Элейн Каннингем - Война магов Страница 8

На раскрашенном лице проступил намек на живость. Королева взглянула на юношу.

- Да.

- Да?

- Да, зачем?

Джордайн выглядел озадаченным. Свет внезапно померк.

- Вы не были околдованы, но что на счет механизмов?

Через мгновение Беатрикс кивнула.

Наконец, прогресс! Маттео кинул на короля торжествующий взгляд. Выражение, застывшее на лице Залаторма, заставило его отшатнуться.

Король смотрел на жену то бледнея, то дрожа от ужаса. Он упал на колени и уткнулся лицом в платье королевы. Слова Залаторма были тихими, он задыхался от волнения, но Маттео услышал что-то вроде:

— Великие Боги, чем я могу помочь тебе?

Спустя мгновение, Маттео подошел к двери и тихо постучал. Охранник выпустил его, и советник тихо постоял в зале, покуда король не вернулся к нему.

- Сэр, несмотря на всю тревожность разговора, мы добились прогресса. Нам нужно продолжать.

Залаторм покачал головой.

- Ты ничего не добьешься. Момент прошел.

- Но прежде чем он прошел, вы узнали что-то важное.

- Да, — Залаторм откашлялся, а затем развернулся и пошел к лестнице.

Маттео не отставал, ожидая пояснений, но король молчал. Через несколько мгновений джордайн отказался от всех претензий, предъявляемых собственным терпением. Заступая путь королю, он встал с ним лицом к лицу, останавливая Залаторма сложным взглядом.

- Со всем уважением, мой господин. Вы приказываете мне защищать королеву, но не говорите ничего, что помогло бы мне в этом деле!

К его удивлению, король первым отвел взгляд.

- Магия — не решает все проблемы. Иногда она создает столько же проблем, сколько решает. И до сих пор я не знал об одной из этих проблем. Мне нечего больше тебе сказать, — он поднял руку, чтобы прервать Маттео, начавшего было протестовать. — Ничего, что не держалось бы в тайне благодаря мощным чарам и клятвами мага.

Несколько минут джордайн не отступал, а затем со вздохом сделал шаг назад. Клятва мага была нерушимой и священной. Это не был вопрос выбора. В момент произнесения “словом и ветром” уста мага Халруаа магически запечатывались.

Вот что это было. Сложная задача Маттео превращалась в совершенно невозможную! У него было двадцать дней, чтобы раскрыть тайну, о которой король не мог говорить, узнать секрет, что не желал раскрывать народ магов-владык.

Двадцать дней, и каждый из них оставлял Тзигону брошенной в мире ужасов, лежавших за пределами воображения Маттео.

Через мгновение он понял, что король изучает его.

- Ты думаешь о своей подруге, — мягко сказал Залаторм.

Маттео сумел выдавить слабую улыбку.

- Я не думал, что кто-то, кроме мага-гончей способен проникнуть в сердце джордайна.

- Она — дочь своей матери. Такие женщины способны в равной степени дарить радость и боль. Я не знаю способа освободить её, — сказал он, прозорливо предвидя следующий вопрос. — Но позволь я дам тебе совет?

- Прошу!

- Следуй за своим сердцем, куда бы оно не звало тебя. Быть может, секрет дочери сможет пролить свет и на тайну матери.

Маттео схватил короля за руку, в результате чего оба они остановились.

- Вы это провидели? — спросил юноша нетерпеливо.

Король отодвинулся и устремил на него испытующий взгляд.

- Можешь ли ты, джордайн, представить себе ситуацию, в которой ты с удовольствием нарушил бы клятву? Независимо от того, во что это обойдется тебе или что получит другой?

Маттео поколебался, а затем покачал головой.

- Тогда ты — лучше меня. Я заплатил за любовь честью. И я хотел бы сделать это снова, если бы мог освободить Беатрикс. Так как я не могу помочь королеве, я благословлю человека, который сможет и осмелиться предложить мне любую сделку.

Прежде, чем джордайн смог ответить, Залаторм просто исчез.

С глубоким беспокойством, Маттео принял свою истинную задачу. Залаторм сам был пленником. Куда большим, чем Беатрикс и Тзигона. И миссия джордайна в том, чтобы освободить короля Халруаа.

Даже если это значило уничтожить его.

Глава 3

Глубокий, серебристый туман кружился в медленном танце над унылым пейзажем. Туман был таким густым, что казался почти дождем. Бледный и холодный он напоминал размытые очертания призраков. Глубокий мох, окутывающий конические курганы фейри, был влажным, словно губка. Капли влаги сочились с опутанных деревьев, ударяясь о землю в невыносимом, странно синкопированном ритме.

В небольшой каменной пещере, представлявшей сомнительное укрытие, сидела, обняв колени, маленькая скорчившаяся фигурка. Пещера была сырой и холодной, но она, по крайней мере, предлагала хотя бы иллюзию защиты. К тому же Тзигоне пришлось узнать, что иллюзия в этом месте — вещь довольно сильная.

Один из плодов воображения девушки посапывал на небольшом защищенном от ветра карнизе. Грифон, такой же нереальный, как окружавший их туман, сражался по её команде. Клювом и когтями, не уступавшими огромному орлу, зверь заставил Неблагой народ отступить.

Её мучители оставили позади себя тело павшего товарища. Тзигона заставила себя изучить изломанное и разорванное тело в надежде отыскать какую-нибудь слабость своих странных похитителей. Темные фейри были настолько быстры, что глаза девушки не успевали в полной мере разглядеть их.

Рост мертвой фейри был ближе к четырем футам против пяти футов Тзигоны. И хотя Тзигона выглядела, как беспризорница, едва похожая на девушку, она ощущала себя поразительно крепкой рядом с хрупким существом. Кожа фейри была иссини-черного цвета, а черты лица еще более тонкими и угловатыми, чем у эльфа. Маленькие, странной формы крылья — мятые, но все еще прекрасные — спускались по узким плечам. Сверху они были прозрачно черными, а внизу кипела и переливалась радуга цветов. Вытянутая продолговатая голова фейри была лишена волос. Жуткая красота существа не шла ни в какое сравнение с человеческой. Таковы были Неблагие. Их вид внушал запредельный ужас.

Тзигона позволила взгляду скользнуть в сторону, надеясь, что существо, навалившееся на труп фейри исчезнет, стоит только отвернуться.

Но ничего не вышло. В этом месте ночные кошмары никуда не уходили.

Чудовищная иллюзия не была похожа ни на одно из известных ей существ. Некогда она случайно вызвала его в первый раз, и Маттео рассказал, что подобных существ никто не видел почти триста лет. Давно вымерший грифон имел чудовищное тело дракона, кожистые, покрытые редкой шерстью крылья и примитивную птичью голову. Шею его окружала густая грива. Существо сидело на мощных львиных лапах.

Монстр погрузил ужасный клюв в тело фейри и затряс головой. С отвратительным влажным звуком кусок плоти отделился от туловища, сопровождаемый хрустом хрупкой кости.