагом… я сказал шагом, а не ползком, вернулись на исходную позицию!

Те, несколько тучных адептов и почти весь преподавательский состав, которые пытались по-пластунски завершить дистанцию, были вынуждены подняться и ковылять наравне со всеми, пытаясь вызвать приступ жалости у некоторых. Но в ордене Бессмертных жалостливых испокон веков не водилось, и потому магистр Тьер к нашим стонам и охам остался глух. И мы проковыляв до места построения, вновь встали в три ряда, с ненавистью глядя на руководство. К ненависти специалистам Темного Искусства было не привыкать, так что и наши горящие взоры остались без внимания.

— Разойтись на ширину вытянутых рук! — скомандовал отвратительно бодрый магистр.

Мы повиновались и ряды наши поредели.

— Налево! Вновь разошлись на ширину рук! — очередной приказ.

— Равнение на середину! Внимание на меня!

Снова повернули свои горящие жаждой убийства и отдыха взоры, нацелили оные на директора Тьера.

— Сонные мухи и то шустрее! — припечатал нас Первый меч империи. — Что ж, начнем с азов. Двадцать приседаний. Начали!

Когда грязные, оборванные, едва ноги передвигающие адепты Академии Проклятий, наконец, добрели до входа в общежитие, при виде крутой лестницы на жилые этажи случилась массовая истерика. Рыдали все! Где-то не подалеку, видимо у лестницы в мужском общежитии, рыданий не было, мужчины видимо стеснялись, но ругань стояла отборная, тролли и те могли позавидовать. А потом леди Орис, преподаватель по любовным проклятиям, простонала:

— Я в душ первая.

Рыдания стихли мгновенно. У преподавателей конечно свой этаж и свои душевые, но мысль не лишена здравого смысла. Ригра, оттолкнув полноватую Иш, рванула по лестнице первая, за ней ее приживалки, и только после потянулись все остальные, уже понимая, что придется стоять в очереди. Грустно это.

Отстояв длинную грязную и откровенно несущую потом очередь, я добралась до душа. Торопливо помылась под крики и стук в дверь, требующие чтобы я не спала и двигалась быстрее. Замотавшись в полотенце, двинулась в свою комнату, поеживаясь на ходу. Нет, обычно я вытиралась в душевой, но сейчас любое промедление в вожделенной народом кабинке было самоубийственно.

Ну и самое неприятное — за всеми этими делами я не успела сделать домашнее задание! Ни по одному из предметов! Теперь у меня был выбор — таки попытаться сделать хоть что-то или пойти завтракать… Кажется, я останусь без завтрака.

Грустно размышляя о несправедливости, имевшей место в моей жизни практически постоянно, я шла по коридору, чувствуя, как вода с мокрых волос затекает на ту часть спины, которая не была прикрыта полотенцем, когда впереди показался… магистр Тьер!

Мы замерли одновременно. Впрочем, я и так шла не особо быстро, потому что от движения воздуха, словно еще холоднее становилось. Зато лорд двигался стремительно… пока меня не увидел. А едва увидел, остановился так, словно наткнулся на невидимую преграду… да и лицо у него такое стало, как будто точно у нас невидимых столбов понатыкано. Я даже решила на всякий случай тут поосторожнее передвигаться в будущем… если доживу. А у директора был такой взгляд, что я сильно усомнилась в своих шансах на выживание. И я уже собиралась бочком вдоль стеночки покинуть помещение, но тут магистр Тьер неожиданно хрипло и низко проговорил:

— Адептка Риате…

Сердце подскочило и забилось втрое сильнее, руки затряслись, от плана побега вдоль стеночки пришлось отказаться, заменив его отступлением обратно к душевым… там народа много, и мне не так страшно будет. И приняв данное решение, я осторожно сделала шаг назад…

— Стоять! — разгневанный рык заставил принять еще более верное решение.

В общем, я развернулась и побежала. Быстро так, стремительно, полотенце к груди старательно прижав. И даже не сразу заметив, что вожделенная дверь в конце коридора почему-то совсем не приближается. А когда заметила, было уже поздно — магистр Тьер встал передо мной, сложив руки на груди и вскинув бровь, скептически разглядывая пытающуюся бежать в воздухе меня. Пришлось прекратить молотить ногами, и только тогда директор соизволил вернуть меня из подвешенного состояния на пол.

Почувствовав деревянные доски под ногами, я решилась взглянуть на магистра. Далось это не просто — мало того, что я его банально боялась и мне было стыдно за то проклятие, так еще и ненавижу ж его теперь, разделяя это негативное чувство со всей академией.

— Адептка Риате, — голос у него теперь был нормальный, опять же с нотками превосходства и чуть свысока, — что спровоцировало ваше бегство от руководства данного учебного заведения?

Хороший вопрос. Но стоило мне посмотреть на это мрачное лицо и в эти черные чуть суженные глаза, как ответа уже не требовалось.

Однако его ждали, пришлось произнести:

— Темного дня вам, господин директор.

— Светлых ночей, адептка Риате, — ехидно ответили мне.

И тишина. А мне холодно, но магистр продолжает молча возвышаться здесь, пристально глядя на меня. И когда кожа покрывается мурашками, я все же решаюсь спросить:

— Могу я… идти… У нас лекции и…

— Вы замерзли, — наконец догадались некоторые.

Снова поднимаю голову, смотрю на него, чуть киваю и уже собираюсь ответить, как происходит странное — две теплые ладони ложатся на мои голые плечи, затем медленно опускаются вниз, скользя по рукам, уже значительно быстрее поднимаются вверх, отводя влажные пряди волос с шеи, а в следующую секунду лицо магистра неожиданно оказывается совсем рядом с моим.

— Что… что вы делаете? — успела вскрикнуть я, прежде чем его губы прикоснулись к моим.

Лорд Тьер остановился, но не отодвинулся, черные глаза почти с ненавистью смотрели в мои, а голос внезапно вновь стал хриплым и низким:

— А что, по-вашему, я собираюсь сделать, адептка Риате? — грубо спросили у меня.

Сглотнув, я испугано пробормотала:

— А вы не первый мужчина, который пытается зажать подавальщицу у стены и… и я знаю, что вы собираетесь сделать и… я против!

Одно плохо — мы не в таверне и тут меня ни Тоби, ни вышибалы, ни даже мастер Бурдус не спасут. И самое неприятное — магистр тоже в курсе этого.

— Странно, — его большой палец коснулся моей нижней губы, чуть надавив, провел по всей ее длине, после чего замер, а директор продолжил, — высказать свой протест лорду Шейдеру Мерос вы не решились. Или в тот момент протест как таковой попросту не существовал.