Маргит Сандему - Демон и дева Страница 8

— Да, — серьезно кивнула Винга. Она крепко ухватилась за руку Хейке и позволяла ему тащить себя через лес. Это она-то, такая самостоятельная! Она, знавшая в своем лесу каждую кочку!

Она и сама не понимала, почему так поступает.

Ее ладошка почти утонула в большой руке.

Хейке. Тепло его руки вселяло в нее чувство безопасности, которого она не испытывала уже много лет.

— Винга, расскажи мне о своей жизни дома, а потом тут, в этой усадьбе.

— Не знаю, захочу ли я. Боюсь, начну плакать.

— Что-то не так? Человек должен иногда поплакать.

Винга подумала про себя, а плакал ли он сам когда-нибудь. А причины для слез у него наверняка были. Жизнь его, по всей видимости, была нелегка.

— Знаешь, я не могу понять одного, — Винга бежала за Хейке вприпрыжку. — Откуда ты знаешь, куда я намереваюсь пойти или что хочу сделать?

— А я и не знал, чем ты собиралась заниматься.

— Нет, ты знал!

— Да, но это был не я. Мне помогли. Она резко остановилась. Он тоже. И только коза потрусила дальше.

— Помощь? — неуверенно произнесла она.

— Да. От наших предков. Они подсказывали мне, что я должен делать.

— Наши предки? Ты говоришь про отца с матерью?

— Нет. Они же не были отмечены. Ты понимаешь, мы обладаем некоторыми способностями. Мои заключаются в том, что я являюсь как бы посредником между нашими предками и живыми. Понимаешь, наши предки никогда бы не смогли помочь тебе. Потому что они не могут общаться с тобой. И они с нетерпением ждали того времени, когда я смогу вернуться домой. Через меня они могут помочь тебе. И им, конечно же, хочется, чтобы мы с тобой вернули Людям Льда то, что им принадлежит… Усадьбы!

— Да, — вздохнула Винга. — Подумай только, как была бы рада тетушка Ингрид, если б знала, что ты здесь! А ведь она, так же, как и я, ничего не знала о твоем существовании. А как она горевала, что некому передать Гростенсхольм!

Хейке мягко рассмеялся:

— Ингрид все знает! И она в прекрасном настроении, поверь мне! Ингрид сейчас в лесу и помогает нам.

— Ой, — глаза у Винги округлились. — Тетя Ингрид тут? Здравствуйте, тетя Ингрид! — Хейке засмеялся. — А кто еще?

Они пошли дальше:

— Конечно же, твой дед Ульвхедин.

— О, и дед здесь! А ведь я его так никогда и не видела. Очень жаль. Но он уже много лет назад умер. А кто еще?

— Еще двое. Но ты их не знаешь.

— Ну надо же!

— Одного из них зовут Тронд.

— Я знаю его! Вначале он был совершенно обычным молодым человеком, а потом вдруг словно с ума сошел. У него пожелтели глаза. И еще он пытался убить своего брата Тарье. Во время тридцатилетней войны.

— Так оно и было, — тихо сказал Хейке. — Так же, как и Сёльве. Он тоже был обычным человеком. А потом проклятие распространилось и на него.

— Сёльве? Твой отец? Но ведь…

— В другой раз, Винга, в другой раз. Видишь ли, мне так же тяжело говорить об этом, как и тебе о своем.

— Да, конечно. Но ты сказал еще двое. Кто этот четвертый?

— Женщина. Из давно прошедших времен. Она жила задолго до Тенгеля Доброго. Она довольно странная. Но она всегда помогает своим потомкам.

— Как ее зовут?

— Ее зовут Дида. Мне кажется, она жила во времена Тенгеля Злого. Во всяком случае, она очень много о нем знает. Я бы с удовольствием послушал рассказ о ее жизни еще раз.

— И ты с ними разговариваешь?

— Да. Для меня они как живые. Я и раньше встречал многих из них. Суль, например. Тенгеля Доброго, Мара…

— Я знаю. Он откуда-то далеко с востока.

— Точно. И еще однажды я — больше с ним никто не встречался, только я — встретил мужчину из далекого прошлого. Его прозвали «Скитальцем во тьме». Он не раз спасал мне жизнь. Но он не отсюда, не из Скандинавии.

— Тебе есть о чем рассказать, — медленно протянула Винга.

Хейке не упустил случая завоевать ее симпатии:

— О, я полон тайн. И самая главная из них всегда со мной.

Они снова остановились, на этот раз совсем недалеко от усадьбы.

— Всегда с тобой? — удивленно повторила Винга. — Покажи!

— Почему нет. Это корень мандрагоры. — Хейке развязывал шнурок на рубашке. — Ты наверняка слышала про него.

— Да-а-а-а, — дрожащим голосом согласилась Винга. — И он у тебя? А все думают, что он пропал навсегда.

В неярком свете весенней ночи девочка восхищенно рассматривала талисман. Рассказы о нем она слышала с самого детства, но думала, что все это сказки. Какой же он большой и какой… живой! Ну не по-настоящему живой, конечно, но создавалось такое впечатление, что он может в любой момент зашевелиться.

Слегка поколебавшись, она все же дотронулась до корня. Хейке почувствовал, что корень не против. Винга взяла корень и погладила указательным пальцем. Все это она проделала молча, не говоря ни единого слова.

Тут она заметила, что ее руки касаются груди Хейке, ощутила тепло его тела, щекотание волос. И рывком убрала руку.

Он вопросительно посмотрел на нее, но она не отвечала. Она не могла рассказать о том тайной огне, что пробежал по телу при прикосновении к нему. Она ничего не понимала, но интуитивно чувствовала, что об этом не говорят.

То, что она пережила, было очень приятно и в то же время ужасно!

Она оставила свои чувства при себе.

Хейке снова зашнуровал ворот рубашки, и они двинулись дальше. Небо на востоке посветлело; скоро встанет солнце. К восходу солнца им надо быть далеко отсюда.

— Совсем как тролли, — громко засмеялась девушка.

— Что ты имеешь в виду?

Она объяснила. И он тоже засмеялся.

Винга снова взглянула на парня. Ей в голову пришла дикая мысль: а что, если он и действительно горный король? Тогда ему надо прятаться от солнца. Пора торопиться в гору?

Потом она подумала о другом: она бы последовала за ним. В гору. Без колебаний!

В голове пролетели воспоминания о детских сказках. В детстве она не раз задавалась вопросом: почему у всех, уведенных в гору, всегда рождалось так много детей? Откуда они брались?

Теперь она уже взрослая. И ей совсем не хотелось ломать голову над этой загадкой.

Хейке помог ей выбрать и упаковать необходимые вещи. Старая тележка была в целости и сохранности. Оставалось только навьючить на козу все имущество. Скарб был не тяжел.

Можно пускаться в путь.

Винга в последний раз огляделась.

— Вряд ли я буду скучать по этому месту, — тихонечко пробормотала она.

— У меня не укладывается в голове, как ты смогла прожить здесь совсем одна, — сказал Хейке. — И обустроить это жилье. Я бы вряд ли стал двигать эти балки. Ведь все могло рухнуть тебе на голову. Пошли, нельзя терять времени. Сюда вот-вот придут!

— А как ты думаешь получить Гростенсхольм назад?

— Хорошо, что ты спросила только про Гростенсхольм. Сначала наши усилия надо будет сосредоточить на этой усадьбе. Не потому, что она моя, я не такой эгоист. Просто у них было мало причин конфисковывать ее. Я думал найти какого-нибудь честного чиновника — если такие есть, конечно.