Сборник произведений - На перекрестках фэнтези Страница 8

– Как, как, – всхлипывая и шмыгая носом, пропищал дракон. – Я не такой, как все. Я мирный дракон. Мама таким воспитала. Я даже огонь не могу зажечь, только дымок пускать. Все надо мной смеялись, говорили, что не настоящий я дракон. Даже принцессы не украл и сотню рыцарей не убил. Вот я и решил доказать…

– Доказал? – хихикнул Сурт, за что получил хлопок ладонью от Родерика.

– Куда там, – дракон разочарованно махнул передней лапой и снова всхлипнул. – Украл принцессу, а она оказалась вон какой. Достала! Обзывается. Командует. Принеси то, принеси это. Стерва. Ни один рыцарь не решился ее забрать.

– И долго ты ее будешь терпеть? Почему не улетишь? – спросил Родерик.

– Куда? – тоскливо вздохнул дракон. – Кому я такой нужен, какой из меня дракон?

– Вон, видишь ту сосенку? – Родерик указал на одиноко стоящее дерево.

– Вижу, – подозрительно ответил дракон, ожидая от Родерика какой-то подвох.

– Сожги ее.

– Я же говорю, что не умею, – разочарованно пропищал черный дракон.

– А ты представь, что это твоя принцесса.

Дракон задумался, подозрительно косясь на дерево, затем неуверенно икнул, вздохнул, а затем плюнул огромным сгустком огня, который спалил не только бедное и ни в чем неповинное дерево, но еще и участок земли в пару сотен ярдов.

– Ух, ты! – восхищенно прошептал дракон. – Я смог! Я смог! У меня получилось! Я самый настоящий дракон! Спасибо! Спасибо!

Дракон от счастья вскочил на лапы и попытался исполнить что-то вроде танца, чуть не придавив Родерика хвостом.

– А не хочешь ли ты пойти со мной? – спросил рыцарь, когда дракон немного успокоился.

– С тобой? – неуверенно спросил дракон. – А как же принцесса? Ее же должен спасти рыцарь, а я охранять.

– А ты плюнь на нее, – предложил Сурт. – Ты настоящий дракон, так что эта ведьма тебе не нужна.

– И то верно! Отлично! Я с тобой, рыцарь!

– Меня зовут Родерик.

– А меня Сурт! – поспешно вставил свое веское слово меч.

– Рад знакомству, друзья. Меня зовут Карл! – дракон вежливо склонил черную голову.

– Ты знаешь, где Улей, Карл?

– Да, конечно. Рядом с Сумрачным лесом.

– Ты отнесешь нас туда? Мне надо забрать меч брата.

– Какой такой меч? – подозрительно спросил Сурт. – Надеюсь, никаких конкурентов, босс?

– Успокойся, куда уж я без тебя, – успокоил рыцарь свой клинок.

– Конечно же, я вас отнесу, залезай.

– А как на счет принцессы, хозяин?

– Переживу – ответил Родерик, понимая, что до скончания века все принцессы будут вызывать у него отвращение.

Алексей Пехов,

ПОД ФЛАГОМ МИЛОРДА КУГЕЛЯ

Гулли ван Шайрх метался по палубе, словно разъяренный тигр.

Мысленно.

В реальном мире он стоял, заложив руки за спину, дымил трубкой и через полуприкрытые веки с ленивой небрежностью наблюдал за суетой, охватившей его корабль. Команда спешно готовилась к отплытию, Чуга надрывался за троих, гоняя матросов, и лишь капитан являл собой воплощение спокойствия, равнодушия и непробиваемой уверенности. Шкипер каперов не может себе позволить видимые проявления нервозности перед лицом цейтнота. И уж тем более никто из команды не должен видеть, как он прыгает по кораблю в истеричном нетерпении, всуе поминая всех океанских демонов.

Даже если очень хочется.

«Хапуга» – быстроходная трехмачтовая шхуна каперов, спешно снимающаяся с якоря посреди ночи и отправляющаяся в открытое море – зрелище не для слабонервных. Команда, в рекордные сроки извлеченная суровым боцманом из портовых кабаков и публичных домов, выражала свое отношение к происходящему громогласной руганью. Из-за совершенно неожиданно подвернувшегося дельца пришлось оставить и славный ром, и не менее славных женщин, всегда готовых подарить любовь храбрым пиратам за пару-тройку звонких пиастров.

Мастер-канонир, руководивший погрузкой боеприпасов на борт, еще и успевал отдавать распоряжения двум своим ребятам, деловито набивавшим отсыревшим порохом вспоротый живот торговца. Покойник не далее как час назад пытался надуть Тома и подсунуть ему некачественный товар.

Вонючий корабельный талисман, основательно угнездившись на верхней рее грот-мачты, оглашал воздух пронзительными, полными энтузиазма воплями и гадил на палубу, явно пытаясь ввести и так злого боцмана в состояние бешенства.

Со стороны причала послышались крики, топот и… собачий лай. Капитан ругнулся себе под нос и внушительной, размеренной походкой направился к борту.

Запыхавшийся первый помощник вбежал на корабль по сходням. Абордажная команда «Хапуги», в поисках которой ван Дога и был послан на берег, пренебрегла подобными излишествами и лихо перемахнула на палубу прямо через борт корабля, нисколько не смущаясь тем, что этот самый борт находился гораздо выше причала. Капитан скользнул глазами по ссыпавшимся на палубу фруанам и повернулся к приближавшемуся офицеру.

– Все здесь?

– О да, мой капитан. – Бельфлер, чьи всегда безупречно завитые темные кудри рассыпались по плечам, а дорогой камзол явно был надет в большой спешке, как ни в чем не бывало достал из рукава надушенный платочек и принялся стирать со щеки женскую помаду. Командир абордажной команды пребывал в отличном расположении духа, и даже столь спешный вызов на борт его нисколько не расстроил.

Куда более недовольный первый помощник проворчал что-то, подтверждающее слова фруана. Капитан мрачно уставился во тьму летней ночи. Она постепенно оживала криками, светом факелов и истеричным собачьим лаем. Ван Шайрх по опыту хорошо зная, что, а точнее, кто вызвал этот переполох. Вне всякого сомнения, Бельфлер нарочно провел своих людей мимо вольеров, дабы позлить портовых псов. Иногда шкипер совершенно не понимал чувство юмора своего офицера.

Если всю остальную команду можно было отыскать, просто заглянув в припортовые бордели, то, чтобы посреди ночи найти дюжину фруан, требовалось прочесать будуары самых благородных и недоступных дам города. Бордели – это слишком низко для изысканных ребят Бельфлера. Именно для поиска утонченных модников и был отряжен многоопытный и прослывший настоящим дипломатом в делах «вытащи бравого матроса из постели благородной дамы» первый помощник «Хапуги». Миссия его, как всегда, завершилась успехом. Однако, судя по концентрации приближавшихся к порту разъяренных мужей, уйти «тихо» проклятые ловеласы опять не пожелали.

Но, по крайней мере, теперь все находились на берегу, драк на улицах прибрежного города не будет, а проклятый губернатор не станет брызгать слюной и чинить ван Шайрху препятствия.