Артем Каменистый - Дороги для смертников Страница 8

  Одон не из тех людей, которые любят церемониться, и начал без приветствия:

  - Вас сейчас безрукий младенец может передушить. Мне жаль на вас смотреть, и я не пойму, почему вы еще живы. В Тарибели есть много опасных людей, желающих вашей смерти. Не понимаю, почему они медлят?!

  Сеул, не отрываясь от созерцания содержимого кружки, меланхолично пояснил:

  - Час назад Пулио попытался сплясать, но споткнулся о табурет и упал. Некоторые посетители сочли, что это смешно, и этого не скрывали. Пулио вступил с ними в неравный бой, но тут... Видишь у дверей за парой столов несколько серьезных мужчин сидят? Третий день там сидят - ничего не пьют и не кушают. Один уходит, на его место другой с улицы заходит. Вот они тогда дружно поднялись, и так навешали всем, кто лупил Пулио, что городские лекари на неделю вперед теперь работой обеспечены.

  - Это ваша охрана?

  - Охрана? Наша? Нет, у нас осталось лишь два стражника, прихваченные из столицы, и они отдыхают в своей комнате... с бочонком пивка. Думаю, господин префект решил, что защита нашим телам не помешает... Вот и сидим мы, как члены Императорского Совета - со своей охраной.

  - Эддихотт тупица, но даже он понимает, что вы ведете себя безрассудно. Вам надо прекратить это.

  - А зачем? Мы имеем право на отдых... Эй! Пулио! Мы имеем право отдохнуть, после того как разгромили эту шайку в приюте?!

  Пулио, пластом валявшийся на лавке, выказывая согласие со словами Сеула, приоткрыл непострадавший глаз и громко испортил воздух.

  - Вот видишь - даже Пулио согласен. А это много значит, - Сеул, все так же не отрываясь от созерцания поверхности жидкости, воздел палец к потолку: - Пулио, шалопай эдакий, вечно со всеми не согласен. Но если уж согласился, то значит, так оно и есть!

  Одон, презрительно сплюнув на пол, прошипел:

  - Пока вы тут жрете, моя Ригидис остается в лапах этих отбросов! Я зря защитил тогда ваши жизни - вы бы хоть погибли как мужчины! Не спасут вас люди префекта - перережут вам всем глотки! Вы связались со своей смертью - начинайте поминать сами себя!

  Нуриец, вскочив, еще раз плюнул на пол и, не обращая внимания на напрягшихся "посетителей", занимавших два стола возле выхода, выскочил из трактира с такой прытью, что едва не разнес двери. Пулио, очнувшийся от грохота, громко и четко сообщил на весь зал:

  - Друзья, я, похоже, сейчас наложу в штаны.

  Сеул и Дербитто отнеслись к его заявлению с сочувствием и, приняв во внимание беспомощное положение товарища, решили ему помочь. Сами едва держась на ногах, они подхватила Пулио под руки, и поволокли в угловую дверь. Через нее можно было попасть во множество мест: во внутренний двор, в комнаты наверху, в переулок, по другую сторону которого стояла их гостиница, и, разумеется, в сортир тоже можно было попасть этим путем. Дербитто, едва не заваливаясь на каждом шаге, временами издавал какие-то мычащие звуки, Сеул был подозрительно тих и передвигался семенящими шажками, ноги Пулио все время норовили завязаться узлом, а из уголка его рта потянулась ниточка слюны.

  Посетители трактира, с интересом наблюдая за их маневрами, начали биться об заклад, что вся троица завалится прямо в нужнике. Некоторые, из тех, кто сидел у дверей, потянулись вслед за пьяными гостями из столицы - видимо хотели насладиться зрелищем их позорной немощи.

  Сыщики были жалки, потасканы непрерывным пьянством и выглядели плохо. Если бы ночью возле проклятого погоста для казненных некромантов их бы встретила беременная молодуха, страдающая заиканием, то ничуть бы не испугалась. Более безобидную троицу мужчин трудно было вообразить.

  * * *

  Одон, выскочив из духоты трактира, рванул на шее застежку воротника, зашагал, не разбирая дороги. Ему не хватало воздуха - мужчину душила бессильная ярость. Впервые столкнувшись со столичными сыщиками, он был потрясен их грамотными методами работы, умом, оперативностью, и полным презрением к любым местным авторитетам. Эти люди не притворялись - они были теми, кем казались. Никаких дешевых выкрутасов - все реально. Десятники стражи префекта у них на побегушках работали, а полусотники стучали в дверь и на пороге униженно просили разрешения войти. Канцелярских писарей Сеул легко выгнал из кабинета парой слов, прибрав помещение для своих нужд.

  Молодого нурийца это впечатлило. Ему показалось, что этим господам подвластно все, и с ними у него будет реальный шанс отыскать свою невесту или хотя бы за нее отомстить. Он признал их авторитет и готов был подчиняться.

  Увы - не все им подвластно... не все... Приказ наместника в один миг превратил их из смертоносной группы, способной раскрыть самый хитроумный заговор и сразу покарать преступников, в кучку жалких пьяниц. Ему до сих пор в это не верилось, но ведь он видел это своими глазами! Будто хребты у них повынимали, превратив в слизняков. И как он мог подумать, что они способны разыскать его Ригидис?! Да они завязки на своих штанах найти неспособны!

  Чуть придя в себя, Одон огляделся, и понял, что идет туда, куда ему идти незачем. Скорректировав курс, покинул оживленную улицу, свернув в узкий переулок. Здесь он не переставал плеваться, и невнятно проклинать пьяных сыщиков, но при этом уже не забывал об осторожности - поглядывал вверх. В таких тихих местечках хозяева не опасаются надзора стражей и частенько выливают нечистоты из окон. Если прозеваешь это дело, серьезно запачкаешь костюм.

  Уже на выходе из переулка за спиной послышались быстрые шаги, и незнакомый голос скороговоркой поинтересовался:

  - Уважаемый господин, вы случайно не знаете, есть ли поблизости хороший плотник?

  Одон, не сводя внимательного взгляда с окон над головой, даже оборачиваться не стал для ответа идиоту:

  - Ты должно быть кретин? Откуда в Тионе хорошие плотники? Те, что есть, втроем кривобокий табурет сбить не могут. Этим имперским пьяницам молотком по гвоздю никогда не попасть. Они даже когда друг друга имеют, никогда с первого раза не попадают. И вообще, ты мимо вывески гробовщика только что прошел, вот к нему и шагай - он тебе точно поможет... по деревянной части...

  На последних словах Одон заработал под колено столь сильный удар, что, мгновенно перестав унижать местных плотников, плюхнулся на пятую точку, больно ушибив копчик о загаженную деревянную мостовую. Нурийца трудно застать врасплох, но здесь, практически в центре столицы провинции, средь бела дня... Он думал, что хоть немного расслабиться можно.

  Зря думал.

  Одон не растерялся - нурийцы в таких случаях не теряются. Завалившись на спину, он выбросил руки вверх, справедливо надеясь, что ему удастся ухватить наглеца за лодыжки, после чего он его попросту в узел завяжет, а потом вытрет паршивцем все дерьмо в переулке - здесь ведь давненько не убирали.