Джал Халгаев - Книга Мертвых Страница 8

"Должен!".

Я прыгнул.

Пролетев несколько метров, я вскрикнул и с грохотом свалился в снег, железно звякнув мешком за спиной. Снег все так же падал вниз и за секунду покрыл меня с головой, погода ухудшалась, и мороз начинал становиться неимоверным.

Я перевернулся на спину и открыл глаза в надежде, что я все-таки вернулся обратно, но та обратилась в прах.

- А-а-а! - от подступающей к горлу злобы я пнул камень и закрыл лицо руками, не в силах сдержать слезы. - Дьявол!

У меня был единственный шанс! Единственный шанс выбраться из этой сраной дыры, но я его упустил, испоганил, снова! Я перевернулся на живот и взвыл от безысходности, не зная, что делать дальше.

Разбитость? Нет. Полная ничтожность, дери тебя козел!

Где-то через полчаса я успокоился и поднялся с земли, понимая, что могу простыть и слечь от лихорадки. Не сейчас, не теперь, когда я узнал, что выход все-таки есть.

Я вспомнил про мертвого старика, оглянулся.

Лошадь, естественно, давно сбежала, протянув за собой всадника еще пару метров, из-за чего итак неприятное зрелище стало еще хуже, но мой желудок знавал виды и похуже. Нет, больше заниматься людоедством я не стану, даже когда мяса так не хватает. Может быть, еще отыщу лошадь, по теперь, перед возвращением домой, человечина встала бы в горле. А я знал, что вернусь. Несмотря ни на что. Должен быть еще способ...

Я стянул с мертвеца всю одежду, решив осмотреть ее при свете огня в пещере.

В логово я вернулся только спустя четыре часа, буквально носом вспахав весь снег в округе. Я убедился, что подобрал все, да еще и отыскал осколки той странной штуки, из которой появился портал. Их было много - около двух десятков мелких стекляшек, - и вместе они, судя по всему, образовывали небольшой синеватый шарик. Ничего особенного, из них я не получил ни толику информации, зато узнал примерную форму нужной мне вещицы.

Я развел костер, подвесил над ним котелок с водой (привет от девицы) и стал внимательно осматривать окровавленное шмотье отошедшего в мир иной старика.

Сапоги - новехонькие, кожаные - оказались аккурат моего размера, и я без лишних размышлений сменил на них свои обноски. К сожалению, это единственное, что мне подошло, зато в остальном добра оказалось не меньше.

Брюки пошли на растопку вместе с приятной наощупь льняной рубахой - человек не из бедных, но к богачам тоже не причислялся. Или за триста лет порядки несколько поменялись, и сильные мира сего перестали доказывать всем, что они лучше? Навряд ли.

Ощупав жилет, я нашел в нем потайной нагрудный карман и выудил оттуда сложенную в несколько раз свежую карту. Меня охватил трепет. Я с замиранием сердца пробежался глазами по знакомым названиям и спрятал карту к себе, чтобы лишний раз не отвлекаться и потом взять с собой: многое осталось прежним, но еще большее заметно изменилось.

На поясе обнаружился увесистый кошель, до горловины набитый серебряными монетами. На месте солдат я бы обобрал беднягу до нитки, но им, походу, деньги были не важны. Понимаю, своя шкура всегда дороже.

- Так, ремень тоже сгодится...

Шуба - полная хрень, в такой тут не прожить и дня при такой погоде, зато дыры залатать сойдет. Так, а что это тут у нас внутри?

Я еще раз провел пальцами по внутренней стороне правого рукава и замер. Между двумя слоями кожи едва ощущался смутный силуэт чего-то круглого, чего-то, что хотели скрыть.

Тут же выхватив нож, я проделал в рукаве дыру и хохотнул, не веря своей удаче. Стеклянный камень! Совсем такой, какой использовали солдаты для портала. Да, черт возьми!

Я хотел разбить его на месте, но повременил.

Магия - штука нестабильная. Для портала нужны две стороны: отправляющая и принимающая, причем последняя обязательно должна уметь колдовать, чтобы направить дыру в пространстве в нужное русло. Что будет, если я разобью его сам, один? Не застряну ли я между мирами?

- И откуда я это знаю? - пробормотал я под нос. - Ладно, потом разберемся.

Я вздохнул. Второго такого шанса навряд ли представится, а ждать следующего возвращения гильдии солдафонов можно и до очередного Пришествия, что отнюдь не скоро.

Но до утра потерпеть стоит. Собраться с силами, хорошенько подумать и, в конце концов, подготовиться.

- Завтра так завтра. Решено.

Я отбросил шубу в сторону, и тут раздался тихий стук. Приподняв меха, я увидел на полу маленькую записную книжицу, обернутую в несколько слоев черной кожи.

Взяв ее в руки, я вздрогнул. Такая мягкая...

- Дьявол.

Я развязал шнуровку и пролистал несколько желтых страниц, исписанных непонятным размашистым почерком. Нет, прочитать я ее не смогу: слишком сложно. Может быть, потом, когда вернусь к себе подобным.

Я с грустью завернул книжицу в кожу и отложил, закрывая глаза. Надо отдохнуть.

Проспал я долго - почти два с половиной дня - так что сразу пришлось приниматься за работу. Я сходил за хворостом, просушил влажные от снега ветки и подкинул их в костер, собирая все свои вещи.

А потом я решился. Сломал лук, кинул его в огонь вместе со стрелами и колчаном. Уничтожил все, кроме ножа, сундука и нужной мне одежды, и долго наблюдал за тем, как вся моя жизнь здесь горит синим пламенем.

"Все или ничего. Если не получится, то пора бы уже принять смерть. Нельзя так жить".

Я вытащил синий шарик и сильно сжал его в руке. Хрустнуло. А затем мир пропал.

- Дьявол!

Я выбрался на берег, отплевываясь от холодной соленой воды. Смахнул ее с век и осторожно разлепил глаза. Мой мозг вдруг взорвался от обилия красок, и я пораженно вздохнул.

Лес. Нет, не белый хвойный лес, в котором таилась опасность и рыли свои норы шонки, скрывая их от врагов, а настоящий, лиственный, весь зеленый от растущих на ветвях плоских листьев. Ветер дул, и он приветливо шумел, порождая в моей душе бурю эмоций.

Выбрался. Наконец...

Я рассмеялся. Стянув с себя опостылевшие шкуры, я остался в одних штанах и, перевернувшись на спину и лежа в воде, стал любоваться предрассветным лазоревым небом.

Оно было таким чистым и спокойным, что захватывало дух. А солнце! Такого огромного и желтого солнца я не видел никогда в жизни.

Я протянул руку вперед и ощутил на ладони мягкие теплые лучи. Закрыл глаза. Как оказалось, зря.

Первый труп, что приплыл из моря, коснулся моей ноги. Волны выбили нас на берег, тяжелая туша, закованная в латные доспехи, навалилась на меня сверху, и ужасно раздутое посиневшее лицо, в котором копошились насекомые, оказалось прямо у моего носа, а волосы, пропахшие тиной и водорослями, залезли прямо в рот.

Стащив с себя мертвеца, я с криком отшатнулся. Я залез в рот и вытащил оттуда длинную черную прядь. Тошнота подступила к горлу, я поморщился и проблевался.