Lliothar - Волшебники в бегах: часть первая Страница 8

Ну так и есть -- судя по доносящимся откуда-то громким голосам и смеху. Лорисса свернула за угол, спустилась по десятку ступенек и очутилась на кухне, где дым стоял коромыслом, но отнюдь не потому, что повара трудились в поте лица. К окнам придвинули здоровенный стол, на котором в беспорядке красовалось все то, что гости не доели за ужином. Слева был расчищен небольшой пятачок, и на нем под звуки дудочки отплясывала разбитная белобрысая девица в алой юбке, с вышитыми лентами в волосах. Танец был тот самый, фривольный, только служанку никакой этикет не смущал, и подол она задирала чуть ли не до небес. Прочие прихлопывали в такт. Даже жаль немного портить такую задушевную вечеринку, ядовито усмехнулась про себя Лорисса, появляясь из-за двери.

-- Гвендолин! -- звучным голосом, перекрывшим и смех, и хлопки, и дудочку, позвала она.

В кухне мгновенно воцарилась тишина. Плясунья смущенно остановилась и принялась нервно оправлять юбку, двое поварят, сцепившихся из-за пирожного, от неожиданности плюхнулись на пол; несколько мило воркующих юношей и девушек отпрянули друг от друга, как ошпаренные коты. Лорисса удовлетворенно улыбнулась. В углу зашевелились, и из-за занавески показалась светло-рыжая голова. Спешно что-то дожевывая и отряхиваясь от крошек, Линн перелезла через лавки и, спотыкаясь, подбежала к хозяйке. Вид у нее был до смешного виноватый.

-- Живо на улицу, негодная девчонка! Мы уезжаем.

-- Да, миледи Лорисса!

Выходя следом за ней, Лорисса, не удержавшись, обернулась и светским тоном пожелала:

-- Приятного вечера!

К счастью, Линн, особенно если на нее прикрикнуть, отличалась завидной расторопностью, и, когда Лорисса вышла из особняка, карета уже была наготове. Около нее стояла Линн с хозяйкиным плащом в руках. Подобрав подол, Лорисса впрыгнула в бархатную темноту, за руку втащила за собой ничего не понимающую служанку, и кучер захлопнул за ними обеими дверцу. Только услышав мерный цокот подков по каменным плитам, она позволила себе немного расслабиться и щелкнула пальцами, зажигая лампу. Сидевшая напротив Линн недоуменно таращилась на хозяйку своими серыми глазищами.

-- Плащ отдай, что ты в него вцепилась? -- проворчала Лорисса.

Девчонка поспешно протянула госпоже требуемое, и та зябко укуталась в плотную ткань, хотя вечер был теплым, да и гораздо надежнее было бы окружить себя защитой иного рода, но это она сделала еще на балконе. Вряд ли, конечно, убийцы явятся так скоро, но кто может гарантировать, что человек, приславший ей предупреждение, не промешкал?.. Быстро же отреагировал скотина Кеннет, чтоб ему на голову инкунабула свалилась... На его излишне ретивую голову. Радужное защитное покрывало явственно замерцало вокруг нее, и глаза у Линн стали еще больше. Лорисса высунулась в окно и рявкнула:

-- Что ты тащишься, как дохлая улитка?! Гони, чума тебя побери! Я тороплюсь.

Кучер прищелкнул кнутом, и лошади помчались еще быстрее. Линн явно распирало от вопросов, но она благоразумно молчала, зная, что в лучшем случае получит в ответ резкую отповедь.

До дома, где жила колдунья, доехали без приключений. Лорисса влетела в гостиную, от души хлопнув дверью, и тут уж дала волю обуревавшим ее чувствам. Не меньше часа она металась из угла в угол, как тигрица на цепи, оглашая комнату цветистыми проклятьями, угрозами и "теплыми" пожеланиями в адрес Совета, мужчин-магов в целом и Кеннета в частности. В изобретательности ей никак нельзя было отказать -- разъяренная колдунья ни разу не сбилась и не повторилась.

Линн, едва дыша, притаилась за дверью, готовая в любой момент отскочить на безопасное расстояние. Услышав мелодичный звон разбившегося фарфора, девушка кивнула сама себе -- похоже, накал страстей начинал спадать. И хорошо бы хозяйка грохнула голубую вазу с узким горлышком, а то ее такая морока отмывать -- ладонь еле пролазит. Линн опасалась, что однажды так и останется с вазой на руке вместо перчатки. Ага... еще что-то разбилось, судя по звуку -- хрустальное, и наконец все стихло. Лорисса выдохлась.

-- Гвендолин!

Помедлив для приличия, Линн вошла и молча присела перед хозяйкой, ожидая распоряжений. Лорисса выглядела усталой и встревоженной, тщательно зачесанные назад волосы растрепались, губы искусаны... Что же все-таки случилось?

-- Гвендолин, немедленно займись...

-- Я мигом уберу, миледи!

-- Не перебивай меня, -- звякнул металлом голос колдуньи.

Ой-ей, лучше бы она и дальше молчала, кой лешак ее дернул за язык?..

-- Плевать на уборку. Займешься этим, если время останется. Я хочу, чтобы ты собрала вещи. Утром мы уедем, так что выглади дорожное платье. -- Она на мгновение задумалась, потом, спохватившись, уточнила: -- Амазонку. Мы поедем верхом.

-- Могу я спросить... сколько продлится поездка, миледи?

Ох, голова кругом... С чего бы это хозяйке вздумалось срываться с места?

-- Спросить-то можешь, только ответить я не сумею -- не знаю, -- угрюмо сказала Лорисса. -- Но рассчитывай на долгое путешествие.

-- Да, миледи.

-- Потом поможешь мне переодеться -- и можешь отправляться спать.

Линн еще разок присела, но Лорисса уже отвернулась. Девушка поторопилась наверх, пока ее еще чем-нибудь не нагрузили, -- сборы и так полночи займут, да еще глажка...

Свою хозяйку она любила, несмотря на ее неукротимый нрав. Взбалмошная, непредсказуемая, резкая на язык, подчас совершенно невыносимая колдунья не была тем не менее ни злой, ни жестокой. За провинность она могла просто наорать или оскорбительно отчитать, да так, что уши потом два дня горели, но ни разу не подняла на Линн руку. Родители девушки, между прочим, подобной мягкостью не отличались. Лорисса увезла ее из родной деревни, воспитала как умела, выучила грамоте, сделала своей личной горничной и не мешала заниматься дальнейшим самообразованием. А желание на то у Линн было, да еще какое... Девушка втихомолку копировала манеры хозяйки, примечала, как и с кем она держится и разговаривает. Все это до поры до времени хранилось как будто в копилке, но однажды -- кто знает? В жизни все пригодится, даже то, что в первый момент может показаться мелким и незначительным. Жаль только, чародейкой, как хозяйка, Линн не стать. Она однажды осмелилась спросить Лориссу, не видит ли та в ней способностей к магии, но колдунья как-то странно на нее покосилась и загадочно ответила: "Если до сих пор не проявились, значит, тебе это уже не нужно". Даже не отчитала за дерзость.

Так... дорожное платье в сторону, белье, обувь, несколько перемен одежды... Обычно Лорисса, уезжая куда-нибудь, таскала с собой полгардероба, но как прикажете грузить столько тряпок на разнесчастных двух лошадей?! Хотя они наверняка возьмут и третью, вьючную. Линн разгребла художественный беспорядок на туалетном столике Лориссы, тщательно рассортировала и уложила ее косметику и самые любимые украшения -- не дай боги забудешь какую-нибудь мелочь, вроде флакончика с духами, потом хлопот не оберешься. Девушка взяла кувшин для умывания и поболтала остатки воды. От нее шел отчетливый аромат фрезии и едва заметно припахивало прелью. Фу, гадость... куда б ее выплеснуть? В жардиньерку, наверное, если только цветочки там не повянут от такого букета... А, какая разница, все равно уезжать.