Олег Антипенко - Иные пути. Неприкаянный Страница 8

Натан вдруг понял, что был на волоске от смерти. Его пробрал холодный пот. Противник смотрел на принца чуть расширенными глазами, а потом быстро поклонился и так же стремительно присоединился к принцессе. Сьюзен была поражена таким исходом боя и поспешила распрощаться:

— Спасибо, Натан… Кхм… Ты меня впечатлил. Еще раз спасибо… а мы, пожалуй, пойдем. Я еще хотела показать своим гостям замковый музей. — Последние слова она произнесла уже почти будничным тоном.

Когда их компания отошла на значительное расстояние, к молодому принцу подошел Ронин и ничего не выражающим голосом, а Натан знал, так учитель разговаривал только в состоянии бешенства, спросил:

— Надеюсь, Ваше Высочество, Вы поняли свою ошибку.

— О чем ты, Кенрид — я же победил. — Немного нервно ответил принц.

— Вам чуть не снесло половину головы, а так ни о чем! Вам нужно больше думать о последствиях Ваших же решений. — Мечник видел, что принц все оценил верно, однако решил «додавить» его до признания своей ошибки, пускай уж это случится сейчас, чем позже, но уже с более серьезными последствиями:

— Смерть пролетела мимо по чистой случайности…

— Я понял Кенрид…

— … и если бы клинок опускался немного под другим…

— Я ВСЕ понял, Кенрид…

— …углом, — Как ни в чем не бывало, продолжал Ронин. — То мы сейчас уже не разговаривали, и если…

— Я был неправ, Кенрид!

— Вот и хорошо, надеюсь, Вы больше это не повторится… Ваше Высочество. — Смиренно закончил мечник.

Натан действительно понял свою ошибку, сразу, в первый же момент остановки схватки. Теперь же ему надо было отвлечься от мыслей.

Он ошибался, когда думал о множестве передышек в стрельбе. Остановок на отдых вообще не делал, и к вечеру его правая рука уже ощутимо побаливала. Возвращаясь в крепость, принц нес с собой не семьдесят восемь стрел, сколько брал с обеда, а сорок пять — остальные в щепы. Однако мишени на сто десять тоже досталось — расколота надвое. Придется со слугами завтра после церемонии ещё тащиться в здание Ордена за новым инвентарем: два на два метра дощатом щите с покраской сине-красно-желтых кругов мишени.

Натан вернулся как раз вовремя. Еще минут десять и за ним послали бы гвардейцев с барбакана. Сейчас без четверти восемь, а когда большая стрелка встанет вертикально, врата закроются до утра. По пути в свою комнату он встретил слугу и распорядился:

— Принесите ужин в мою комнату. — А потом остановился, задумчиво опустив взгляд в покрывающий коридор ковер:

— Нет, не нужно. Через полчаса в детскую: кружку молока и печенье. — В его голове уже созрел сценарий сказки для Миралисы, а для пущей реалистичности не хватает одного предмета. Даже двух.

Настроение немного поднялось.

Он зашел к себе, поставил лук и колчаны на положенное им место. Начал торопливо рыться в комоде, ища лишь одному ему ведомое. Наконец искомое предстало пред радостными очами Его Высочества — плотная, выкрашенная в черный цвет длинная накидка с капюшоном и перевязью на талии. В ней принц часто выходил при сильном ветре пострелять, испытать свое мастерство. Было очень интересно предугадывать каждые порывы стихии, и когда он попадал в щит, неважно, в центр или «молоко», ощущал себя победителем бога ветров Хулла, брата Грасфа. Глупость конечно, однако выиграть соревнование у бездумного ветра не так почётно как у расчетливого и коварного противника.

Натан только начал размышлять на тему, куда поместить одежину, но внезапно вспомнил о подсумке, до сих пор пристегнутом к ремню. Выйдя в коридор, он приложил ладонь к двери.

Принц стремительным шагом пошел по коридору, на ходу скатывая валиком будущее одеяние злодея — сказка будет в лицах. Странно, наследник не беспокоился больше по поводу сегодняшнего происшествия. Все воспринималось как плохой сон. Да что-то случилось сегодня в обед и никаких последствий не наступило. Можно считать, ничего и не было. Удивительная штука время. Испуг Натан постепенно забывал, чувствуя лишь беспокойство и уверенность в правильности своего маневра. Забавный случай, который не грех рассказать кому-то в шутливой форме. Вот только кому? Но не важно.

В противном случае Сьюзен не стала сдерживать свои снисходительные речи, а он бы терпеть этого не стал. Слово за слово, и принц оказывается в еще более унизительном положении. Натан представлял эту картину как наиболее реалистичную. Язык у сестры даже больше подвешен, чем у его самого. Сказывается больший опыт общения с двуличными персонами. За размышлениями он еле не промахнулся мимо лестницы. Уже спускаясь на первый этаж вслед за наследником, Ронин немного удивленно спросил:

— Разве Вы не идете к Ее Высочеству Миралисе, Ваше Высочество?

— Иду. — Согласился принц, не поясняя ничего дальше. Почти дошел до конца лестницы как справа из-за угла, наверняка от основного рабочего кабинета короля, вышел Торим. В подмышке толстая папка с ворохом торчащих под разным углом бумаг. Они встретились, когда наследный принц был уже одной ногой на первом этаже.

— Доброго вечера, Натан. — Первым поздоровался Торим.

— Доброго вечера, Торим. — В тон брату ответил старший из них.

Вот и все. Это фраза самая часто используема братьями для общения. Может разниться только одно слово и зависит оно не от желаний Торима или словарного запаса Натана, а от времени суток. В их отношениях целиком и полностью виноват наследник. Он ненавидел Торима, в основном из-за того, что отец хорошо к нему относится. Проще говоря ревновал. Сам понимал всю несуразность подобного отношения к брату. А как увидит его, сразу же хочется сказать гнусность. Натан часто мечтал о том дне, когда Торим «побывает в шкуре» Натана.

Младший принц поднимался и с удивлением посмотрел вслед брату. Тот не пошел в подземелье, превращенное в рай для отдыхающего с помощью Олафа, как предполагал Торим. Тем более он не пошел в сторону рабочего кабинета отца, Главного зала или двух порталов, ордена и церкви в разных концах коридора. Он свернул к служебному проходу на кухню, слева от входа на нижние уровни Цитадели.

Натан прошел кухню насквозь, лишь звуки выпускаемого кастрюлями пара, глаза размером с монету и последующее склонение головы сопутствовали ему. При ярком освещении было много людей в белых сорочках обвязанных фартуками и натянутыми на волосы поварскими колпаками. Среди этой застывшей толпы Натан заметил бросающаяся в глаза черно-белым пятном Мариссу. Подмигнул ей. Та, что-то до сих пор дожевывая, перестала двигать челюстью и с перепуганными глазенками заалела до кончиков ушей. «Не часто её встретишь смущенной» — Развеселился принц.